Идеальное тело Пятачка

Глава 32

Мысленно перекрестившись, я вцепилась в отполированные деревяшки. Похоже, древние строители были намного совестливее современных, они качественно выполняли свою работу, а не тяп-ляп, как гастарбайтеры из ближнего зарубежья. Что же касается чужих советов, то чем больше мне их дают, тем меньше хочется их слушать, дабы не попасть в идиотскую ситуацию.

Когда я училась в восьмом классе, бабушку положили в больницу, и наша семья фактически осталась голодной. Мама готовила отвратительно, даже дворовые собаки отворачивали морды, когда я выносила им состряпанные мамулей котлеты. Помните анекдот про холостяка, который кладет в кастрюлю разные вкусные продукты, варит их по правилам, но нормально у него, хоть тресни, получаются только пельмени? Вот и с моей матерью происходило то же самое. Картошка, мясо, вермишель, яйца, рыба – все, что проходило через ее руки, неминуемо приобретало вкус размокшего картона, проглотить «вкуснотищу» не смог бы и пять месяцев ничего не жравший волк. Скандалы между родителями приняли тогда хронический характер.

– Безрукая тетеря! – орал отец, ковыряя вилкой ком из рожков и мясных лохмотьев. – И это ты называешь макаронами по-флотски? Да в любой забегаловке лучше кормят! Я мужчина, мне необходимо разнообразное питание.

– Везде-то ты побывал, в каждую дыру заглянул, – огрызалась мать. – И хорошо, что уточнил, что ты мужик, а то я все не понимала, за кого имела несчастье замуж выйти! Вроде брюки носишь, а зарплата как у последней поломойки!

Устав пинать друг друга, предки накидывались на меня.

– Немедленно ешь! – визжала мама. – Чтоб тарелка была чистой!

– Девочки должны уметь готовить, – вторил ей отец, – мать не успевает, она работает, а ты лентяйничаешь!

В пятницу, спустя четыре дня после того, как бабуле сделали операцию, ситуация в доме накалилась до предела, и я тайком удрала к ней в больницу. Отлично помню длинный коридор, пол, выложенный мелкими желтыми плитками, запах хлорки и лекарств, большие белые двери и кровати, стоявшие вдоль стен. Моей бабушке повезло, ей досталось место в палате.

Когда я вошла, она сразу насторожилась.

– Что случилось?

Мне едва исполнилось тринадцать, поэтому со свойственным подросткам эгоизмом я думала лишь о своих проблемах и, не пощадив бабулю, в красках живописала ей семейные сцены.

– Папа прав, – спокойно сказала она, – сейчас я научу тебя готовить курочку. Возьми на тумбочке блокнот и записывай рецепт.

Домой я вернулась, горя желанием побыстрее ринуться к плите, положила на стол листок бумаги и принялась действовать по плану. Вымыла тушку, обсушила полотенцем, посолила, поперчила, положила ей в брюшко мелко нарезанную морковь, зашила кожу суровой ниткой, обмазала птичку майонезом, скрепила ей ножки, чтобы они не растопыривались, с большим трудом зажгла газовую духовку, дотошно отрегулировала пламя, поместила будущий ужин на сковородку и, ощутив себя маленькой хозяйкой большого дома, отправилась читать очередной том Майн Рида.

Через полчаса хлопнула входная дверь, появились родители, которые с порога завопили:

– Чем это воняет?

– Почему в квартире так жарко?

– Готовлю на ужин цыпленка, – гордо объявила я. – Его уже можно доставать из плиты!

Отец глянул на жену, та посмотрела на него, потом недовольно протянула:

– Ну... посмотрим.

Мы вошли на кухню, я открыла духовой шкаф и растерялась, сковородка испарилась без следа.

– Где еда? – пролепетала я.

Отец совершенно неожиданно захохотал.

– Вот она! На мойке!

