И в аду есть герои
Шрифт:
– Ты, главное, в драку не лезь, – посоветовал Кортес. – Это собьет их с толку, и у тебя будет шанс.
Он улыбнулся, продемонстрировал напарнику оптимистически вздернутый большой палец и растворился в темноте.
– Это ужасно! Ужасно!! – Разгневанный Юрбек Томба тигром метался по кабинету комиссара. – Сантьяга, я опозорен! Я оплеван! Я унижен!
Сидящий в кресле нав меланхолично покачивал головой, словно отсчитывая
– Я выставлен на посмешище! Я… – Юрбек помахал в воздухе рукой. – Я разорен!!
– А я уж думал, что вы этого не скажете, – мягко улыбнулся комиссар.
– Вам весело? – окрысился Томба. – Вас забавляет террор, развернутый против Торговой Гильдии? Дикое преступление против устоев общества вызывает у вас улыбку? Если Темный Двор ТАК относится к своим вассалам, то мне остается лишь застрелиться! Моя бесценная коллекция разграблена! Моя квартира разгромлена!! А мой бедный Микеланджело! У него нервное потрясение!
– Микеланджело – это баггейн? – осведомился Сантьяга.
– Грифон. – Шас плюхнулся в кресло напротив комиссара и вытер пот со лба. – Баггейна зовут Рафаэль, и он совсем перестал улыбаться. Мантикора кричит во сне! А у Микеланджело начались припадки, он ничего не ест, жалобно хлопает крыльями и укоризненно смотрит на меня. А я? А я отвожу взгляд, потому что в эту тяжелейшую минуту я остался один. Совсем один!
– Насколько я помню, – проворчал Сантьяга, – сразу же после сообщения о преступлении к вам была направлена большая группа…
– Они только окончательно напугали Микеланджело! – всплеснул руками шас. – Они ходили по квартире и что-то искали! Они задавали вопросы!
– А как, вы думаете, должно выглядеть расследование преступления?
– Вот именно! Должно выглядеть! Это же – просто «выглядело»! Надо работать! Надо оберегать…
– Кстати, Юрбек, – плавно перебил разгоряченного шаса Сантьяга. – В отчете, который представили мои сотрудники, не было указано, что именно похищено. Вы уже провели инвентаризацию?
Томба отчего-то замолчал.
– Зная, что именно унесли преступники, мы могли бы поймать их гораздо быстрее.
– Я… – Юрбек побарабанил по столешнице пальцами. – Я еще не закончил проверять… что именно могло быть похищено.
– А вообще что-нибудь пропало? – прищурился комиссар.
– Разумеется, – по-прежнему осторожно произнес Томба, и в его голосе вновь появились сварливые нотки. – Иначе для чего бы им было громить мою квартиру и взламывать сейф?
– Преступников могли спугнуть.
– Может быть, – посветлел шас. – Возможно, мой храбрый Микеланджело действительно спугнул этих гнусных преступников. Но я все равно хочу…
– Безусловно, мы их найдем, – поднял ладонь комиссар. – А заодно выясним, что они у вас украли.
Томба мрачно кивнул.
Никогда еще время для Артема не тянулось столь медленно и тоскливо. Конечно, наемнику и раньше приходилось подолгу ожидать чего-либо, например, появления объекта слежки, но обычно он занимался этим, сидя в автомобиле, прислушиваясь к негромкой музыке, доносящейся из магнитолы, а то еще и перекусывая дежурным гамбургером, запивая его теплым кофе, и никогда при этом не соблюдал абсолютную неподвижность. Памятуя о предупреждениях Кортеса, Артем старался быть максимально осторожным: он дышал очень тихо и совсем не двигался, позволив себе осторожно сменить позу только
два раза. Чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о ноющих мышцах, Артем считал про себя и на цифре три тысячи четыреста пошевелился в третий раз: взглянул на светящийся циферблат часов. С момента ухода Кортеса прошло пятьдесят четыре минуты – совсем неплохая погрешность.Еще через шесть минут наемник медленно приподнялся и тщательно оглядел расстилающееся перед ним поле: никого. Только приветливо покачивались длинные толстые стебли Золотого Корня. Тщательно охраняемый огород четырехруких выглядел идиллической картинкой, готовым пейзажем для журнала «Фермерские новации».
«Кажется, Кортес переоценил хванов!»
Стараясь не думать о возможных магических линиях защиты, которыми четырехрукие наверняка снабдили плантацию, Артем нащупал нож – надо же чем-то срезать корни, – встал на ноги и сделал шаг к полю. То, что произошло далее, он еще долго вспоминал безо всякого удовольствия.
Левую ногу наемника, чуть выше ступни, грубо стянула веревочная петля. Короткий, сильный рывок, и через мгновение, вскрикнув от неожиданности, Артем болтался в воздухе, нелепо размахивая руками. Нож и рюкзак, в который предполагалось складывать добычу, лежали на земле.
– А ты терпеливый, чел. – Перед глазами наемника появилось улыбающееся лицо хвана. – Мы с ребятами поспорили, сколько раз ты пошевелишься, так я проиграл. Думал, что будешь менять позу каждые десять минут.
Из темноты черными призраками вынырнули еще двое сторожей.
– Зря мы продали шасам лицензию на пошив наших комбинезонов, – проворчал один из них, разглядывая одежду наемника. – Сами теперь страдаем.
– Вы-то страдаете, как же, – сварливо ответил Артем, всеми силами стараясь уменьшить амплитуду раскачивания. – Давайте лучше обсудим, как вы будете меня снимать. Я хочу, чтобы вы осторожно…
– Не все сразу, чел, не все сразу, – рассмеялись хваны и уселись под болтающимся в воздухе наемником. – Прояви терпение.
Их было трое, и единственное, что мог сделать Кортес, – не шевелиться. Он прекрасно понимал, что любое, даже самое легкое движение выдаст его с головой, поэтому замер в той самой позе, в которой увидел идущих вдоль опушки сторожей: лежа на животе, с едва приподнятой над землей головой. Нахальные травинки щекотали шею и подбородок, но наемник не замечал их, полностью подавив желание почесаться.
– Это шестой, у нас тихо, – пробасил один из хванов. Видимо, он связывался с кем-то по радио. – Да, я уверен. – Он помолчал, затем резко остановился. – Понял!
– Что случилось?
– Нера говорит, что во втором секторе попытка прорыва. Велел нам прочесать соседнее поле.
– Помчались!
Троица молниеносно растворилась в темноте.
«Артем влип, – понял Кортес. – Значит, у меня есть не более двух минут».
Наемник по-кошачьи мягко поднялся, выскользнул из-за деревьев, бесшумно добрался до ближайшей грядки Золотого Корня и бережно взялся за толстый стебель.
– Кортес, ты хоть представляешь, сколько стоит корешок, за которым ты потянулся? – Размеренный, почти ленивый голос дивно гармонировал с ласковой тишиной летней ночи. Он не разорвал ее, не нарушил, он просто прожурчал так, словно бы где-то поблизости неожиданно появился ручеек.
Наемник отдернул руку от стебля и обернулся. На нижней ветке дерева, как раз того, под которым прятался Кортес, сидел хван, небрежно покачивая в воздухе ногой. Если бы не это движение, то силуэт сторожа заметить было бы невозможно.