И не будет больше слёз

***

На улице Лера зажмурилась от яркого солнца, принюхалась… Пахло цветами, свежей зеленью и немножко дождиком. Ее малышка будет жить! Как, как она могла решиться на такое? А родители… Да пусть себе орут, из дома выгнать права не имеют. А на истерики наплевать.

К ней подошел тот самый парень-фокусник, благодаря которому Лерка ушла из клиники. Он улыбнулся и протянул ей выброшенную иконочку:

– Доброе утро еще раз, Огонек! Мне кажется, это ты уронила. Возьми! Я рад, что ты ушла оттуда и не совершила непоправимого!

Лера машинально взяла протянутую ей икону и внимательно присмотрелась к парню.

– Ты что, ждал меня здесь?

– Да.

– Зачем? Почему? Разве мы знакомы? – без подзуживаний и накручиваний беса Лерка, оказывается, умела спокойно разговаривать и даже улыбаться.

– Нет.

– Тогда почему ты назвал меня Огоньком? Меня так только близкие друзья называют…

– Не знаю, – Натанэль смотрел на Леру, на бьющуюся в ней крохотную жизнь и улыбался. – Просто цвет волос у тебя такой… Солнечный. И веснушки эти замечательные… Вот и Огонек.

Лера заулыбалась, кивнула, словно давая понять, что согласна с таким объяснением, затем еще раз взглянула на икону… Потом зачем-то спрятала ее в сумочку, напрочь позабыв о своей вспышке ярости в палате.

– Еще бы понять, что мне делать теперь… – тихонько прошептала она, но Натанэль услышал.

– Если хочешь – пойди в церковь. Тебе все расскажут. И почему аборт делать нельзя, тоже расскажут. Но только если хочешь. А пока – береги малыша!

– Постой! – вдруг спохватилась Лера. – Откуда ты знаешь про малыша? Кто ты?

– Я? – Натанэль улыбнулся. – Я Ангел. Просто мимо проходил. Благослови тебя Господь!

Натанэль развернулся и ушел. А ошарашенная Лера еще долго стояла на месте, то поглаживая живот, то прикидывая, в какую церковь ей пойти… Да и надо ли? Заглядывала в сумочку и рассматривала икону.

Веснушки на бледном лице сияли маленькими солнышками, а в глазах была смесь испуга, надежды, и еще чего-то очень-очень хорошего…

Дома ее ждали разъяренные родители, скандалы и нечисть, но пока все было хорошо.

Она сегодня же скажет Игнату, что согласна выйти за него замуж.

Она достала из сумочки икону. Прижала к груди. И почувствовала необыкновенную легкость и счастье. Икона… Ангел… Как все странно… Каким-то чудом уцелевший ребенок… Что такое с ней происходит? Освободившись от рогатого поганца, Лера не узнавала саму себя. А может быть, и Бог есть?

Дойдя до этой мысли, Лерка-Огонек решительно направилась к ближайшей церкви с твердым намерением покреститься. Первый узелок в дьявольской паутине был распутан.

Это утро Натанэль обозначил для себя, как «день икс».

Серафима

Весь оставшийся день Натанэль провел в общественном транспорте. Он садился в переполненные автобусы, трамваи, спускался в метро… Внимательно приглядывался и прислушивался. Едва заслышав разгорающийся скандал, ввинчивался в толпу и пробирался к месту ссоры.

Как правило, люди кричали и ругались друг на друга безо всякой видимой причины. Но Натанэль видел зачинщиков ссор. Бесы. Облезлые и тощие, они сидели на плечах людей, болтались под ногами, кривлялись, хохотали, подзуживали и нашептывали разные гадости.

Натанэль с ними не церемонился. Подходил поближе, читал молитву. Доставал старинный крест благородного, чуть потускневшего золота, и прикладывал к ближайшему неосторожному врагу. Бес взвизгивал и пропадал. Ожог от креста оставался на его шкуре надолго, лет на пятьдесят, а то и больше. А это значит, что как минимум полвека эта тварь не покажется на земле. Будет сидеть в преисподней, получая пинки, тычки, плевки и оскорбления от сородичей.

Остальная нечисть настораживалась, испуганно оглядывалась по сторонам, но маскировка Натанэля была идеальной. Бесы видели обычного парня, который думает о пиве, хорошенькой девушке-соседке и немножко о завтрашнем экзамене.

В тот день он изгнал из города множество бесов. Для него это было несложно.

Натанэль был опытным Ангелом-Хранителем и опытным бойцом. На его личном счету Хранителя насчитывалось целых четыре святых, и сотня простых, хороших людей. Людей, которые, несмотря на все неприятности, горести и беды, подкидываемые им нечистыми, остались верными Богу до последнего вздоха.

И все-таки был один ужасающий, обжигающий провал. Его подопечный, совсем недавно, в начале прошлого века, сознательно отрекся от Бога и сорвал с себя крест. Натанэль боролся с врагами, накатывающими на него, словно волны бушующего моря, но их было слишком много. Человек сдался, и бесы утащили его прочь. А Натанэль остался на поле боя один, избитый, с изорванными крыльями, помятый и оглушенный. Сверкающий меч потускнел и погнулся…

До сих пор он вспоминал этого человека и плакал о нем. И хотелось бы забыть… Но нельзя. Чтобы не повторять прошлых ошибок.

***

К вечеру Натанэль устал. Багрового пламени нигде не было, и Натанэль спустился к реке. Сел прямо на землю, облокотившись спиной на парапет, отгораживающий реку от набережной. На набережной зажигались фонари, стояли ажурные лавочки, везде пестрели клумбы с цветами, красивые, словно воздушные, беседки и детские площадки.

Но даже здесь, в этом райском уголке, шастали бесы. Однако вели они себя осторожно, на набережной работало множество Хранителей.

Натанэль раскрыл рюкзак, обнаружил там пару огромных бутербродов, небольшой контейнер с каким-то салатом, термос и два персика.

В боковом кармашке появилось кое-что новенькое. Натанэль достал это и положил на ладонь. Маленький клубочек спутанных, разорванных и связанных неаккуратными узлами нитей. И вдруг, прямо на ладони Натанэля, одна из нитей выскользнула из клубка, выпрямилась, вытянулась в струночку и… пропала. Нить была ярко-рыжего цвета… Натанэль сразу же понял, что это означает и счастливо улыбнулся.

Снова взглянул на разноцветную паутину на ладони и перестал улыбаться. В паутине оставалось еще столько узлов и нитей! Господи, помоги!

– Я с тобой, Натанэль. Все хорошо…

***

Перекусив и немного отдохнув, Натанэль стал рассматривать набережную. За спиной успокаивающе плескались волны большой реки…

Вдруг маленькое облачко в небе, плывущее прямо над головой Натанэля, свернулось в спираль, а перед глазами завертелась звездная карусель.

Натанэль оценил знаки и понял – время…