Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 2
Шрифт:
23 марта 1939 г. А. Г. Дементьев был утвержден в ученом звании доцента и до 15 сентября 1941 г. работал на филологическом факультете ЛГУ. В декабре 1939 г. парторганизацией филологического факультета А. Г. Дементьев был принят кандидатом в члены ВКП(б), а в апреле 1941 г. стал вновь членом партии. По так называемой партийной мобилизации в сентябре 1941 г. ушел на Ленинградский фронт (в боях не участвовал). До ноября 1941 г. служил красноармейцем войск НКВД Ленинградского фронта, с 1 декабря 1941 г. по 1 июня 1943 г. – литературный сотрудник газеты «Удар по врагу» 42-й армии Ленинградского фронта, с 1 июня 1943 г. по 1 апреля 1947 г. – лектор ленинградского Дома Красной армии имени С. М. Кирова.
Будучи с 1938 г. активным агитатором, постоянным лектором в воинских частях, на заводах и фабриках, с началом войны он поступил в распоряжение политуправления Ленинградского фронта, где был использован на ведущих ролях в деле подготовки агитаторов.
22 декабря 1942 г., в еще блокированном Ленинграде, была подписана к печати его книга «Реакционная роль немцев в истории России». Лубочная, крайне политизированная трактовка историко-литературного материала в этой работе характеризует как эпоху, так и присущий автору пафос:
«Немецкая клика внутри России была оплотом крепостничества
Проживая в России, принимая русское подданство, большая часть “русских немцев” не переставала сохранять свои нравы, язык, веру. Они были крепко связаны с прусскими, австрийскими, голштинскими, гессенскими родственниками и по мере сил и возможности отстаивали их интересы в России» [124] и т. д.
124
Дементьев А. Г. Реакционная роль немцев в истории России. Л., 1943. С. 8.
В 1944 г. ставший майором А. Г. Дементьев переработал стенограммы своих выступлений на сборах агитаторов при политуправлении Ленинградского фронта и отдал в печать книгу «Великие идеи патриотизма в творчестве русских классиков» (Л., 1944), в которой «автором приведен обильный фактический материал, иллюстрирующий великие идеи патриотизма в творчестве русских писателей. Назначение книги – оказать помощь агитаторам и пропагандистам в их работе по политическому воспитанию бойцов и офицеров Красной Армии» [125] .
125
Дементьев А. Г. Великие идеи патриотизма в творчестве русских классиков. Л., 1944. С. 2.
Работая во фронтовой газете «Удар по врагу», с января 1942 г. по апрель 1943 г. политрук Дементьев поместил там ряд агитационных материалов аналогичного содержания [126] . Кроме публикаций по «истории литературы» представляет интерес его статья воспитательного характера, где он формулирует основополагающий метод своей работы в 40-х гг.: «Народный комиссар обороны товарищ Сталин учит нас сочетать метод принуждения с методом убеждения» [127] .
126
Дементьев А. В. Г. Белинский / Великие люди русской нации // Удар по врагу. Б. м., 1942. № 9. 16 января. С. 3; Он же. Гениальный сын русского народа: [Ленин и литература] // Там же. № 13. 21 января. С. 3; Он же. А. М. Горький / Великие люди русской нации // Там же. № 15. 3 февраля. С. 3; Он же. Н. Г. Чернышевский / Великие люди русской нации // Там же. № 34. 5 марта. С. 3; Он же. Палачи и грабители / Немецкие проходимцы в России. [Очерк] 1. // Там же. № 47. 20 марта. С. 3; Он же. Предатели и шпионы / Немецкие проходимцы в России. [Очерк] 2. // Там же. № 49. 22 марта. С. 3; Он же. Захватчики и поработители / Немецкие проходимцы в России. [Очерк] 3. // Там же. № 57. 1 апреля. С. 3; Он же. Поэт-патриот: к 12-летию со дня смерти В. В. Маяковского // Там же. № 68. 14 апреля. С. 4; Он же. Севастополь / Живут героические традиции русского воинства // Там же. № 288. 28 декабря. С. 4; Он же. Царицын – Сталинград / Живут героические традиции русского воинства // Там же. 1943. № 2. 3 января. С. 4; Он же. Петроград – Ленинград / Живут героические традиции русского воинства // Там же. № 11. 13 января. С. 4; Б. п. [Дементьев А.] Немцы заклятые враги России: Русские писатели о немцах // Там же. № 100. 29 апреля. С. 4.