Мы с мамой одновременно повернулись, и я увидела чугунину, из которой торчали политые излюбленным соусом россиян ножки курчонка. Я добуквенно выполнила указания бабушки, только забыла поставить тушку в духовку...

– Чего застряла? – ущипнула меня за ногу Варя.

– Будет лучше, если ты вылезешь в алтарь и дашь мне руку, – чуть не плача попросила я.

– Жесть! – оценила мое предложение бывшая гимнастка, но спорить не стала.

Глядя, как ловко стройная красавица взбирается наверх, я ощутила очередной приступ комплекса неполноценности и, почти ненавидя себя, медленно потащилась по хлипкой лестнице.

В момент, когда жизнь кажется вам беспросветной, нужно помнить, что любая неприятность рано или поздно заканчивается. Сильные руки Варвары буквально выдернули меня из люка.

– Ну, жива? – с пренебрежением поинтересовалась она.

Сил на ответ не хватило, я едва кивнула. Хорошо хоть Генза спал и не шевелился у меня под одеждой.

– Плохо трусу, – ехидно заметила Варя, – еще ничего не случилось, а он уже умер. Ой! Это кто?

Голос ее задрожал, и я перепугалась, потом перевела взгляд туда, куда смотрела Богданова, и испытала невероятное облегчение.

– Ты никогда не видела ящериц? Ее зовут Эля. Очень милое существо...

Варя пронзительно взвизгнула и бросилась под землю. Похоже, отчаянно смелая гладиаторша скатилась кубарем по веревочной конструкции, потому что люк задвинулся спустя секунду после ее панического бегства.

И она упрекала меня в трусости? Да, я боюсь высоты, не хочу упасть и переломать кости, не имею хорошей физической подготовки и не считаю позорным в этом признаться. А вот трястись, завидев крошечную рептилию, просто смешно. Не ожидала этого от девушки, которая выделывает с тигром головокружительные трюки. Варвара позволяет ему таскать себя за волосы и испугалась ящерки! Правда, Артур выдрессирован, но все равно, предложи мне кто выбрать – сражаться с абсолютно послушным хищником или терпеть рядом дикую ящерицу, я бы без колебаний предпочла последний вариант.

Ладно, хватит рассусоливать, пора бежать в дом. Вот вам еще одно интересное наблюдение: в лесу одной страшно. Но я сейчас не боюсь, потому что со мной друзья, на груди сидит Генза, по пятам тащится Эля. Чем помогут мне малыши, если на тропинке неожиданно возникнет медведь-гризли? Вроде бы ничем.

Но если Генза пукнет, никакой Топтыгин не устоит на лапах, рукохвост намного лучше пистолета, потому что никогда не промахивается.

Я что было сил побежала к забору, отделявшему лес от парка.

Муж энергично подергал меня за плечо.

– Милый, – простонала я, – очень баиньки хочется.

Но Гри проявил несвойственную ему настойчивость. Не сумев разбудить супругу с первой попытки, он удвоил старания и начал меня трясти, как бутылку с загустевшей простоквашей.

– Гри, – взмолилась я, – не мешай спать! Сделай завтрак сам! Пожарь яичницу!

– Таня, – произнес знакомый голос, – очнись.

Я села, открыла глаза и увидела... Костю. Вот так и разоблачают шпионов. Подойдут фашисты к Штирлицу в час между волком и собакой, начнут расталкивать советского чекиста, а он им на чистейшем русском языке объявит: «Товарищи, я устал»...

Нехорошо, однако, получилось, надо быстро исправить свою оплошность!

– Костя! – залепетала я. – А мне приснилось, что я лежу дома и разговариваю со своей собакой. Гри милый, но он имеет отвратительную привычку будить меня ни свет ни заря, кушать просит.

Запас фантазии был исчерпан, я пробудилась окончательно и вспомнила, как предлагала Гри самому пожарить яичницу. Если Гри пес, то моя просьба к нему звучала немного странно.

– Извини, – зашептал Константин, – не хотел тебе мешать, но мне нужна твоя помощь.