И восстанут Злые

— Мы должны прыгнуть? — поинтересовалась я, и сердце пустилось вскачь.

Я и так уже провела больше времени, чем могла вынести, в постоянном эмоциональном свободном падении и неужели должна сделать это снова, только на этот раз в буквальном смысле?

Вместо ответа Ярк пошевелил бровями и прыгнул.

— Бомбочкой! — заорал он, выскакивая из дверей лифта.

Нокс, который ненавидел проигрывать, одарил меня дерзкой дразнящей улыбкой и с радостным воплем сиганул следом, исчезая в бурлящем море цвета. «Мальчишки, — пронеслось в голове. — Вот позеры». Я понимала, что мне тоже надо прыгнуть. И знала, что, как бы себя ни чувствовала, должна отодвинуть страх в сторону. Сейчас для него нет места. Я как раз пыталась успокоить нервы и решиться, когда Озма протянула руку и произнесла:

— Иди. Не бойся.

Что-то в ее тоне подстегнуло меня, и я захотела доказать принцессе, что вовсе не боюсь. Так что я разбежалась, насколько позволяли размеры лифта, и бросилась в раскинувшееся перед нами цветное небо.

17

Меня омывали радуги. Словно нас закинуло в стиральную машину а-ля Вилли Вонка. Падая, я кружилась в неоновой палитре: ядовито-розовый, электрик, ярко-красный, фиолетовый, словно виноградная газировка, и всевозможные цвета между ними. Все они срывались в бесконечность в закрученном смертоносном потоке, невообразимо быстро уносящем меня за собой.

Стоило только привыкнуть к тошнотворным сальто собственного желудка и понять, что умирать я сегодня не собираюсь, — и оказалось, это было не так страшно, как ожидалось. На самом деле, даже в чем-то весело. А потом мир перевернулся вверх тормашками, и, вместо того чтобы падать, я летела, поднимаясь вверх к ослепительному свету. Цвета вокруг становились все ярче и ярче, пока не слились воедино.

Увидев над головой чистое голубое небо, я почувствовала, что плыву, и сообразила, что прыжок наш окончен. Я поднялась еще на пару футов и вынырнула в теплом вихрящемся бассейне света — не влажном и не сухом, — и казалось, словно это весь солнечный свет в мире запихнули в одну баночку, слишком крошечную, чтобы вместить его. Конечно же я провела достаточно времени, занимаясь с Гламорой и Герт, чтобы распознать магический портал.

Я потерла глаза, привыкая к свету, и увидела, что Нокс с Ярком уже здесь. Чародей стоял на краю бассейна и протянул руку, предлагая мне помощь. Я приняла ее, выкарабкиваясь рядом с ним на маленькую травянистую заплатку земли. Чувствовала себя так, словно только что проехалась по водной горке в аквапарке.

— Хорошо прокатились, а? — спросил Ярк, поигрывая бровями.

— Бывало и хуже. И в основном на этой неделе, — ответила я, отряхиваясь и смахивая с тела радужные капельки.

От открывшегося нам пейзажа у меня челюсть отвисла. Мы стояли на парящем в воздухе острове не более тридцати футов в ширину, который висел высоко над облаками. Портал, из которого я только что выкарабкалась, занимал большую его часть, растянувшись до самого края, кроме клочка травы, где мы стояли. Его мерцающий свет через бортик выплескивался в небо, словно вода в бесконечных бассейнах, которые можно увидеть только в рекламах шикарных отелей. Сейчас из него как раз вылезала Озма, а я могла лишь стоять и разглядывать пейзаж.

Небо было усеяно сотней парящих островов, некоторые из них были огромные, другие — крошечные, как мой старенький трейлер в Канзасе. Они лениво скользили по воздуху, словно уносимые легким бризом. А пока острова парили, между ними то тут, то там вспыхивала переменчивая сеть радуг, на мгновение соединяющая острова друг с другом, прежде чем исчезнуть.

На самом верхнем и большом острове высилась кристальная крепость с четкими угловатыми гранями, отражающими и преломляющими свет миллионами углов, будто бриллиант. Три сверкающих шпиля устремлялись так высоко, что казалось, они достают края открытого космоса.

— Идем, — позвал Ярк, указывая на крепость. — Цветка уже знает, что мы здесь.

