Идея государства. Критический опыт истории социальных и политических теорий во Франции со времени революции

Таким образом, они пытаются захватить умы сетью аргументов и доказательств, узкие петли которой делают невозможным всякое сопротивление, всякую попытку бегства. На этот пункт и следует обратить особенное внимание. Мы устраним или, лучше сказать, оставим в стороне все возражения, не связанные с системой по существу, например, те полные или частичные опровержения коллективизма, которые делали экономисты, отправляясь от чуждых ему принципов [1701] . Мы займемся только вопросом, имеет ли научный социализм, если даже признать его отправной пункт, ту логическую стойкость и, следовательно, очевидность, на которую он претендует.

1701

Подобного рода опровержение можно найти в книге Leroy Beaulieu. Le Collectivisme.

Но прежде, чем приступить к этому исследованию, мы должны, оставаясь верными своему методу, показать, каким образом сложилась теория коллективизма и каким образом она разрешает проблему об отношении между личностью и государством. Нужно ли предупреждать, что научный социализм, отстраненный от всякого соприкосновения с революционной политикой, не составляющей его необходимой части, рассматривается нами на последующих страницах как доктрина, имеющая такое же право на беспристрастие, как и всякая другая?

II

Роль Карла Маркса [1702] в создании научного социализма двоякая. Он писал книги, одна из которых, Капитал, оказала, как справедливо замечает Бурдо [1703] , на большинство умов нашего времени такое же влияние, как Общественный договор на современников революции; с другой стороны, он способствовал основанию Международной ассоциации рабочих, которой обязана своим пробуждением социалистическая деятельность, заглохшая во Франции со времени подавления народных движений в июне 1848 года. Маркс создал Интернационал как воинствующий революционер; но его книга, пожалуй, является еще более революционною, чем эта ассоциация. Во всяком случае, последняя умерла, а первая живет.

1702

Mis`ere de la philosophie (1847)» по-французски; Das Kapital, 1-й т. – 1867; s-й, посмертный – в 1885, 3-й том (в двух частях) появился в 1895 году. Остаются материалы для четвертого.

1703

Bourdeau. Le socialisme allemand (C. 201).

Философия Гегеля, по крайней мере, в том виде, как ее понимали левые гегельянцы, служит для Маркса точкой отправления. Правда, он скоро становится самостоятельным и отдаляется от нее, но в то же время сохраняет от раннего увлечения ею вместе со страстью к диалектике твердо укоренившееся в его уме понятие эволюции явлений, в Entwicklung. Это понятие поистине служит «ключом к системе» Маркса. Не обратив на это понятие надлежащего внимания, рискуем не понять системы Маркса и ее значения.

Экономисты хотят видеть в социальном строе, покоящемся на конкуренции, абсолютный порядок вещей, который уже не может подвергнуться никакому заметному изменению без вреда для человечества. Без сомнения, этот строй образовался исторически, но с того момента, как были открыты управляющие им естественные законы, человек стал обладателем окончательной истины. Эти законы, подобно законам физики, уже были истинны и тогда, когда их еще не знали; они имеют значение как для прошедшего, так и для будущего. Невозможно предположить, чтобы они могли измениться, невозможно представить себе иные законы, которые бы им противоречили.

Подобной концепции Маркс и Энгельс – а еще ранее их Лассаль – противопоставляют идею естественной и необходимой эволюции экономических отношений, причем они с самого начала ясно сознают поставленную цель. «Способ производства, – пишет Карл Маркс в 1847 году, – отношения, в которых развиваются производительные силы, совсем не вечные законы, а соответствуют определенной стадии развития, и проч.» [1704] . Равным образом Лассаль установляет, что человеческие представления о семье, наследовании и проч. связаны с историей [1705] . Впоследствии он решительно говорит: «Ошибка, общая всем буржуазным экономистам, состоит в том, что они рассматривают капитал и другие экономические категории как вечные логические категории. Между тем экономические категории представляют собою не логические категории, а исторические» [1706] . Одна эта фраза говорит все. Общественный строй, установившийся при одних условиях, может измениться или даже совершенно исчезнуть при других. Относительная точка зрения заменяет абсолютную и в области экономических отношений, как она уже заменила ее во всех других областях мысли.

1704

Mis`ere de la philosophie (С. 115).

1705

Das System der erworbenen Rechte (Leipzig, 1861. T. 1. Предисловие. C. XVI и указанные там самим Лассалем места).

1706

Kapital und Arbeit (C. 203). Cp. Ibid (C. 163).

Признавая относительный характер данных экономической науки, Карл Маркс, Лассаль и Энгельс тем самым во многом идут далее общей концепции социалистов первой трети XIX века. Первые социалисты рассматривали социальный строй своего времени как совершенно случайный, созданный и поддерживаемый жадностью буржуазии. Его должен уничтожить общий взрыв великодушия и заменить другим. Для достижения этого результата достаточно заменить в душах эгоизм альтруизмом. Вот почему все они приходили к тому выводу, что реформа воспитания является самой полезной и необходимой. Концепция Маркса совсем иная. Капиталистический строй появился в определенный момент под влиянием определенных причин. Он не мог не появиться; но, являясь плодом прошедшего, он таит в себе зародыш будущего. Таким образом, Марксу уже нельзя ставить в упрек, что он питается мечтами и химерами, допуская, что существующего могло бы и не быть. Тем более нельзя укорять Маркса в произвольном изображении будущего, так как он хочет читать будущее и заставить читать его других в правильно понятом настоящем. Несомненно, существуют иные возражения, и мы их сейчас укажем, но тем, которое мы устраняем, сейчас нельзя пользоваться без того, чтобы не заслужить упрека в искажении системы.

