И сердце на куски

Ноги еле шевелились, и в кресло машины я просто упала.

Не видела, как мы выезжали из леса. Ничего вокруг не видела. И на Клима не смотрела. Как он и просил. Хорошо усвоила урок.

Меня трясло. Только не так, как с Климом. С Климом у меня мозг отключился и нет никаких объяснений, почему я позволила ему все то, что он сделал. Меня трясло от ужаса. Я была противна сама себе. Поймала себя на мысли, что кусаю губы, чтобы не заплакать. Потому что реальность оказалась слишком жестока.

Клим, пока мы ехали, никак на меня не реагировал. Словно меня нет. Но это неудивительно. Что можно ждать от него? Сочувствия? Признания в вечной любви? Я для него очередная игрушка, своеобразный эксперимент.

Мне бы его послать, а я повелась.

Винить мне некого, кроме себя. Но у меня нет оправданий. Я знала, что представляет из себя Клим. Я знала, что он только использует меня. Спасибо, хоть девственности не лишил. Хотя это не меняло ничего. Я изменила Смоленцеву и нет мне прощения. Я бы точно его не простила. Если бы он подрочил на Смирнову, к примеру и обкончал бы ей все ляжки, Господи, даже мысли были грязные после этого. Поэтому скрывать правду тоже не видела смысла. Решение рассказать Ваньке о том, что я сделала, пришло само, но легче мне не стало.

Я была не готова его потерять. Тем более так глупо.

Все дорогу ни один из нас не произнес не звука.

Когда подъехали к турбазе и припарковались на стоянке, я не смогла заставить себя шевелиться. Понимала, что мне надо было посмотреть Смоленцеву в глаза, а я не могла. Лучше умереть, чем увидеться с ним.

– Я ничего ему не скажу. Если хочешь, расскажешь, если нет, промолчи. Мне все равно. Я его не боюсь.

Впервые за последний час мне захотелось рассмеяться. Кто бы сомневался, что ему все равно?

Сдерживая рвущийся наружу истеричный смех, я вышла на улицу и пошла прочь, не оборачиваясь. В животе от страха образовался неприятный тянущий узел, а во рту все пересохло. Каждый шаг давался с трудом.

У небольшой живой изгороди я свернула с дорожки. И попыталась рассмотреть свое платье сзади. Я до сих пор чувствовала, что между ног до сих пор влажно, а отсутствие нижнего белья не сулило ничего хорошего.

С платьем было все в порядке. В отличии от меня. Чем ближе я подходила к нашему участку, тем сильнее мной завладевал страх.

Ребята сидели в беседке. Все до одного. Увидев их, я остановилась. Сердце подскочило куда-то к горлу и все, что я хотела, так это сбежать. Но шаги за моей спиной не дали мне это сделать. Ни за что в жизни не покажу своих чувств Горячеву. Он никогда не узнает, что моя жизнь рухнула после этой поездки с ним. И я не знала, что мне с этим делать.

Ванька смотрел прямо на меня. И я по инерции попыталась ему улыбнуться. Но не получилось. Лицо вдруг стало словно деревянным и ни одна мышца на нем больше не подчинялась мне.

Я никогда за свои девятнадцать лет никому не врала. И сейчас не смогла бы это сделать.

Увидев мое хмурое, перекошенное страхом лицо, Смоленцев нахмурился. А я поняла, что у меня есть последняя возможность почувствовать на себе теплые руки своего несостоявшегося жениха. Как только он узнает, что я натворила, вряд ли хотя бы еще раз посмотрит в мою сторону.

– Ян! Что случилось? – спросил взволнованно Ванька. – Ты вся бледная и…

А я не смогла посмотреть ему в глаза. Просто шагнула к нему и вцепившись в футболку, уткнулась лицом в его шею, ища спасения в его объятиях.

Знакомый запах, теплые ладони, которые тут же меня обняли и прижали к горячему телу, заставили меня закусить губу. Как я могла так облажаться?

Я не собиралась скрывать правду от Смоленцева. Но и признаваться ему во всем при всех было выше моих сил.

– Это моя вина, – услышала я голос Клима. Он говорил спокойно и расслабленно. – Так что, если хочешь, можешь мне набить морду.

От такого поворота я напряглась. И почувствовала, как плечи Смоленцева стали стальными.

Я не видела лиц парней и присутствующих, но судя по тишине, все с любопытством наблюдали за происходящим. А к этому я была не готова. Мне было достаточно на сегодня унижений.

И вообще какого черта Клим поменял свою позицию? Неужели совесть проснулась?

Глава 9

Яна

– Я тестил свою машину. Смотрел сколько с нее можно выжать на трассе. А твоей подружке стало плохо. До рвоты. Пришлось останавливаться и ждать, когда она избавится от своего завтрака, – это была откровенная ложь из уст Горячева, и я даже не сразу поняла, что он говорит про меня.

– Я же тебя просил! – завелся сразу же Ванька. Он отодвинул меня в сторону и, сжав кулаки, пошел навстречу Климу. – Неужели так трудно понять, что она мне дорога?!

– Я не знал, что она такая пугливая! – Горячев тоже повысил голос.

– Да какая разница? Знал или не знал? Ты мог и без нее тестить свою тачку! Неужели нельзя было просто привезти ее сюда? Без твоих загонов?!

– Я сказал, что можешь набить мне морду из-за своей принцессы. Просто, как бы я ни хотел, я уже ничего не изменю. Разве только могу извиниться!

Слова Горячева звучат для меня неоднозначно. Ведь я знала, что он врет. И извинений его слышать не хотела. Я вообще видеть его не хотела.

Но когда Смоленцев столкнулся с ним нос к носу, когда они сопели один громче другого, и ни один их них не собирался уступать, я замерла. Если бы они в тот момент начали махать кулаками, я бы точно свалилась в обморок. Потому что мое сердце ускорило свой бег из-за обоих парней. Смоленцев не заслуживал предательства со стороны девушки и друга. И выяснять отношения, не зная всей правды, было еще большей подставой. А Горячев заслуживал пару кулаков по лицу, но почему-то я была не готова видеть, как ему раскрасят его аристократический нос.

– Вань, не надо! – я метнулась к своему жениху и осторожно положила ладонь на его плечо. – Со мной уже все в порядке…

Смоленцев словно не слышал меня.

– Вань! Пожалуйста!

Мне пришлось повысить голос, чтобы Смоленцев обратил на меня внимание.

– Сладкая, я его убью, если с тебя хоть один волос упадет!

– Не надо! Просто больше никогда не проси его подвезти меня, а меня сесть к нему в машину. И просто побудь со мной…, – я прижалась к Ваньке, прикрыв глаза и каждой клеткой чувствуя на себе взгляд Горячева. Но это было не важно. Главное, увести Ваньку и не дать им у всех на глазах устроить разборки из-за меня.