И вырастут крылья
Шрифт:
– Даша, всё-таки хорошо подумай! Ребёнок – это большая ответственность. Я понимаю, сейчас ты охвачена жалостью и состраданием, но не спеши, взвесь всё.
– Я справлюсь.
Мужчина тряхнул головой и уточнил:
– Я не сомневаюсь, что ты позаботишься о Линнель. Но как вы будете общаться? А жить на что? Ты понимаешь, что тебе придётся уйти с работы?
Вмешалась Калина:
– Не беспокойтесь, мадж. С языком помогу я. А деньги для нас вообще не проблема.
Артём неприязненно поморщился. Ну, да! Воронцовы не бедствовали, но до лайдира им было далеко. Виджей Тандекар при желании мог купить если не половину королевства, то третью часть точно!
Мы провели в Управлении ещё около часа.
Я уверена, что в принятии окончательного решения не последнюю роль сыграла вьяра, вернее, страх перед ней. Бед она могла принести немало. Это чудо, что нежить сохранила разум!.. Даже не так. Это не разум. Страх за дочь – последняя мысль, с которой женщина умирала и перерождалась снова и снова. Это впечаталось во все грани её души… Одним словом, девочку оставили мне. Когда передавали документы, я расплакалась. Всегда была слезливая: плакала и от боли, и от радости, и от злости. Сейчас это были слёзы облегчения. С губ слетела короткая благодарная молитва моей покровительнице – богине Ладе.
Светлые стражи подошли ко мне. Мужчина, которого маги называли Любен, внимательно смотрел на нас:
– Вы смелая девушка, Дария, и очень добрая. Но вы понимаете, что Линнель – обычный человек? Не маг. И по праву тайны рождения, – он выразительно глянул на Тандекара и его адвоката, – никто на Гебе не будет знать, что она с Земли. Для всех вы – мать обычного человека. Это не прибавит вам уважения. Ваши друзья и семья… Как они воспримут этот шаг? Поймут ли? Может, стоит посоветоваться с ними?
Я представила лица своих родителей и брата. Да уж, вот кого ждёт сюрприз! Но я давно привыкла к тому, что чужая в родном доме. Может быть, Линнель и есть моя настоящая семья?..
– Возможно, вам уже сообщили, что мой уровень силы весьма скромный. Я привыкла к тому, что меня не замечают.
Не успела договорить, а уже почувствовала, как изменились маги. Если до этого, они с уважением поглядывали на меня, то теперь восхищения стало куда меньше. Я криво улыбнулась и указала на этот факт мужчине.
– Вы это имели в виду?
Он не выдержал и хохотнул, хотя и попытался спрятать смех за кашлем. Но когда страж снова посмотрел на меня, глаза были серьёзными.
– А о том, что Линнель проживёт гораздо меньше, чем вы, помните?
Это был неприятный момент. Коротко кивнула.
– Мне уже говорили об этом.
Воронцов за спиной громко фыркнул. Да, именно он напомнил о том, что маги живут дольше простых людей. И мне предстоит видеть, как растёт моя девочка, как год за годом меняется и… стареет. Но ведь главное, чтобы она была счастлива! Чтобы её жизнь состоялась! Правда?.. А я буду утешаться её успехами, реализованными мечтами. Смотреть на внуков и правнуков и узнавать в них её черты…
Так, что-то меня понесло!.. Сейчас главное вылечить Линнель, помочь ей оправиться после психологической травмы. Чтобы она стала нормальным ребёнком, который радуется каждому дню и улыбается, не боясь поднять голову к небу, к солнцу!
Глава 6
Я летела в Иринг – город оборотней. В другой ситуации сказала бы: «Вау! Круто!» А сейчас было не до этого. Линнель вцепилась в меня намертво. Стоило автолёту подняться в воздух, она превратилась в сгусток ужаса. Я успокаивала, обнимала, целовала. Просила кошку:
– Калина, скажи ей, что мы летим домой. Что Я с ней!
