Идеальность
Шрифт:
— Сделай, пожалуйста, еще одну вещь, — попросила Лера, когда Вадик встал с подоконника. — Пока ты не ушел, ладно? Посмотри информацию о Подольской. Про которую писал Пашка. Я пока… не в состоянии…
Вадик кивнул, сел за ноутбук. Лера пошла умываться, отметила в отражении припухшие от слез веки, раскрасневшийся нос. Красавица, блин.
Вернулась на кухню и обнаружила, что Вадик хмурится.
— Что-то случилось? — она подсела рядом на табуретку и сразу же увидела открытую на ноутбуке новостную заметку.
«Вероника Подольская — внезапная трагедия»
Внизу два фото. На одном крупным планом — девушка,
«Мало кто мог подумать, что жизнь успешной молодой предпринимательницы оборвется таким трагическим способом, — прочитала Лера, — в ночь с двадцатого на двадцать первое апреля две тысячи восьмого в магазине «Сладкая парочка» произошел пожар. Находившиеся в помещении два кондитера и Вероника погибли, не успев выбраться. По предварительным данным, люди находились в подвальном уровне магазина, где располагалась кондитерская мастерская. Все они умерли от отравления угарным газом»
— Господи. — пробормотала Лера. — Ей же всего двадцать было. Молодая совсем.
— Такое иногда случается, — ответил Вадик. — В семнадцать она начала вести бизнес. В девятнадцать открыла магазин и мастерскую. Крутая карьера. Жаль, что оборвалась таким вот ужасным образом.
— Поджог? Не захотела с кем-то делиться? Конкурировала?
— Малый бизнес, не интересен крупным игрокам, — пожал плечами Вадик. — Вот, еще одна статья. По итогам расследования причиной пожара назвали короткое замыкание и халатность при установке противопожарной системы. Люди, находящиеся в подвале, не знали о пожаре, пока не стало слишком поздно. Они просто не смогли выбраться.
Лера кусала губы, вчитываясь в статью. Фото здесь было тоже самое, растиражированное по интернету — молодая улыбающаяся девушка с вьющимися каштановыми волосами.
— Поиск по фото, — попросила она. — Пожалуйста. В чём связь между Натой и Вероникой? Зачем ей старые журналы и заметки, о которых писал Пашка?
Вадик вывел результат поиска. Полностью фотография выглядела так: это был групповой снимок кулинарной студии. Пожилая преподавательница в окружении десяти подростков. Надпись внизу: «Юные поварята, 2002». Вероника на фото стояла крайней слева. А с другой стороны, справа — Ната. Молоденькая, четырнадцатилетняя Ната.
Лера вдруг вспомнила.
— Она ходила на кулинарные курсы. Это была её страсть. Ната хотела стать кулинаром, открыть своё дело, магазин… Каждый раз, когда мы с мамой приходили к ним в гости, Ната что-то готовила. Не для того, чтобы порадовать нас кулинарным шедевром, а чтобы показать, как круто она умеет, например, запекать утку или фаршировать куропаток.
— Они были там вместе, — подытожил Вадик. — Тогда понятно, почему Нате была интересна судьба Вероники. Скорее всего, они дружили.
— Ни разу не слышала об их дружбе.
— Мы это уже проходили. Ната хорошо скрывает свою личную жизнь, а ты не слишком-то ею интересовалась, верно? Мало ли, что между ними было. Может быть, она хотела помочь расширить бизнес, или еще что-нибудь.
— Или завидовала. Вероника воплотила её мечту. Вот тебе и конкуренция малого бизнеса.
Вадик хмуро покачал головой.
— Не верится мне. Ты еще скажи, что это Ната устроила поджог. Сколько ей лет тогда было? Двадцать? Становление маньяка, не иначе.
— Но
зачем тогда она хранит журналы о Веронике? Должна же быть какая-то связь. Подумай сам! Прошло десять лет со смерти девушки. А журналы лежат у Наты в отдельной комнате. Какая-то психологическая фигня, уж поверь, я в этом отлично разбираюсь.— Если бы Вероника как-то навредила Нате своим бизнесом, то Ната бы могла привлечь папу, разве нет? Но у Наты, если я правильно понимаю, никогда не было кондитерского магазинчика, а, значит, и конкуренции. — пожал плечами Вадик. — Я вообще не вижу зловещей связи между ними. Да, есть совпадение. Да, у Наты какие-то тараканы в голове. Возможно, она хранит заметки обо всех своих знакомых, с которыми когда-то дружила. У тебя вот флешки. А у нее — вырезки из журналов. У каждого человека свои скелеты в шкафу.
Вадик поднялся.
— Не зацикливайся на этом, хорошо? — попросил он. — Выпей еще… что ты там пьешь. Отдохни. Ната тебе мстит, тут вопросов нет. Но это мелкая, шкодная месть, ничего большего. А если начнёшь реагировать, у тебя снова будет срыв.
— Она этого и добивается.
— Тем более. Лучший способ противостоять Нате — не делать так, как она хочет. Попробуй расслабиться.
— О, сколько человек мне это уже сказали! — взмахнула руками Лера. Она почувствовала себя опустошенной и уставшей. — Я расслаблюсь, не переживай. А ты разузнай про Пашку. Это и твоя проблема тоже. Вы ведь работаете вместе. Нет Пашки — нет хорошей роботы.
— Я вспомнил, какая ты иногда бываешь грубая, — Вадик улыбнулся и направился в коридор.
Лера осталась на кухне. Она увидела, как Вадик подошел к двери, обернулся, неловко взмахнул рукой. Потом пару секунд возился с замком, вышел на лестничный пролет. За его спиной было пусто, блогеры и журналисты не обивали порог квартиры.
— Я позвоню, — сказал Вадик и закрыл дверь.
Лера стояла еще несколько минут без движения. В тишину квартиры начали медленно пробираться знакомые и привычные звуки. Где-то шумела вода и звенели тарелки. Где-то играли на фортепьяно. Кто-то шаркал тапками и покашливал. Работало радио. Жизнь продолжалась. Ничего критичного.
Светящийся экран ноутбука манил. Хотелось прыгнуть за стол и искать информацию. Лера знала, что найдет что-то ценное. Это можно будет сохранить и припрятать на чёрный день. Главное — сконцентрироваться на фоне и забыть про задний план. Гештальт должен быть доведен до логического завершения.
Заболело в области копчика, холодок поднялся по позвоночнику и отдался в затылке.
Нельзя так. Нужно сопротивляться. И почему, чёрт побери, не действуют таблетки?
Она взяла телефон и долго выбирала между номерами мамы и Толика.
Обещала ведь заехать к маме на днях. Завтра уже на работу, а, значит, несколько суток тихой ночной смены и утреннего беззаботного сна… Если получится. Но для начала, надо отвлечься, чтобы не сидеть перед монитором. Чревато.
Лера набрала Толика.
26 октября 2016
Письмо #131. Из неотправленного
Римма Ивановна, мне у вас хорошо.
Когда путаются мысли, я иду к вам. Привыкли уже, да?
Меня успокаивает ваш большой, но в то же время уютный дом. Ваше внимание. Наши с вами разговоры. Вы — замечательная собеседница.