Словно предугадывая наши намерения, прямо у ног появилась радуга и устремилась к цитадели, создавая длинный крутой мост.

— Не волнуйтесь, она очень прочная, — заявил Ярк, вставая на мост, — но адски скользкая, так что все равно идите осторожней.

Собравшись с духом, я шагнула в ожидании долгого, нервного подъема к крепости, а оказалось, что мне ничего не нужно делать, только удерживать равновесие: стоило поставить ноги на радугу, и та сама понесла нас наверх.

Я тихонько хихикнула. Это напоминало поездку на эскалаторе по самому сюрреалистичному в мире торговому комплексу. Словно бы я просто направлялась от закусочной к дорогому магазину одежды. Я вздохнула и постаралась расслабиться. В воздухе витал аромат жимолости, наполнив мою душу глубоким, сильным чувством. Лишь под конец пути я смогла определить его. Надежда.

Вблизи крепость была даже прекрасней, с замысловатым цветочным узором, выгравированным на каждой поверхности. Радужный мост перенес нас через ров с облаками прямо к величественной арке входа, а двери сами распахнулись, не успели мы и шагу ступить.

За ними стояла девушка, столь прекрасная, что я даже вздрогнула при виде нее. Высокая, величественная и изящная, одетая в свободную подпоясанную тунику неонового цвета с узором из турецких огурцов. Хотя туника размером и формой напоминала крупный холодильник, она была прозрачна почти до абстрактности, словно сама ткань была соткана из нитей света и цвета, и совсем не скрывала формы изящного худощавого тела девушки.

Но самыми впечатляющими были ее волосы. Они развевались вокруг, словно раздуваемые одним из тех гигантских фенов, что используют в клипах, и казались такими длинными, что сложно было сказать, где заканчиваются. В них были вплетены бусины, цветы и яркие нити, изменяющие цвет в зависимости от того, с какой стороны посмотреть.

У меня было предчувствие, что это и есть Многоцветка.

— Добро пожаловать в мое королевство, гости! — неземным голосом воскликнула она.

— Что, а меня не поприветствуешь? — спросил Ярк, выступая вперед и обвивая рукой ее талию.

— Ох, привет, — проговорила она, кокетливо взмахнув ресницами.

— Хай, детка, — сипло отозвался Ярк.

— Тебя так долго не было. Полагаю, опять потерялся?

— Ага. Столько всего безумного повидал. Сейчас на земле серьезные дела творятся — нам многое надо обсудить.

— Не сомневаюсь, — согласилась она, мгновенно завлекая его в такой откровенный поцелуй, что мне даже захотелось отвести взгляд.

Он что, издевался надо мной? Ведь на земле Ярк определенно приставал ко мне, а сейчас было ясно, что Многоцветка — его подружка. Он пытался смутить меня или просто сам по себе игрок азартный, который не может удержаться? Наверное, и то и другое.

Нокс, должно быть, знал, что творится у меня в голове, потому как наградил самодовольным взглядом «а я что говорил?» и закончил жестом «о, пристрелите меня». Влюбленная парочка этого не заметила. Их поцелуй все длился. И длился, и длился. И длился. Минуты через две после того, как уже стало совсем неуютно, я все же прочистила горло, и Многоцветка отстранилась от своего непрекрасного принца, залившись румянцем.

— Прошу прощения, — сказала она, вспоминая о нас. — Какой плохой хозяйкой я показала себя перед вами. Иногда я просто не могу устоять — мы, радужные жители, искренне наслаждаемся чувствами. Но прошу! Проходите и присоединяйтесь к нам в игровой комнате. Я с таким нетерпением ждала вашего визита.

— Она знала, что мы придем? — прошептала я Ноксу, когда мы вошли в крепость, но, полагаю, слишком громко, потому что ответила на вопрос сама Многоцветна.

— Конечно, мои спрайты [14] сообщили о вашем прибытии, — воскликнула она, проводя нас по богато украшенному фойе. — Они были в таком восторге, когда увидели, как вы поднимаетесь по мосту. Здесь, на водопадах, раньше было много путешественников, но правление Дороти всему положило конец. Теперь у нас никогда не бывает посетителей. Особенно таких королевских кровей, как вы. — Она оглянулась на Озму и присела в скромном реверансе, даже не сбившись с шага.

14

Спрайты — верноподданные правительницы Радужной цитадели.