И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды

— Ну, так что там у тебя? — спросил Фонарин.

— Помните, вы говорили, что я не знаю, как пугают? Теперь знаю. А еще вы сказали: «Если это случится, ты помни, к кому пойти».

— Было такое.

— Я пришел к вам. Что мне делать, Виктор Петрович?

— В чем твоя проблема? Деньги?

— Нет.

— Человек?

— Да.

— Ну, тогда это просто: нет человека, нет проблемы.

«Нет человека…» Николай боялся, что такая мысль может прийти ему в голову. Но после того, что сегодня случилось…

— Меня преследует одержимый. Настойчивый поклонник, человек с психическими отклонениями. Он неглуп, материально обеспечен, его нельзя подкупить, нельзя переключить на что-нибудь другое. Он слышит голоса. Я его боюсь.

— Ну, тогда от него надо избавиться.

— Как?

— Убить.

— Вы хотите, чтобы я…

Фонарин рассмеялся:

— Это дело профессионала.

— Но где же я его найду?

— Я могу устроить тебе встречу.

— Ситуация критическая. Когда?

— Да хоть завтра.

— А это действительно профессионал?

Фонарин снова рассмеялся:

— Я с другими дела не имею. Рекомендации самые надежные. Мужики побывали на Кавказе, а там стрельба на поражение — это работа. Плохо ее выполняешь, значит, не выживешь. Парень, с которым меня недавно свели, вернулся оттуда год назад. Причем целый и невредимый, сохранивший здравый рассудок, что особенно ценно. Как и всем в этой жизни, ему очень нужны были деньги, а работу он знал только одну: стрельбу на поражение. На нее всегда есть спрос. Сначала парень выполнял заказы сам, потом подтянул к себе других, тех, кто мозгами послабее. Теперь живет очень даже неплохо, в большом доме, ездит на хорошей машине, сам грязную работу не выполняет, только бабки собирает с клиентов.

— Зачем вы мне все это рассказываете?

— Он подыщет тебе самого надежного человека. Как с деньгами?

Николай достал из внутреннего кармана пиджака плотный сверток:

— У меня с собой. Сто пятьдесят тысяч долларов.

— Да ты, оказывается, подготовился! А говорил, что не знаешь, как решить проблему!

— Эти деньги нужны были для другого. Но теперь я передумал.

— А что за клиент?

— Мой ровесник. Без определенного рода занятий. Отец — бизнесмен, мать работает в администрации маленького провинциального городка, они не москвичи. И он пока не москвич. По сути никто.

— Тогда многовато денег будет.

— Нет уж, возьмите все.

— Хорошо.

Фонарин равнодушно взял сверток, сунул его в карман пиджака:

— Вообще-то я не выступаю как посредник в таких делах. Только ради тебя, Коля. И ради Евы. Завтра приходи сюда в это же время. Он будет сидеть за этим столиком, я предупрежу обслуживающий персонал. Дело пяти минут.

— Спасибо, Виктор Петрович. Почему вы это делаете? Ведь я и Ева… — Он посмотрел на скомканную салфетку.

— Вот именно.

Фонарин поднялся:

— Ты извини, но мне пора. Еще одна важная встреча. Если хочешь меня отблагодарить, первым делом забудь про Сашу. Не было его.

— Да. Хорошо.

— Об остальном поговорим после.

— Вы имеете в виду конкурс двойников?

Виктор Петрович кивнул.

— Я все сделаю, как вы скажете, — пообещал солист «Игры воображения».

— Я рад, что ты взялся за ум. С твоим характером, Коля, лучше плыть по течению, чем против него. Потому что оно сильнее. А там, глядишь, вынесет на широкие просторы. Река-то, она вот, вокруг тебя, — Виктор Петрович кивнул на яркие буквы, горевшие над сценой: «Эридан».

«Откуда он знает про Сашу? Ева сказала? И почему его это так волнует?» — напряженно подумал Коля. Бизнесмен дружески похлопал его по плечу:

— Отдыхай. — И ушел.

Солист «Игры воображения» вдруг почувствовал себя несчастным. Только что он решил убить человека. Пусть не своими руками, но это ничего не меняет. Он, Николай Краснов, всю жизнь считавший себя хорошим честным парнем, решил отправить на тот свет своего ровесника, однофамильца, мало того, земляка…

— Еще что-нибудь будете заказывать?

— Что?! — Он вздрогнул и испуганно посмотрел на официанта. — Заказывать? Нет. Счет, пожалуйста.

— Заведение платит, — улыбнулся официант.

Это ведь ресторан Фонарина.

«Оказывается, я кругом ему должен», — грустно подумал Николай, направляясь к выходу.

Потом резко развернулся, подозвал официанта:

— Кажется, здесь есть другой выход?

— Конечно.

— Я хотел бы уйти незамеченным.

— Понимаю, поклонники достали, — угодливо улыбнулся официант.

— Именно.

Его провели к служебному входу. Открыв дверь, официант огляделся, таинственным голосом сказал:

— Никого.

Коля вышел на улицу, воровато озираясь. На стоянку к своей машине не пошел, вместо этого поймал частника и назвал адрес Шантеля. Он уже не жалел о принятом решении. До того чтобы снова стать свободным, Николаю Краснову оставалось несколько дней.

Титан [15]

Весь следующий день он отсиживался в квартире Шантеля, поначалу отключив его домашний и свой мобильный телефоны. Надо было хорошенько подумать в полной тишине о том, что делать дальше. Во-первых, на некоторое время о работе придется забыть: не появляться на публике, не общаться с журналистами, не ходить на тусовки, не делать записей в студии. Все равно это не работа в таком настроении, а сплошное мучение. Солист «Игры воображения» Николай Краснов взял отпуск. Точка. Два с лишним года вкалывал как проклятый, пора и передохнуть.

15

Титан — самый большой спутник Сатурна.

— У меня запланированы гастроли в Сочи, — пожевал губами Шантель. — И еще парочка сольных концертов в курортных городах. Ты из тех немногих, кто собирает летом полные залы, Коля.

— А мне наплевать.

— Море, солнце, девочки, номера люкс, кондиционер, джакузи, полный бар, в холодильнике прохладительные напитки…

— Жара, одуревшие от безделья курортники, опостылевшая «фанера» и твои пьяные бредни…

— Что-то ты нервный стал. Какие проблемы?

— Я их сегодня решу.

— Что, к Фонарину за помощью обратился? — осторожно поинтересовался Шантель.

— Допустим.

— Это правильно.

— Я еще несколько дней у тебя поживу? Не помешаю?

— Да ради бога, Коля! Живи, сколько захочешь, ведь мы же друзья. Но все-таки как насчет поездки в Сочи?

— Что ты пристал?! Не видишь, в каком я состоянии?!

— Это очень большие деньги.

— Да тебя только это и волнует! Деньги, деньги… Если хочешь и дальше на мне зарабатывать, оставь меня на время в покое, понял?