И.О. Древнего Зла, или мой иномирный отпуск

Ну как бы…

— Что-то ты окончательно перестала меня бояться, — вздохнула я. — Я ведь правда разозлиться могу.

— Можешь, конечно. Но тебя ведь уничтожить невозможно, правда?

Мы помолчали.

С малышкой было что-то глубоко не так, и я не совсем понимала, что.

— Уничтожить можно всех…

Шийни стремительно ко мне обернулась.

— Но ты ведь не просто кто-то там! Ты ведь великое зло, сама говоришь так. Это значит, что ты бессмертна!

— …Никто не бессмертен. Просто одни живут дольше других.

Шийни сверкнула глазами.

— Нам надо как-то разобраться с этой шайкой полоумных, что выдаёт себя за светлых праведных магов! Эта сумасшедшая из рода Фаен…

—..Имеет все причины на меня злиться.

— Пф.

— Девочка, ты делаешь несомненные успехи в магии, но балансируешь на опасной грани. Здесь и сейчас ты не должна позволять себе гнев, особенно слепой и необъективный. Я всего лишь древнее зло, играющее в свою игру; и так же природно для светлых героев пытаться остановить меня. Но тебе мудрее всего будет занять позицию выжидания; когда зло сражается с добром, подлинно побеждает тот, кто сумел переждать в сторонке с попкорном наперевес и вовремя выбрал сторону победившего добра.

— …А что такое попкорн?

Вот так и учи её мудрости!

— Не важно. Сам факт: не спеши делать выводы о вещах, о которых ничего не знаешь… И исчезни уже из моих покоев, наконец!!

Но Шийни исчезать не пожелала.

— Твои слова постоянно звучат, как бред, занудство или шутка, — сказала она вдруг. — Но я спрашиваю себя, что происходит в твоей голове на самом деле. Что ты делаешь? Чего добиваешься? В чём ещё окажешься права?

Интересный поворот.

— А в чём я уже оказалась права?

— …Помнишь людей, над которыми издевался мой не-дядя?

— Да, помню. И?

— Один из них очнулся. Ну, тот маг, о котором я тебе рассказывала, бывший ученик моего отца. С ним изначально было больше надежды, потому что он сильнее прочих. Я попробовала восстановить его душу с помощью нитей, и у меня получилось вернуть его в сознание…

— Вот как, — малютка всё больше впечатляет, — но в чём же я была права? Пока это выглядит, как твоя победа.

— Он сказал, что не хочет жить и что ты была права. Сказал, что я лицемерка и он ненавидит меня.

Я не выдержала и рассмеялась.

— Шийни, ну правда… А что ещё он тебе может сказать — после всего, что пережил, учитывая его состояние? Но ты, если уж взялась спасать кого-то, то спасай до конца. Такие вещи не делаются наполовину. И да, если уж он сумел после такого прийти в себя достаточно, чтобы говорить о ненависти… Назначь ему срок, за который попытаешься сделать его жизнь лучше, и постарайся стабилизировать его физическое и ментальное состояние. Я вообще не думала, что кого-то из них удастся привести в сознание. Если ты это сумела провернуть, то уж с его телом точно придумаешь, что делать.

— Но что если он всё равно не захочет…

— Значит, не захочет. Твоё дело — сделать всё, зависящее от тебя, чтобы дать ему альтернативу. Если он всё ещё не сумеет смириться с произошедшим, если ты не сумеешь его вытащить… Что же, вещи случаются. Но знаешь, если бы я придавала такое большое значение чужим защитным реакциям, то давно бы скормила тебя паукам. За беспросветную наглость.

Шийни дёрнула плечом.

— Думаешь…

— Ты уже победила, — сказала я ей честно. — Даже если в итоге проиграешь. Но твоё дело в данной ситуации — продержаться ещё немного. Это даже твой долг, если уж ты за это взялась. Нет смысла спасать наполовину; тогда уж лучше не спасать вообще.

В груди заболело особенно сильно. Я опустилась на диван, стараясь, чтобы движение выглядело непринужденно.

—..В этом горькая ирония, — сказала я Шийни, сама точно не зная, зачем это говорю. — Человека очень легко растерзать. Люди на самом деле хрупкие, как стекло, и уязвимые, как цветы морозной ночью. Ради власти, ради силы, из мести, из ненависти и страстей… Ломают обычно быстро, яростно, стремительно, с насмешливой улыбкой, или безумной жаждой в глазах, или отчаянием, или яростным оскалом… Чинить людей сложнее. До конца вообще невозможно, увы. Но даже частично… Это долгий, кропотливый, порой ужасно неблагодарный труд. Проще прикончить множество, чем спасти и восстановить одного. Тела, души, умы и сердца — очень хрупкие вещи.

— Но ты не человек.

— Что же, я была человеком.

Шийни вдруг подошла ко мне и осторожно, медленно положила ладонь мне напротив раны, где кожа была тонкой и фальшивой. Её взгляд казался на удивление уязвимым и будто бы чуть испуганным. Пальцы дрожали.

— Тебе же не бывает больно, правда? Теперь, когда ты не человек?

В этот момент я всерьёз задумалась о том, чтобы нарушить запрет и напрямую соврать.

34

“Путь туриста есть стремление к наивысшим благам: паутина дорог под ногами, вкусная жратва, новые впечатления, познания себя с миром вместе, интересные знакомства, невмешательство в чужие походы за правдой и — свобода. “

Я полюбовалась на надпись, которая в будущем будет выбита на каждой нашей Башне.

И вздохнула.

Ладно, возможно, мастер Лин в чём-то прав: я действительно начинаю воспринимать всю эту штуку с Орденом Паука очень даже серьёзно.

Ну, то есть, развлекаюсь как могу, это без вариантов, но тем не менее.

Я же по натуре паучиха, склонная плести паутину; и всё, что в этой паутине — уже немного моё. Я столько домов, друзей, орденов, замков, домов, слуг, башен, любовников и мужей потеряла за все эти годы… Когда меняешь жизни и времена, это неизбежно. И не так уж плохо, если вы спросите меня: каждый раз начинать игру с чистого листа. Меня не огорчает эта цена, она даже идёт на пользу. Но, как известно, большинство лекарств, сколь бы ни были они полезны, всё ещё горьки на вкус.

Казалось бы, давно пора научиться равнодушию. Но я не оказалась в этом смысле особенно способной ученицей. Я умею отпускать и умею уходить — но всё ещё не научилась не любить.

Я вздохнула, посмотрев на городок, который внезапно начал разрастаться у подножия Северной Башни.

Сюда приходили люди, недовольные властью императора, политические преступники, бродячие барды, беженцы, маги-путешественники и одни тёмные боги знают, кто ещё. Не то чтобы мы их при этом специально зазывали или приглашали, но… Орден стремительно развивался, лес был щедр на магию и дичь, склоны плодородны.

Эта земля располагалась далеко от основных торговых путей, на самой границе империи, не в самой выгодной точке. Она была труднопроходима, не имела каких-то особенных ископаемых (как минимум, о которых было бы известно), граничила с холодным морем и землями не слишком мирных соседей… и не обещала огромных богатств…

Но именно потому эти земли изначально не были так уж интересны всяким красавцам, занятым делёжкой власти. И для многих это одно оставалось важным аргументом.

Глядя на то, как местные обустраивают ярмарку (фигуру паука, которую они решили сделать основным украшением, не буду даже комментировать), я размышляла о том, как бы не утащить их всех за собой. Этот вопрос и раньше стоял, собственно, но теперь…