И вновь продолжается бой!

— Нет, нет, не надо. — может быть будь я обычным восемнадцатилетним пацаном, впервые выбравшимся за границу, мне и хотелось бы остановиться в большом, красивом отеле, чтобы пять звёзд не меньше, с портье, рестораном и прочими атрибутами красивой жизни, но я таких уже навидался раньше. А тихая семейная гостиница по определению предполагала меньше глаз наблюдателей. Но не их отсутствие, тут как раз наоборот, в большом отеле проще скрыться, а хозяйка сто процентов стучит Штази. — Не стоит беспокоить товарищей. Меня всё устраивает.

— Хорошо, — с довольной мордой кивнул герр Майер и наконец, завёл машину. — токта етем!

Ехать нам пришлось долго, хорошо ещё в центр города мы даже не совались. Дали круг по фактически пригородам, чтобы добраться до весьма своеобразного района. Как по пути рассказал мне Томас, Марцан раньше был деревушкой с более чем семисотлетней историей, но в восьмидесятые оказался присоединён к Берлину и здесь развернулось строительство. Все свободные площади застраивались жилыми многоэтажками, превращая район в спальный.

Саму территорию деревни при этом никто не трогал, и эффект получился необычным. Типовые панельные многоэтажки, выстроенные причудливыми зигзагами, вдруг заканчивались, открывая вид на почти деревенскую пастораль, с старыми, будто пряничными домиками, крытыми красной черепицей, церковью, спрятавшейся за деревьями в парке, и даже полями, засеянными какими-то сельхоз культурами. Чем именно я не понял, поскольку они мелькнули, и мы снова углубились в городскую застройку, но как-то и пофиг. Интересное место. Не сказать, что живописное, ибо смотреть тут кроме многоэтажек и частных домов было нечего, но интересное, факт. Именно здесь и обретался «Пансион Митте». Небольшой двухэтажный особняк, где можно было снять комнату на длительное время с полным пансионом. Собственно, отсюда и название.

— Топрый тень. — встретившая нас фрау Митте по-русски говорила куда хуже Томаса, но это относилось скорее к произношению, в остальном всё было понятно. — Топро пошалофать. Я есть фрау Митте. Посфольте покасать фам номер.

— День добрый. — Я, не жеманясь пожал руку ухоженной пожилой женщине, с безупречной причёской, и внимательным взглядом, пробирающим до костей. — Да, конечно. У вас красивый дом.

— Спасипо, — фрау Митте благосклонно приняла комплимент. — Прошу за мной.

Я подхватил чемодан, что Томас уже вынул из багажника, сумку и двинулся за хозяйкой. Дом оказался небольшим. На первом этаже кроме комнат фрау Митте находилась кухня и столовая, а жильцы обитали на втором. Мне досталась квадратная комната, с двуспальной кроватью, шкафом, столом, пузатым телевизором выпуска годов восьмидесятых, и балконом. С него открывался потрясающий вид на соседний дом, мало чем отличающийся от здания пансиона, и мусорные баки, пристроенные на улице. Надеюсь, доплачивать за это не придётся.

— Сафтрак в семь, в твенатсать обед, ушин в шесть пополутни. — для начала фрау Митте задержалась в столовой. — Если фы нье бутьете кушать скашите саранее.

— Мы чуть попозже обсудим график и сообщим, когда я буду занят, — требования меня не напрягали, действительно зачем переводить продукты. — Что-то ещё?

— Та, — женщина снова окинула меня подозрительным взглядом, словно подозревала во все грехах мира. — Опычно мы лошимся в фосемь фечер. Если фы затершаться, то претупретите меня. После это фремя нельзя шуметь. И если фы хотеть прикласить гостей, тоше претупретите меня саранее. Иначе сосети могут фысвать полиция.

— Обязательно! — я постарался чтобы голос звучал максимально искренне. — Поверьте, я буду тихим и спокойным жильцом.

