…и дольше жизни длится… Книга вторая

***

– Лена! Что ты там бубнишь себе под нос?! Я ничего не могу понять! – Митя нервничал, не понимая, почему именно сегодня, при вполне приличном прохождении, голос его подруги какой-то неразборчивый, словно она то ли плачет, то ли просто тихо говорит.

– Митя! – Леночкин голос окреп. Стало слышно каждое слово: – Я беременна! Я не знаю, что мне делать?! Если ты скажешь, что тебе не нужен этот ребенок – я сделаю аборт. Но я не смогла принять такое решение самостоятельно, не сказав тебе!

Митя онемел. Он чувствовал себя так, словно на него вылили ушат ледяной воды.

Вот это номер! Именно сейчас ему только этого и не доставало.

– Что ты молчишь? – теперь Леночку было слышно очень хорошо: – Скажи хоть что-нибудь!

В голове Мити сплетались в клубок и вились бесконечными лентами мысли: Ребенок. У него снова будет ребенок. От Ленки, которую он любит с детских лет. От Ленки, которая его променяла на другого. Но ведь это все по-молодости! Сейчас она совсем другая! Не избавилась от ребенка втихаря, а сказала ему, Мите. Значит, все же полюбила его, Митю. Значит он, Митя, ей, как минимум, не безразличен. От нелюбимых детей не рожают, а она хочет оставить ребенка. Иначе, зачем было ему, Мите, об этом говорить?

– Митя! Отвечай! Иначе я положу трубку и завтра отправлюсь на аборт!

– Не нужно на аборт, – голос Мити стал хриплым: – Оставь ребенка.

– Я-то оставлю, а дальше что?

– Приду из рейса, и мы поженимся. Лена! Ты меня слышала? Ты поняла?!

– Поняла.

Глава восьмая

Время – субстанция странная и непредсказуемая. Оно может лететь, как угорелое, может тянуться, как нити патоки, а может и вовсе замереть на месте.

Следующие месяцы тянулись для Мити так долго, что, казалось, конца этому рейсу не будет никогда. Его уже не радовали красоты тропических глубин. Не умиротворяла жизнь на острове, у берегов которого бросил якорь СРТМ, когда, в очередной раз, план добычи стал под угрозу. Не было больше задушевных разговоров с Валерой.

Митя отдалился от друга. Он видел, что Валере ох как не по сердцу его намерение жениться на Леночке сразу по приходу из рейса. Если еще в начале, после того, как Митя рассказал другу о том, что происходит в Городе у Моря, Валера и пытался его как-то вразумить, старался дать какие-то советы, то, по прошествии очень короткого времени, затею эту оставил. Потому что ничего хорошего из этих разговоров не получалось. Потому что Митя не желал слушать никаких доводов. Потому что несколько последних разговоров закончились тем, что друзья вдрызг разругались, наговорив друг другу того, о чем пожалели уже на следующее утро. Конечно, они помирились, иначе и быть не могло. Но холодок в отношениях остался. Валера обнял друга за плечи:

– Знаешь что, Митяй, ты живи, как хочешь. Как считаешь нужным. Никто не сумет прожить чужую жизнь. Никто не будет носить на лбу чужие шишки. А с Ленкой – жизнь покажет, что и как, и, дай Бог, чтобы я ошибся на её счет.

Митя только кивнул в ответ и отправился в радиорубку. Пора было попытаться выйти на связь с Городом у Моря. Поговорить с Леночкой. Узнать, как она себя чувствует. А маме… маме он завтра позвонит. Ну или послезавтра. Это уж точно!

На вопросы о самочувствии, Леночка отвечала, что все в порядке. На вопросы о малыше – Митя слышал все тот же ответ: «Всё замечательно. Не волнуйся».

***

Смена, которую ждали еще в июле, прилетела только в середине августа. Что стало причиной задержки – рыбаки не знали.

