Идеал

Первая жертва.

Первая добыча Зверя.

Первая ошибка.

Первая, на пути к совершенству. К идеалу.

Она была всего лишь первой.

С каждым разом он становился опытнее и осторожнее, сумел находить компромисс со Зверем. Перестал потакать его сиюминутным желаниям. Учился держать его в узде.

Когда он встретил Дину впервые, то даже не заинтересовался ею. Настолько безликой, серой и невзрачной она была. Но во второй раз она уже показала себя, как девушка. И Марк ею заинтересовался.

Дина не была похожа на жалкую копию. Вовсе нет! Она была тем самым недоступным идеалом, который он пытался создать. Так долго и безуспешно, принося в жертву несчастных девушек и женщин, имевших неосторожность быть похожими на неё.

Его путь был действительно тернист и труден. Пришлось научиться прятаться и скрываться, уничтожать улики, избавляться от тел. И сильно полагаться на удачу.

Но Дина с каждым днём доказывала, что она, возможно, даже лучше оригинала. Более кроткая и спокойная. Любящая Марка настолько безумно и безответно, что готова была отречься от всех и вся, от мира, от родни, работы и друзей. Он стал для неё всем: богом и царём, Вселенной.

Никто не мог сравниться с ним.

Мальчик! У него будет сын.

Дина не просто особенная.

Она действительно его идеал.

Судьба, наконец, сжалилась над ним, даровав свободу и возможность быть счастливым. Марк был настолько опьянён, одурманен любовью, что ничего не замечал.

Он не видел того, кто стал его настоящей тенью. Того, кто следовал за ним всегда и всюду. Того, кто так сильно и страстно ненавидел его. Того, кто по-настоящему желал его убить.

Ломая чужие судьбы и жизни, Марк стирал всё из своей памяти, это помогало не сойти с ума. Ведь все они были лишь… чем-то пустым, лживым, ненужным. Какая разница, что осталось в их жизни, если они не смогли или не захотели стать частью его жизни?

Когда страх Дины начал напоминать паранойю, Марк пришёл в ужас. Он не мог позволить отнять и её. Не мог!

Увёз, спрятал, берёг. Но Дина, словно отравленная каким-то ядом, стремительно бледнела, худела и чахла. И вот в каждом автомобиле она видела нечто, пугающее её до такой степени, что Марк готов был рвать и метать. Он бы растерзал на клочки любого, кто посмел бы тронуть Дину.

Марк расслабился, упустил всё из своих рук. С ужасом и безысходностью он понимал, что теперь все его надежды рухнули.

У него было два варианта: сразу убить этого Игоря или… ждать. Рисковать Диной он не мог. Только не ею.

Наблюдая за её реакцией, за смертельно перепуганным лицом, он ждал прежнего взгляда. Он хотел, чтобы она смотрела на него так же, как и всегда.

И с болью видел, что уже проиграл. Выбора не было. Он уже потерял её.

Злость, гнев и ярость, превратившись в одно хрипло орущее существо, овладели им. Мышцы стали камнем, жилы — стальными канатами, кулаки — молотами. Это был не зверь. Нет… Чистая боль, помноженная на долгие годы страданий и безысходности.

Он только что потерял её.

Опять.

Утирая окровавленные руки о джинсы, Марк с осторожностью подошёл к Дине. Ласково поцеловал её в лоб, отмечая про себя прохладность кожи.

Он так сильно её любит. Он не сможет без неё.

Просто невозможно потерять всё это во второй раз!

Когда девушка, спустя время открыла глаза, первой же фразой сразила Марка наповал. Потратив драгоценную секунду, Дина мельком осмотрела окровавленного Игоря и хрипло прошептала:

— Это правда?

14) Свобода

Свобода стоит того, чтобы за нее бороться.

Агата Кристи

Любовь. Что же это на самом деле? Как можно её измерить? Как можно её понять? Почему так сложно понять, любишь ты человека или нет?

Дина бесцельно рассматривала кирпичную кладку стены. Она была шершавой на ощупь, холодной и жёсткой. Швы и стыки, когда-то щедро смазанные цементом, белели в тусклом свете одной-единственной лампы.

Дёрнув рукой и с отвращением вспомнив о кожаных ремнях, девушка выдохнула и закрыла глаза.

Она не знала, что хуже… Что ужаснее всего. И как поступить.

Марк и не думал оправдываться.

Если сначала это напоминало бред сумасшедшего, то теперь Дина убедилась, что всё это правда. Он сделал все эти ужасные вещи. Он забил до смерти Игоря у неё на глазах.

От этого мерзкого воспоминания, у Дины закололо в боку, а рот наполнился противной, горькой слюной. Дыша носом, она успокаивала сама себя. Но выходило всё из рук вон плохо.

Почему судьба так жестока к ней? Почему сбежав от одного изверга, с трудом сохранив себе жизнь, Дина попала в лапы совершенно другого зверя, более злобного и жестокого.

Поёрзав на сбившейся простыне, Дина с болью в груди почувствовала, как затекла спина. Очень сильно хотелось перевернуться набок. Но Марк не даст этого сделать, пока не убедится, что Дина не сделает глупость.

Дина каждое мгновение стремилась к этой спасительной глупости. Как же она хотела всё прекратить! Разом! Одним махом!

Вариантов было немного: убить или умереть самой. Сбегать бессмысленно. Да и невозможно.

Вновь вернувшись взглядом к стене, Дина молча думала.

Она ненавидела Рената за то, что он делал с ней. За то, как вёл себя. Он не любил её, презирал и унижал. Дина всегда была для него возможностью спустить пар, выплеснуть злость. Груша для битья. Просто кусок мяса, по глупости выглядящий как человек. Она не была его любимой женщиной, женой. Туша. Без чувств, эмоций, желания и права на будущее.

Ненавидеть его было очень легко и просто. Это самое естественное чувство, которое он вызывал у неё. Инстинктивный страх перерос в то самое нечто, что помогло ей сделать тот решительный шаг.

Верни всё назад и Дина поступила точно также. Она не сомневалась бы ни минуты.

Но если раньше, она благодарила Бога за то, что он сохранил ей жизнь, то теперь Дина сильно жалела, что не выпила больше. Что не оставила часть яда себе.

Ведь Марка она любила…

Как тяжело понимать, что человек, ставший для тебя всем, вдруг оказывается сущим дьяволом. Дине было всё равно, что он может с ней сделать. В голове пульсировала лишь одна мысль: ребёнок. Что будет с её сыном?

Каким будет будущее? Или они не выживут. Марк убьёт их. Как и свою жену. Почему-то сомнений в том, что это сделал он, у Дины не было. Слишком ярко и живо было воспоминание об Игоре.

Что если Марк сам не помнил, что сделал это?

Могло быть такое?

Ребёнок довольно сильно шевельнулся, Дина испуганно ойкнула и заёрзала на кровати, пытаясь как-то успокоиться. Её волнение передалось и малышу. Но не думать обо всём этом она не могла.

Дина полюбила чудовище. Вот что убивало. Даже сейчас, зная всё и понимая головой, сердцем продолжала любить. И от этого было только больнее. С Ренатом было всё гораздо легче…