i f36931a51be2993b

Дрожь не проходит. Как и непонятная тревога, выгнавшая из постели в такую рань.

Не в погоде дело - вовсе не в ней! Именно предчувствие вынудило подойти к окну. Хорошему, застекленному...

Этот постоялый двор - один из лучших в Лиаре. Далеко не каждый простолюдин может позволить себе стеклить окна. Даже в некоторых старых комнатах замка Таррент - нежилых с прошлого века - окна затянуты бычьим пузырем. А зимой ставнями закрыты. Наглухо.

У благородных дворян не хватает средств на приличную жизнь. А хозяева некоторых таверн, оказывается, жируют!

Зачем здесь эти всадники?! Надо было выбрать постоялый двор в миле отсюда! Он - дешевле, туда бы они не поехали. Там вообще одни крестьяне останавливаются.

Какой позор! Разве место в том коровнике знатному лорду? Потомку одного из древнейших родов Эвитана!

Почему эти клятые всадники сами не остановились там? Почему нет запрета пускать всякий сброд в места, где ночуют благородные дворяне?!

Сколько же въехало во двор верховых... Нет, та жалкая лачуга их просто не вместит.

Жаль - в "Водовозной кобыле" как раз место подобной голытьбе!

Хотя - какая голытьба? Стоимость их одежды из окна, конечно, не оценить. Но вот кони... Отнюдь не крестьянские клячи!

Если они - за лордом Таррентом... чтобы арестовать... Вот и выговорилось! Если б незнакомцы мчались за ним - были бы в форме королевских солдат. И по знакам на мундирах Леон определил бы, кому они подчиняются. Если Всеславу...

"Не пытайся обмануть мать! Она всегда знает, что ты задумал!"

Юноша затряс головой, прогоняя ненавистный образ. И еще ненавистнее - голос!

Назад ехать нельзя. Дорога здесь одна. Не с ними же - конь о конь!

Да и не могут эти Леона арестовать! Они наверняка - вообще не солдаты.

А кто? Можно одеться как угодно - военная выправка выдаст.

Но если у них приказ - почему они не в мундирах? Зачем оделись в штатское?

А если приказ, но другой? Тайно убить Леона?! При дворе не нужна казнь лорда Таррента. А вот несчастный случай для отцеубийцы...

Сама ли умерла Ирия, или помогла мать?! Или еще кто? С тайным приказом.

Но ведь Полина - в Лютене! Любимая знала бы об обвинениях в адрес самого родного человека! Даже об опасных слухах. И гонец от нее успел бы раньше этих...

Разминуться они не могли. Дорога опять же - одна.

А что, если?..

Тот червячок сомнения зародился еще в аббатстве. И так обманчиво крепко спал - столько дней! Но теперь - подло куснул в сердце. Впервые за всё время.

Есть ли что-то ядовитее лжи Карлотты? Только если злоба Ирии. Они друг друга стоят... стоили.

Но даже это не изгоняет не слишком чистые сомнения. Да, они позорят его любовь к Полине. Но ничего поделать Леон не в силах! Только скорчиться под одеялом - на чужой кровати. Рядом с чужой и безразличной ему пышнотелой служанкой.

Он корчится, мерзнет и не знает, на что решиться. Леон еще не научился решать... Прежде были отец, мать, Полина!

Даже игру в детстве для всех выбирала Ирия. Брат протестовал... но всегда соглашался.

Ири! Светлые как лен волосы, зеленые глаза, чуть насмешливая улыбка...

"Леон, этот венок - тебе. Смотри, какой красивый! Здесь ромашки и незабудки, и васильки..."

Ири!

Юноша вдруг совсем не по-мужски всхлипнул. Запершило в глазах. А к горлу подкатывает невыносимо горький ком.

Леон завидовал Ирии. Порой - почти ненавидел. Но только она из всех сестер и была ему интересна.

А теперь не с кем соревноваться... Не с кем поговорить, некому похвастать! Да хоть о той, первой, в замке, рассказать - некому. Он остался один!..

Сколько юноша так просидел, почти беззвучно плача? Наверное, долго.

Смазливая рыженькая служаночка рядом так и не проснулась. Ни от звука, ни от холода. И очень хорошо!

Отвлек Леона возобновившийся шум во дворе. Кутаясь в меховое одеяло и продолжая всхлипывать, лорд Таррент белкой подлетел к окну. Пытаясь на ходу унять бешено колотящееся сердце.

Всадники выезжают со двора. Они, похоже, скакали всю ночь. И не собирались надолго задерживаться и здесь. Торопятся...

От сердца отлегло. Даже если допустить бредовую мысль, что они за ним, - до Таррента пять дней пути! И столько же - назад.

Леон поедет верхом. Эти безнадежно отстанут!

И с каждой минутой проклятый отряд - всё дальше от постоялого двора! Если только не "забыли" здесь шпиона...

Да нет, зачем? Не могут же они в каждой таверне соглядатаев оставлять. Этих солдат или не солдат - всего-то пятьдесят шесть. Этак без людей останутся!

Остатки слез высохли сами. Повеселев, Леон начал насвистывать фривольную песенку - о даме с глазами "цвета юного вина". С улыбкой представляя, какие же они тогда. Светло-желтые? Или красные - как у вампира из южных легенд?

Еще у прелестницы имелось множество других достоинств. Воспеваемых в следующих куплетах.

Но вспоминать их юноша не стал. Вместо этого толкнул в упругий бочок ту, что спит рядом. С обычными для северянок голубыми глазами.

– Эй, камин растопи!

Она спросонья удивленно и даже, кажется, обиженно захлопала светлыми ресницами. Тоже северными, даже чуть рыжеватыми.

У сестер - в мать-южанку - брови и ресницы темные. Кроме Иден - та совсем блеклая.

– Не слышишь? Камин растопи!

Точно обиделась. Ну и пусть! Брать ее в постель еще раз Леон не собирается. А прислугу надо вовремя ставить на место.

Кстати, отдельно платить горняшке за ночь тоже незачем. Вроде бы, он даже и не обещал.

Пусть гордится, что удостоилась внимания лорда. Будет что рассказать внукам.

3

Весь следующий день юноша действительно провел в седле. Продрог до костей. И понял, что такие приключения - для выживших из ума самоубийц.

Теперь придется нанимать карету. Взамен оставленной на постоялом дворе.