Последние недели Митя был сам не свой. Он не находил себе места, куря одну сигарету за другой. Сигареты скоро закончились. Сначала закончились у Мити. Потом друзья «приговорили» и Валерины запасы. Оба старались уйти с палубы, если кто-то закуривал рядом. Вскоре, члены экипажа заметили это, поняли, что у друзей нет курева, и стали угощать, кто сигаретой, кто папиросой. Бесконечно «стрелять» у членов экипажа, Митя не мог. Да и не принято это было на судне, которое могло долгие месяцы находиться вдали от берега. Ты куришь? Будь добр рассчитай количество сигарет, необходимое на рейс. А обирать своего, такого же курящего, товарища – это не правильно. Видя, как мучается Митя от того, что закончились сигареты, боцман принес, найденные в каком-то загашнике, две пачки махорки. Протянул Мите:

– Возьми. Хоть что-то будет.

– А как же Вы?

– Мне хватит. Смена вот-вот приедет. Что-то слышно из управы? Почему смену задерживают?

Митя пожал плечами:

– Ничего не говорят. А спрашивать нельзя, Вы же понимаете.

– Понимаю, – кивнул боцман.

***

Только по прилёту сменщиков, экипаж узнал о причине задержки. Причине страшной. От которой хотелось выть и кричать. Биться головой о переборки.

Еще в начале лета на смену были отправлены, как всегда, три экипажа. Два – из Города у Моря. Один – из Прибалтики. Огромный Ил-62 взял на борт восемьдесят пассажиров. Самолёт вылетал рейсом Москва-Дакар. Взлет был запланирован на ночное время. Ничто не предвещало беды. Отличные погодные условия. Хорошо обученный опытный экипаж. Самолет вырулил на взлетную полосу.

Буквально через несколько секунд после того, как самолёт убрал шасси, на борту лайнера загорелся сигнал, оповещающий о пожаре в первом двигателе. Спустя полминуты, сигнализация сообщила о пожаре во втором двигателе.

Экипажем самолёта было принято решение возвращаться в аэропорт вылета. Огромный, залитый под завязку топливом лайнер, не успевший ни набрать высоту, ни выработать топливо, рухнул в лес, не долетев до аэропорта одиннадцать километров.

Самолет взорвался и сгорел дотла. Не выжил никто.

 Согласно выводам комиссии, причиной срабатывания аварийной пожарной сигнализации явилось прохождение ложного сигнала из-за неустановленного дефекта системы. На момент срабатывания сигнализации все четыре двигателя самолёта были полностью работоспособными.

В результате, действия экипажа самолёта были признаны правильными. Ну а как же могло быть по-другому? Привычка к перестраховке въелась в мозги всем и каждому.

Через несколько лет на месте гибели самолёта был установлен памятник.

Памятник, на котором выгравированы имена «доблестных» членов экипажа лайнера.

И НИ ОДНОГО имени погибших моряков! НИ ОДНОГО! Словно и не было их никогда в этом мире, словно не доверили они свои жизни тем, чьи имена гордо красуются на обелиске.

***

На то, чтобы укомплектовать, собрать два экипажа, на смену погибшим, нужно время. «Тюлькин-флот» лишился своих лучших рыбаков. Им быстро открывали визы, отправляли на переподготовку тех, кто в этом нуждался, отзывали людей из долгосрочных отпусков. Только через полтора месяца от запланированного графика на СРТМ, где работали Митя и Валера, приехала замена.

Через два дня экипаж судна вылетел на Москву. Никто ничего не стал сообщать родным и близким. Шок от того, что случилось совсем недавно с их коллегами и друзьями, был настолько силён, что практически все решили: доберемся благополучно – и так увидимся.

Самолёт прилетел в Город у Моря поздним вечером. Митя вышел на стоянку такси, держа в одной руке пакет с вещами, а другой крепко прижимая к себе огромного игрушечного медведя, купленного в Москве. «Достать» такую игрушку было не просто, и Митя улыбался, представляя, как обрадуется Леночка. Как потом, когда подрастет, будет играть с мишкой их малыш.