Гостей у меня не предполагалось, но мало ли. В целом на предстоящем мероприятии было несколько человек с кем бы я хотел пообщаться, и по старой русской традиции общение могло затянуться. Не факт, что мы двинем сюда, но мало ли. Ссориться с хозяйкой я всё равно не собирался. Особенно учитывая, что она сто процентов стучит Штази. Томас тоже, иначе его бы не допустили до проведения международной конференции, но такой взгляд как у фрау Митте я частенько видел у действующих оперативников КГБ.

Старушка явно в своё время не бумажки перекладывала. Впрочем, меня это не тревожило. Скрывать я ничего не собирался, а присмотр воспринимал скорее положительно. Мало ли что может случиться, про наших заклятых капиталистических друзей забывать тоже не стоит. И пусть ведущих ко мне концов не осталось, как говориться бережёного Бог бережёт, а не бережёного конвой стережёт. Так что я мило улыбнулся товарищу офицеру контрразведки, и подхватив чемодан, отправился обживаться. Стоило подготовиться к завтрашнему дню. И пусть я особо не волновался, это международное мероприятие, где требовалось выглядеть на все сто, и рисковать я не собирался.

Глава 7

Глава 7

— Если хочешь быть здоров, закаляйся! — горячей воды в доме не было, точнее, для этого нужно было разогревать бойлер, так что я мылся в холодной. — Водой холодной обтирайся! Особенно если никакой другой нет. А ещё говорят, Европа, Европа.

Да, многие мои соотечественники даже в прошлом мире путали туризм с эмиграцией и потом сильно удивлялись, что в социальном плане за границей оказывалось всё не так сладко, как они мечтали. Даже если отбросить мигрантов из Африки, разгул разного рода меньшинств и прочий треш, которого здесь не наблюдалось, оставались какие-то базовые для советского человека вещи, которые в самой старушке Европе проходили под разрядом элитных.

Например, центральное отопление. Или горячая вода. Приём терапевтом в день обращения, да и вообще бесплатная медицина. Как и образование, хоть тут были нюансы, в зависимости от страны. Но вот с магазинами беда была всеобщей. И дело не в том, что там был маленький выбор, или, прости. Господи, дефицит. Проблема была во времени их работы. Понятное дело, что сами европейцы уже привыкли что в девять вечера ничего купить нельзя, но лично мне, избалованному круглосуточными супермаркетами это казалось диким.

Справедливости ради, в Союзе с круглосуточными магазинами тоже дело обстояло не очень. Ну как минимум с государственными. Кооператоры быстро смекнули, что вечером люди тоже не против затариться чем-нибудь эдаким. Поэтому работали до десяти, а кто и до одиннадцати вечера. Причём никакого запрета на продажу алкоголя просто не существовало, чем многие пользовались. И уж точно почти все магазины работали в воскресенье, ибо даже самые упёртые чинуши понимали, что ждать до понедельника чтобы купить булку хлеба это маразм.

— Доброе утро! — ровно в семь ноль ноль я спустился в столовую, приветствуя фрау Митте. — Как и приказывали, прибыл на завтрак!

— Гуттен морген, — по-немецки поприветствовала меня женщина, кивнув на один из накрытых столов. — Присашифайтесь. Приятноко аппетит.

— Данке шён. — я не спешил светить своё знание немецкого, но такие базовые вещи знал любой ребёнок. — И чего тут у нас? О! Фермерский омлет! Вот это я уважаю!

В прошлой жизни мне доводилось довольно много бывать в Германии и немецкую кухню я неплохо знал, поэтому обрадовался. Ведь могли подать и сенфайр, эдакий недосуп с картошкой, варёными яйцами и прочим в сливочно-горчичной заливке. Но нет, моя хозяйка пошла по классике. Омлет, салями, сырокопчёная ветчина, блины с джемом. И конечно же кофе. К счастью, немцы, в отличии от американцев, пьют хороший, свежесваренный кофе, а не бурду из-под капельной кофеварки, которая стоит пол дня подогреваясь прямо в колбе. Я хоть был не великий любитель данного напитка, но за такое извращение казнил бы не задумываясь.