i f36931a51be2993b

А никаких иных просьб принцесса не выполняет. Отделывается обещаниями. Напоминаний о них не любит. А неприятные дела предпочитает откладывать лет так на пять-десять...

"Никогда и ни о чём не проси коронованных особ. Просто дождись, пока они сами тебе это предложат. И начнут уговаривать принять".

Рунос про себя усмехнулся. Старый учитель не знал, насколько лучше его самого разбирается в этом юный ученик. Мать, сёстры и брат никого не просили о смерти. И уж подавно - о такой.

– Ваше Высочество, о чём может просить столь смиренный подданный? Разве что осмелиться поцеловать вашу прекрасную руку?

– Какое еще Высочество? Жанетт! Сколько раз повторять - Жанетт!
– принцесса игриво потянулась к любовнику.

Сокрушительный удар в дверь, явно нанесенный рукой того, кому сила заменяет ум, оборвал девушку на полупоцелуе.

– Я помогу кардиналу, - быстро проговорил Рунос. Пока они еще одни.
– Если попаду к нему.

– Я это устрою...
– принцесса бросилась ему на шею.

Алая, как большинство ее товарок во дворце, дверь жалобно затрещала под повторной атакой. А громовое "Жанна, открывай, так тебя, разэтак!" подтвердило догадку о личности визитера.

– Да подожди ты!
– крикнула брату девушка.

Рунос попытался быстро и осторожно отцепить от себя слишком разошедшуюся с поцелуями принцессу. И во-первых - был неправильно понят, то есть обнят еще крепче, а во-вторых - всё равно бы не успел.

Ормхеймский Бастард вовсе не собирался ничего и никого "ждать". Третий богатырский удар превратил несчастную дверь в красно-желтый кусок дерева и настил для ходьбы. Вновь обреченно затрещавший - теперь уже под ногами Эрика. Ножищами.

Еще при Фредерике кто-то из придворных пустил слух, что бедные двери покраснели от того, что за ними творится. Смельчака королевские советники пытаются угадать до сих пор. Причем не исключено, что один из "угадчиков" - и есть сочинитель...

3

– Вы бы хоть двери запирали!
– рявкнул Эрик. Мигом узрев и растрепанную, раскрасневшуюся сестру, и королевского целителя в расстегнутой на груди рубахе. Расстегнутой умелыми пальчиками незамужней принцессы.

Рунос и ухом не повел. Этот брат Жанны знает обо всём не первый месяц. И Ормхеймского Бастарда такое забавляет, а не злит.

– Дверь была заперта, ваша светлость, - равнодушно изрек целитель.

Пока принцесса не изрекла что-нибудь гораздо менее вежливое. Только ругани брата с сестрой здесь и не хватало. Слуг за спиной Эрика пока не видно. Но это еще не значит, что не подслушивают и из ближайших комнат - из-за дверей. Тоже красных, полуприкрытых и пока еще целых.

Даже наверняка - подслушивают.

Ормхеймский Бастард сначала вперился бешеным взглядом в спокойные глаза Руноса, затем - уставился на его руки, неспешно застегивающие ворот. И наконец вспомнил о сестре.

– Ваше Высочество, а не светлость, когда запомнишь? Крепче надо было запирать!
– проворчал он.

– Тогда уж дверь другую ставить, - усмехнулся целитель.
– Что случилось, ваша светлость?

– Высочество!
– привычно поправил Эрик.
– Его Глупичество случилось! Приступ! А ты в это время мнешь юбку моей сестры!..

– Идем, - вздохнул королевский врач и обернулся к Жанне.
– Прошу прощения, моя принцесса.

Эрик фыркнул: обычное придворное обращение прозвучало как двусмысленность. На то и был расчет. Бастарду тоже успокоиться надо. Лицезрение приступов Его... привяжется теперь словечко!
– зрелище не из приятных. Рунос помнил, что целитель всегда должен сочувствовать пациенту. Но болящие, что для успокоения нервов травят собаками пойманных бродяг, жалости почему-то не вызывают. Упорно.

– Этот старый олух влил ему в глотку какую-то дрянь - из своих запасов.

– Мэтр Груар - не "старый олух", а достойный и умный человек, - привычно возразил Рунос. Без особого труда поспевая за широко шагающим Эриком.

Тот вновь фыркнул:

– Если с Его Глупичеством что-нибудь случится - нам всем конец, - герцог Ормхеймский сам распахнул дверь в Золотой Зал. И захлопнул за Руносом.
– Титулованные олухи не примут на престоле ни меня, ни Жанну.

В зале они одни. Не считая статуй первых королей династии. Но Эрик всё равно беспокойно огляделся.

– Если их спросить, - равнодушно молвил любовник его сестры.

– Что?!
– принц-бастард на ходу развернулся к собеседнику. Грозно нависая над ним. Эрик - всего на полголовы выше Руноса, но массивнее вдвое.
– Ты ведь понимаешь, что твои речи - измена?

Целитель, не мигая, смотрел в разъяренные глаза принца. Пока тот первым не отвел взгляд. И не разжал руки на вороте рубахи королевского лекаря.

Возгордиться, что ли, оказанной честью? Две августейших особы в один день вцепляются в его одежду...

– Никакой измены, - холодно ответил он в висок Эрику.
– Его Величество жив. Проживет еще долго. Возможно, обзаведется наследниками. Но если бы при восхождении монарха на престол спрашивали мнение подданных - у нас и сейчас был бы другой король.

– Ты ходишь по грани...
– помолчав, изрек брат Жанны. И от души хлопнул собеседника по плечу.
– За то и люблю! И как с ног не валишься? Все валятся, а ты - нет. Железный, что ли?
– Ормхеймский Бастард крепко стиснул правую руку целителя.

Рунос шевельнул левым плечом - второе занято рукопожатием.

– И где у тебя сила помещается? Вот у меня - да, сила! Выпить хочешь?

– Нет, мне еще Его Величество возвращать в сознание - после снадобий мэтра Груара.

Эрик рассмеялся - так, что статуи затряслись:

– Да пусть бы хоть до утра валялся, Величество хреново! Мне выпить не с кем! Не с солдатами же. Я - еще не в походе, а поход перенесли из-за приступа Его... А глаза у тебя, лекарь, змеиные. Откуда?

– Змея одна поделилась. Ладно, пойдемте, ваша светлость.
– Рунос задержал взгляд на точеном профиле Сезара Первого - Основателя. Предка всех нынешних монархов Севера, Запада и Юга.

Великий король загадочно молчит, опираясь на копьё. Салютует мечом всем проходящим через Золотой Зал. Рубины на рукояти старинного клинка при любом освещении блестят зловеще...

– Змея-то большая была?
– забывший поправить титул Бастард проследил за взглядом целителя.

– Большая. Пошли. Вы же еще не передумали потом выпить?