127
Дементьев А. Окрик и ругань – не к лицу командиру // Удар по врагу. Б. м., 1942. № 114. 7 июня. С. 4.
По ходатайству ректора А. А. Вознесенского (согласно решения парткома ЛГУ от 2 октября 1946 г. [128] ) А. Г. Дементьев был демобилизован из РККА (уволен в запас в звании майора) и с 16 марта 1947 г. зачислен в штат ЛГУ. В том же году он занял место заместителя директора Филологического НИИ Ленинградского университета. Вместе с работой в университете 15 апреля 1947 г. он был зачислен на должность инструктора сектора печати Ленинградского горкома ВКП(б), а в марте 1948 г. сменил своего непосредственного начальника В. П. Друзина на посту заведующего этим сектором [129] . С 15 марта 1948 г. приказом ректора он был освобожден от должности заместителя директора Филологического НИИ и переведен полставки старшего научного сотрудника – работа на переднем крае идеологического фронта требовала от него мобилизации всех сил. 22 марта А. Г. Дементьев был выведен из состава партбюро филологического факультета ЛГУ в связи с переходом в парторганизацию горкома ВКП(б).
128
ЦГАИПД СПб. Ф. 984. Оп. 2. Д. 120. Л. 34.
129
По-видимому, А. Г. Дементьев пошел на партийную работу против воли; по крайней мере, 18 ноября 1949 г. на заседании партбюро ЛО ССП он говорил следующее: «…Меня демобилизовали из армии и сразу забрали в горком, несмотря на мои возражения. Я возражал потому, что никогда на партийной работе не был ‹…›. Я доцент, действительно
работал в Университете с 1932 года. С октября 1941 по 1947 был в армии и, естественно, меня тянуло вернуться к лекторской работе. Поэтому я решительно возражал против того, чтобы брали на работу в горком» (ЦГАИПД СПб. Ф. 2960 (Парторганизация ЛО ССП). Оп. 2. Д. 11. Л. 140). Об этом же говорил и В. П. Друзин, занимавший с апреля 1947 г. должность заведующего сектором печати Ленинградского горкома: «Дементьев пришел работать в отдел печати не по своей воле, его обязали» (ЦГАИПД СПб. Ф. 2960 (Парторганизация ЛО ССП). Оп. 2. Д. 15. Л. 67).Ольга Михайловна Фрейденберг писала в те дни:
«…Вот времена изменились, и появился еще один начальник, кроме пяти прежних. Это был Дементьев. Умный, хитрый, с виду добродушный, Дементьев, наш “старый” факультетский русист, был членом партии, затем исключен за сокрытие своего происхождения из кулаков, ныне партийный диктатор Ленинграда по части идеологии. Партия время от времени выбрасывала в свет таких “установщиков”, калифов на час, терроризировавших своей наглой полит-цензорской разухабистостью. Это были молодые или бывшие молодые, невежды-всезнайки, начетчики святого политписания, агитаторы и проходимцы. Важные, разбухшие от величия, они вылетали и летели, пропадая Бог весть куда. Сейчас они уже имели ученые степени и звания. За последние годы Сталин создавал своих академиков, профессоров и доцентов, подобно иерархам церкви. Как бы они не назывались, все они были агентами тайной полиции, осведомителями и перелицованными политагентами. Их главная функция заключалась в послушании. Они продали душу дьяволу, и возврата для них не существовало. ‹…›
В горкоме партии его дожидались в приемной, но меня он хорошо знал ‹…›. К его чести нужно сказать, что он не мстил мне и зла абсолютно не помнил. Это был дородный русский мужик, по-деревенски сильно окающий, продувная бестия, с умом, дарованьем, кандидатской степенью и знанием нашего брата. Вознесенный на страшную (именно страшную!) высоту, он сидел на пике скалы и оглядываться уже не мог; совесть была запродана; важным он не стал и чувство юмора не потерял, но напряжение, какого требовала его головокружительная работа, держало его в состоянии недремлющего внимания и натянутости всех сил рассудка» [130] .