Та шептала на языке, понятном малышке, но не трогала: боялась, что девочка окончательно сорвётся, решив, что её забирают. Мужчины, сидящие впереди, по-моему, вообще не дышали,
чтобы не пугать ребёнка ещё больше. Рустам Найгас – бета прайда – вёл автолёт плавно, словно коляску перед собой толкал. И я была им всем благодарна. Когда девочка немного успокоилась, тихо шепнула:– Спасибо!
Боялась ли я лететь к оборотням?.. Как сказать? Мы, маги, всегда опасались зверолюдей. И не только из-за их второй ипостаси. Кровь оборотней мешала нам колдовать, меняла структуру любого заклинания так, что невозможно было предугадать, во что оно выльется. Вполне возможно, что вместо согревающего кокона ты вспыхнешь факелом и сгоришь, так и не поняв, что произошло! Жуть! И вот я лечу к оборотням и собираюсь жить с ними в одном доме. Жуть!.. Ой, кажется, я это уже говорила?!..
В дом альфы мы прилетели глубокой ночью. Но нас ждали. Навстречу вышла оборотница… скажем так, в годах. Хотя внешне больше пятидесяти ей не дашь. Чёрные волосы были коротко пострижены, лёгкий макияж. Да и фигура такая, что многим позавидовать можно. Понятно, что всё дело в трансформации и следующей за ней регенерации организма, но всё равно было видно, что женщина смотрит за собой. Она вежливо улыбнулась:
– Доброй ночи! Комната готова, как вы и велели, фири-гахум!
– Спасибо, – Калина улыбнулась служанке и повернулась ко мне: – Даша, это Мила. Она няня нашей дочери и вообще отвечает за всё, так или иначе связанное с детьми. Так что вы будете часто видеться.
Я переглянулась с тигрицей и приветливо кивнула.
– Надеюсь, мы поладим!
Она улыбнулась в ответ и повела меня по коридору. Калина пошла с нами.
– Даша, надо бы помыть Лину после той конуры.
Как интересно кошка сократила имя девочки! Я хмыкнула, непроизвольно повторяя его несколько раз.
– Мы с Никитой почистили её от вшей, – шепнула хозяйке дома, чувствуя какой-то стыд, словно это я набралась паразитов.
Калина понимающе кивнула.
– Этого мало. Давай попробуем искупать её. Девочке будет легче, когда она смоет с себя весь тот кошмар.
Линнель ожидаемо испугалась. Когда я поставила её на пол и стала снимать одежду, она крупно дрожала и только ловила мой взгляд.
– Не бойся!.. Не бойся! – уговаривала я.
В ванну полезла вместе с ней. Руками мыла мою крошечку. Она была такая худенькая и слабенькая, что я боялась причинить боль. Боялась, что нечаянно нажму сильнее и сдеру кожу, настолько тонкой, почти прозрачной она была. Калина сидела рядом и осторожно поливала девочку из кувшина, смывая пену. Потому что, стоило занести над Линнель лейку душа, она пряталась. Малышка держала мою руку всё время, что мы купались, да и потом, когда я одевала её. В кровать мы тоже легли вместе. Калина заботливо поправила одеяло и, пожелав доброй ночи, вышла.
Тихо тикали часы на прикроватной тумбочке, шелестел ветер за окном, а я лежала, уставившись в потолок, вспоминая прошедшие сутки. Это были самые долгие и трудные двадцать четыре часа. Кажется, я прожила целую жизнь. И не одну! Свою, Маринину, Линнель… Да у меня за год событий было меньше, чем за эти день и ночь! Голова гудела от тревожных мыслей, от изменений в собственной жизни. Маги в Управлении были правы: ребёнок – это большая ответственность. И даже я, не имеющая детей, понимала это. А ещё понимала, что не найду поддержки у близких. Что мать с отцом, да и Влад запрессуют меня за удочерение обычного человека. Была бы жива бабушка, а так… Одна надежда на оборотней и на Артёма Воронцова. Почему-то мне было легко верить ему. Может, интуиция подсказывала, что он хороший человек. Да и Никиту со счетов сбрасывать не стоило. Вот он как раз таки уже доказал, что готов помочь. Но несмотря на гнетущие мысли, я не жалела о своём решении. Под боком шевельнулась девочка, с её губ сорвался то ли вздох, то ли стон.