Условия производства — таковы причины, которые на различных стадиях цивилизации определяют экономическое и социальное состояние. Овладевая новыми производительными силами, люди меняют способы производства, а через это изменяются и все социальные отношения. «Ручная мельница дает общество с сюзереном, паровая мельница – общество с капиталистом-промышленником» [1707] .

Здесь следует различать два момента: один, который уже был признан и отмечен социалистами предшествующего периода, – именно, что экономические отношения первенствуют над всеми другими и порождают их [1708] , другой – новый, что сами экономические отношения зависят от условий производства, которые меняются помимо нашей воли, часто даже без нашего ведома. Когда в определенный момент умы волнуются, когда начинают понимать, что существующий социальный строй несовершенен и должен быть изменен, это не внезапное откровение, своего рода озарение ума и сердца. Это доказывает, что «медленно, незаметно видоизменились способы производства и формы обмена и с ними уже не мирится социальный строй, приспособленный к устарелым экономическим условиям» [1709] .

1707

Karl Marx. Mis`ere de la philosophie. C. 100.

1708

Но Маркс понимает это лучше своих предшественников. Между тем как Сен-Симон, например, говорит просто, что «экономические отношения важнее политических форм», Маркс анализирует. Он делает это уже в Mis`ere de la philosophie (C. 17). «Нужда в нотариусах не предполагает разве определенного гражданского строя, который является лишь выражением определенного развития собственности, т. е. производства?» Ср. Das Kapital (изд. 1903 г. T. I. Кн. I. Гл. 2-я. С. 51): «Юридическое отношение в форме договора, законно или незаконно выраженного, есть не что иное, как волеотношение, в котором отражается экономическое отношение. Содержание этого право– или волеотношения дано самим экономическим отношением».

1709

Engeis. Die Entwicklung des Sozialismus (C. 35).

Цель научного социализма – доказать, что мир достиг одного из таких периодов, когда замечается глубокое несогласие между существующим экономическим строем и состоянием средств производства.

Капиталистический, или буржуазный, строй характеризуется крупной промышленностью, пользующейся безграничным разделением труда, свободой договора, конкуренцией, обменом, в особенности обменом [1710] . Этот строй сменил иной экономический строй, опиравшийся на мелкое производство. В средние века было естественно, что незначительные по своим размерам орудия труда были собственностью отдельного лица [1711] . Но крупное производство, заменившее благодаря применению пара и изобретению новых машин мелкое, требует стечения громадного числа рабочих на одной огромной фабрике, изготовляющей один какой-либо предмет. Другими словами, производство трансформировалось и «из индивидуального стало социальным» [1712] . Самые продукты труда, бывшие прежде индивидуальными, стали теперь социальными. Между тем собственность на продукты вместо того, чтобы сделаться в свою очередь социальной, остается индивидуальной. Продукт принадлежит капиталисту, а не массе рабочих, которые его произвели. Невозможное противоречие: собственность остается в том же виде, как она была, «когда каждый приносил на рынок стол или башмак собственного производства» [1713] . Это, говорят социалисты, основная антиномия; она – «источник всех коллизий, среди которых вращается современное общество» [1714] .

1710

Ibid (C. 37 и сл.).

1711

Ibid (C. 36).

1712

Engels. Die Entwicklung des Sozialismus (C. 37).

1713

Ibid (C. 37).

1714

Ibid (C. 38).

Для большей ясности я пользовался синтетическим изложением Энгельса; но я мог бы найти столь же легко и в Капитале элементы изложенного объяснения. Целый четвертый отдел первого тома [1715] Капитала посвящен изложению процесса развития средств производства и выяснению противоречия, которое мало-помалу установилось между его современным состоянием и капиталистическим способом присвоения. Впрочем, обращаюсь к Марксу, чтобы бегло показать – это наиболее известный пункт его теории и, следовательно, требующий меньшего выяснения, – основания, осуждающие капиталистический строй собственности.

1715

Das Kapital, 1-й том, главы от XII до XV включительно.

Маркс исходит из закона заработной платы, как его формулировал Рикардо. Предприниматель платит рабочему ровно столько, сколько последнему нужно, чтобы не умереть с голоду. Таким образом, труд рабочего является товаром, покупаемым по его меновой ценности. Но труд имеет также потребительную ценность, которая измеряется количеством продуктов. Рабочий, отдающий день своего труда за определенную плату, вырабатывает эквивалент своей заработной платы еще задолго до окончания дня. Предположим, например, что первая половина его дня ушла на покрытие заработной платы. В течение второй половины он работает уже на своего хозяина. Он производит то, что Карл Маркс называет прибавочною ценностью. Таким образом, хозяин получает чистую прибыль, которая, по Марксу, и является единственным источником капитала. В самом деле, он не допускает, чтобы обмен или сбережение могли создать капитал. Всегда и везде капитал создается на счет труда рабочего – он не что иное, как сама прибавочная ценность.