130
Фрейденберг О. М. Записки.
В поисках нового ректора ленинградского университета
Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 24 января 1948 г. профессор Александр Алексеевич Вознесенский получил от руководства страны пост министра просвещения РСФСР и вынужден был оставить кресло ректора Ленинградского университета. Первым из печатных изданий о новой должности А. А. Вознесенского сообщил 26 января «Вечерний Ленинград» [131] .
Из Ленинградского университета А. А. Вознесенский уходил болезненно и с большим сожалением. Поскольку уезжал он стремительно и даже не успел «по-настоящему» проститься с университетом, то с целью устроить себе чествование он организовал в начале марта поездку в Ленинград. 4 марта 1948 г. новостная лента ТАСС сообщала:
131
В день назначения об этом сообщила газета «Вечерний Ленинград» (Л., 1948. № 21. 26 января. С. 4), а на следующий день – «Известия» (М., 1948. № 21. 27 января. С. 4).
«В Ленинград приехал Министр просвещения РСФСР А. А. Вознесенский. Он пробудет в Ленинграде несколько дней и ознакомится с работой органов народного образования. 6 марта состоится его встреча с учительским активом города и директорами школ» [132] .
5 марта 1948 г. бывшего ректора чествовали на открытом заседании Ученого совета университета, где бывшие подчиненные отблагодарили Вознесенского избранием в почетные члены Ученого совета [133] . Внешне это было представлено не столько как прощание, сколько как юбилейное заседание:
132
ЦГАЛИ СПб. Ф. 12 (ЛенТАСС). Оп. 2. Д. 124. Л. 97 («Министр просвещения А. А. Вознесенский в Ленинграде»).
133
Удовин В. Чествование профессора А. А. Вознесенского // Ленинградский университет. Л., 1948. № 9. 8 марта. С. 3.
«В Ленинградском университете состоялось заседание ученого совета, посвященное 50-летию со дня рождения и 25-летию общественной и научно-педагогической работы профессора А. А. Вознесенского, Министра просвещения РСФСР.
Заседание открыл исполняющий обязанности ректора проф[ессор] С. В. Калесник. Затем выступили академик В. И. Смирнов, члены-корреспонденты Академии наук СССР профессора И. И. Жуков, М. П. Алексеев, проф[ессор] В. В. Рейхардт, представители студенчества» [134] .
134
ЦГАЛИ СПб. Ф. 12 (ЛенТАСС). Оп. 2. Д. 124. Л. 119 («50-летие проф. А. А. Вознесенского»).
О. М. Фрейденберг записала:
«Вознесенского уже больше не было. Его сделали министром просвещения. Долго и упорно он сопротивлялся. ‹…› Подхалимы собрали 23 тысячи рублей и купили ему золотые часы и вазу в человеческий рост. Прощаясь, он едва не плакал. “Вырвали из моего мяса кусок!” – говорил он нашему главбуху [135] . О, до чего ему не хотелось покидать своей сатрапии, где он был царь и владыка. Он по-своему был очень привязан к университету и лез из кожи вон, чтоб создать ему показное величье. Это был “хозяин”, самодержец, самодур» [136] .
135
Главным бухгалтером ЛГУ тогда был Михаил Борисович Эпштейн (1883–?), член ВКП(б) с 1944 г.
136
Фрейденберг О. М. Записки.