И целая вечность впереди...

— Скажи-ка мне, Кабан, как у нас идут дела?

— Да неплохо. После перезагрузок мы привезли много товара, в том числе и живого. А какие девочки.

— Ты позвонил нашим друзьям? Когда они заберут этих людей и освободят нам наши помещения?

— Буквально на днях.

— С этими грязными мурами нельзя иметь никаких дел честным рейдерам. Хорошо, что я в этом не участвую.

— Вот же козел, — подумал Кабан, — сам продаёт им иммунных, а мнит себя честным рейдером.

Тут же Кабан почувствовал, как его тело сдавила неведомая сила. Дар Стикса у Барона позволял воздействовать на иммунных на расстоянии.

— Кабан, я же предупреждал, что бы ты даже в мыслях не держал эти обвинения. Когда-нибудь я вынужден буду тебя задушить за связь с мурами.

— Хорош, Барон, силу свою показывать. Не наигрался за целый день. Давай конкретно, что ты хочешь?

— Узнать, что случилось с Баламутом. Куда он делся?

— Но ты же сам отправил его вдогонку за нимфой. Она тебе не дала, вот тогда ты на неё и вызверился.

— Это не совсем так.

— Брось ты хоть передо мной выделываться.

— Я не выделываюсь. Так где нимфа? Где Баламут? Такой опытный рейдер не мог поймать одну бабу?

— Баламут осел в стабе «Новая жизнь». Где нимфа, мы не знаем. Скорее всего, в том же стабе.

— Что за стаб? Почему не знаю? Почему не докладывал?

— Он совсем недавно появился.

— Значит, он маленький. И людей там немного, раз он недавно появился.

— Боюсь я другого. Как бы мы ни ошиблись. И не встряли в крупные неприятности.

— Что Баламут не боится, что мы по всем стабам разошлём известие, что он мур.

— Иван предоставил ему убежище, махнув рукой на это обвинение.

— Он играет не по правилам?

— Нет, он просто устанавливает свои правила.

— И не боится?

— Он сам отмороженный. И люди у него такие. Я к Баламуту посылал людей. Он сказал, что его не интересуют мои предложения. Ему комфортно в новом стабе.

— Кабан, это что за безобразие? Так нас и свои бойцы перестанут бояться. Надо что-нибудь предпринимать. Может пошлём гонца? Пусть попугает, как там его, Ивана.

— Посылал. Тот только от нас отмахнулся. Сказал, что ему это не интересно.

— И ты утерся?

— Утерся. Не потянем мы этот стаб. Перемолотят они нас.

— Кабан, да ты никак боишься?

— Ничуть, я просто правильно оценил ситуацию.

— Надо собрать группу и захватить бойцов рейдера. Если не получится захватить, то уничтожить.

— Нет, я не пойду, Барон, и тебе не советую. Он сказал, что уничтожит всех, кто посягнет на жизнь бойцов его стаба.

— И ты поверил?

— Поверил.

— Тогда я сам поведу группу.

— Своих бойцов не дам.

— Почему?

— Не хочу, чтобы их потом скормили зараженным.

— Ты испугался Ивана.

— Нет, взял с него пример. Своих бойцов надо беречь. Я запретил своим людям идти против Ивана. Кто пойдёт, пусть от меня помощи не ждёт.

— Ты пошёл против меня?

— Нет, не пошёл. Послушай моего совета, оставь ты девку в покое. Не стоит она того, чтобы из-за неё погибать.

— Трус!

— Тупая и упёртая скотина.

— Уходи. Я сам с ними разберусь.

— Как знаешь. Я в эти разборки не полезу.

— А если сами пойдут со мной.

— Это дело добровольное: дергать за усы тигра. Я никому не могу запретить умереть. Может у них симпатия к смерти.

— Кабан, вот не надо только свою образованность показывать. Мы университетов не кончали. Нам трудно тебя понять…

— Барон. Не прибедняйся. Всё ты заканчивал. Не надо под простоту косить.

— Последний раз спрашиваю: пойдешь со мною?

— Не, не пойду.

— Тогда как я тебе могу доверять?

— Не доверяй.

— Тогда сдавай дела. Как я могу тебе доверять?

— Кому сдавать?

— Филину.

— Так он же тупой урод.

— Зато слушается беспрекословно.

— Как знаешь, я за должность не держусь, мне за тебя обидно и стаб жалко.

— Иди отсюда, жалельщик.

— Барон, это всё эмоции. Голову включи.

— Один раз уступишь — власть из рук уйдёт.

— Передумаешь — позовёшь.

Сразу после этого разговора Кабан собрал близких ему бойцов. Долгое время они делили с ним радость побед и горечь поражения. В конце концов у него получилась хорошая и преданная команда. В стаб «Серебряный бор» они заехали как-то отдохнуть, так и остались здесь. Барон оценил по достоинству и самого Кабана, и его команду.

— Я собрал вас по одному пренеприятному известию.

— Нас хотят послать на убой, — пытался пошутить его заместитель.

Это был тридцатилетний мужчина, высокого роста и крепкого телосложения. Ему очень подходило прозвище, которое ему дали на Стиксе. Лось — так нарёк его Кабан.

Командир шутливого тона не принял, слишком серьезное было дело:

— Не совсем так, но мысль верная.

Лось сразу понял, что дело очень не простое:

— Не крути, командир. Говори уже прямо.

— Прямо так прямо. Барон решил уничтожить Баламута и его группу.

— Так это война с войсками стаба «Новая жизнь».

— Они же нас размажут.

— Не то что размажут, а мокрого места не оставят.

— Ты согласился, командир?

— Нет, не согласился. Я не собираюсь ввязываться в эту авантюру. И вам не советую.

— А нам оно не надо.

— Придут вас уговаривать и обещать золотые горы.

— Потом обманут.

— Нет, не обманут. Толька зачем мертвому золотые горы? — спросил у собравшихся Кабан.

— Командир, мы не впишемся в эту бадягу.

— Знаем мы хорошо Баламута и его команду. Они же покрошат весь отряд, который за ними пошлют.

— Барон сам пойдёт в рейд, — уточнил командир.

Раздались нестройные голоса.

— Если Барон пойдёт, тогда только половину.

— Пехоту пустят вперёд, она вся и поляжет.

— Он её так легко наберёт?

— Наберёт. Сколько тупых уродов у нас в стабе сидит. Глядишь, и другие подтянутся. Ради хорошей премии, почему им бы ни рискнуть?