И вновь приходит любовь

— Пойми, Эйлианна… Кто там?! — крикнул он, услышав стук в дверь.

Дверь отворилась, и в комнату вошел Айдан. Покосившись на Эйли, сказал:

— Извини, что побеспокоил тебя, кузен, но, я полагаю, тебе надо спуститься в зал.

Рори ненадолго задумался, потом кивнул.

— Хорошо, иду.

Ему очень не хотелось покидать Эйлианну. Хотелось заставить ее понять, почему он поступает именно так, а не иначе. Но надо было идти, и Рори, прикоснувшись ладонью к ее щеке, прошептал:

— Отдыхай, дорогая. Потом поговорим.

— Как твоя леди? — поинтересовался Айдан, когда Рори вышел следом за ним в коридор.

— Не очень довольна мной. Она считает, я должен был найти способ помириться с Макдоналдом.

Айдан с усмешкой пробормотал:

— Женщины совершенно ничего не смыслят в таких делах.

— Верно, не смыслят, — согласился Рори.

А Эйлианна понимала даже меньше, чем все остальные женщины, ведь она из другого времени.

— Кузен, что происходит в зале? — спросил Рори, когда они уже спускались по лестнице.

— Не так-то просто избавиться от Маклейна, — проворчал Айдан. — Он панически боится свою сестру, и я не удивлюсь, если окажется, что это она исполосовала ему физиономию.

Рори нахмурился:

— Мне это не приходило в голову.

Айдан негромко рассмеялся:

— А мне сразу пришло. Именно такие отметины оставляют женщины своими коготками.

— Значит, тебе знакомы такие отметины?

Рори ухмыльнулся — его кузен был известный покоритель женских сердец.

— Очень хорошо знакомы, — закивал Айдан. — Только у меня бывают отметины другого рода — на спине, знаешь ли.

— Понятно… — пробормотал Рори.

Теперь он искренне удивлялся собственной слепоте. Как же он не понял, кто такая Мойра Маклейн? Его передернуло от мысли, что он едва на ней не женился. Но с другой стороны, она являлась всего лишь средством для достижения цели. Просто ему нужны были люди, чтобы защитить свой клан. Однако теперь, когда об этом браке не может быть и речи, он должен что-то придумать… Должен придумать, как выиграть сражение с наименьшими потерями.

— Полагаю, мне повезло, что я избавился от Мойры, — пробормотал Рори.

— Разумеется, — кивнул кузен. — Особенно если учесть, какая женщина ее заменила.

Эйли сидела на кровати и бинтовала ногу полосками ткани. Затянув слишком туго, поморщилась. Она твердо решила, что должна выйти из комнаты. Ей хотелось получше узнать обитателей Данвегана — а как это сделать, сидя взаперти? Она считала, что должна почаще бывать среди людей и постараться завоевать их доверие.

Немного подумав, она решила, что сначала навестит Морин Чизхолм, а затем, возможно, еще кого-нибудь из тех, кто не будет против ее прихода. Увы, если вспомнить вчерашнюю тираду Сирила Маклейна у ступеней замка… «Едва ли найдется много таких, кто захочет со мной разговаривать», — со вздохом подумала Эйли. Интересно, уехал ли Сирил? Или он все еще в Данвегане? Жаль, что она не спросила об этом Мари, когда та приносила ей завтрак.

Тут дверь, скрипнув, отворилась, и на пороге появился Рори. Он казался усталым, а щетина у него на скулах и на подбородке стала еще более заметной; впрочем, щетина нисколько его не портила, — напротив, делала еще более привлекательным. Пожалуй, даже слишком привлекательным.

— Ты очень устал, — сказала Эйли. — Тебе надо отдохнуть.

Он медленно приблизился и сел с ней рядом.

— Да, устал. Эта ночь была очень долгая, а день обещает стать еще более долгим. Прости, что не смог прийти к тебе. Когда я освободился, было уже очень поздно, а я не захотел тревожить твой сон.

Тут рука его легла ей на бедро, и Эйли тотчас же поняла, что очень по нему скучала. Но она старалась не думать о том, что уже почти не мыслит жизни без него.

— Ничего страшного, Рори. Я и не надеюсь, что ты будешь проводить все свое время со мной. Я же знаю, как ты занят…

В голосе ее прозвучало раздражение; ей очень хотелось добавить «своими военными играми», однако она сдержалась — сейчас не следовало об этом говорить. К тому же она прекрасно знала: приготовления к битве — это совсем не игры.

Он вдруг опрокинул ее на матрас и, заглянув в глаза, проговорил:

— Дорогая, неужели ты думаешь, что я не предпочел бы побыть с тобой?

Он крепко прижался к ней, и Эйли почувствовала, как перекатываются под тонкой рубашкой его мускулы.

— Рори, но я…

Он впился в ее губы страстным поцелуем, и Эйли тотчас же почувствовала, как по телу ее стали растекаться струйки жара.

Обвивая руками его шею, она попыталась прижаться к нему покрепче, но он вдруг прервал поцелуй и, чуть отстранившись, пробормотал:

— Я хочу тебя сейчас, сию же минуту, любовь моя, но на сей раз не буду торопиться.

Он усмехнулся, когда из груди Эйли вырвался вздох разочарования. Поцеловав ее, сказал:

— Да; я не стану торопиться, но зато ночью… Я отпущу тебя.

Она провела ладонью по его колючей щеке:

— Ловлю тебя на слове, Рори.

— Ты же знаешь, что я держу слово. — Он лукаво улыбнулся, потом взглянул на ее забинтованную ногу. — Может, тебе пока лучше оставаться в постели, Эйлианна?

— Но почему? Сирил еще здесь?

— Да. Этот парень не торопится уезжать.

— Что ж, я могу его понять… Но я не хочу, чтобы он оставался здесь, Рори. Твои люди и без него относятся ко мне не слишком хорошо.

Он вздохнул и пробормотал:

— Ты не понимаешь, дорогая. Не могу я просто взять и вышвырнуть его отсюда. У нас, горцев, так не принято. Не беспокойся, я буду присматривать за ним. А ты бери с собой Каллума и Коннора, если все же надумаешь выйти из замка.

— Неужели все настолько плохо, что мне требуется охрана?

— Пока — да, к сожалению. Но все уладится со временем, обещаю.

Она пристально посмотрела ему в глаза.

— Нет, не уладится, Рори. А если ты потеряешь людей в сражении, то станет еще хуже. И я не думаю, что смогу…

Эйли умолкла и тяжело вздохнула. Было очевидно: Рори не понимал, как угнетают ее враждебность и недоверие окружающих.

— Эйлианна, любовь моя, не стоит сейчас об этом говорить. И конечно же я не стану обсуждать с тобой свои планы на сражение.

— Да, не станешь. Потому что ты не желаешь слушать, что тебе…