Иди за мной

В середине дня, избегая жары, мы обычно маялись в гостинице, проводя время за разговорами и мечтами, гадали, как нас встретят в столице с драгоценным артефактом в руках. Ларион написал пару писем важным особам, так что мы с нетерпением ожидали, что нас ждёт в Зейнгарде. Ну какие мечтания без сладкого. Послеобеденное поедание конфет стало для нас уже ритуалом. Амелия выпорхнула в коридор за сладостями, и тут же раздались раздражённые голоса. Мы с Тови осторожно выглянули из комнаты.

В коридоре Ларион преградил дорогу Амелии.

— А кто это Руди, и почему он присылает тебе цветы? — Ларион держал большую корзину роз и задумчиво смотрел на записку. — Прекрасной Амелии от Руди. Спасибо, моя дорогая! — прочитал он вслух.

Амелия фыркнула как кошка и усмехнулась:

— С каких пор это тебя так волнует? — она упрямо вздёрнула подбородок и отвернулась.

— С таких! То один записочки шлёт, то другой верещит серенады как драный кот, то третий тебе подарки носит.

Ларион шагнул к Амелии и посмотрел прямо в глаза. Но Амелия не отвернулась и зло ответила:

— Тебе-то откуда известно? Ты что, следишь за мной?

— Не важно. И вообще, приличные мари так себя не ведут!

Амелия вспыхнула, набрала в грудь побольше воздуха, но так и не нашлась с ответом. Она дёрнулась, чтобы убежать, но Ларион перехватил её. Неожиданно злость на его лице сменилась смесью неуверенности и нежности. Амелия растерянно замерла. Ларион придвинулся ближе, порывисто обнял её за талию, притянул к себе и поцеловал.

Мы с Тови в изумлении переглянулись и заулыбались. Товианна зажала ладошкой рот, пытаясь сдержать радостный смех. Тихонечко, чтобы не мешать чужому счастью, мы вернулись в комнату.

***

Амелия влетела как вихрь. Сказать, что она светилась — это ничего не сказать.

— Девочки, — начала она, но замолчала, прижала ладошки к лицу, потом сорвалась с места и закружилась в танце.

Мы с Тови рассмеялись. Амелия после очередного па бросилась на кровать и с блаженной улыбкой мечтательно уставилась в потолок.

Тови подмигнула мне, подошла к подружке и ехидно протянула:

— И где же сладости, за которыми ты пошла? Интересно, и что такого радостного произошло у тебя? Может, какой-то упрямый надменный гордец пал к твоим ногам и решился на поцелуй?

— Да! — полным счастья голосом резко вскрикнула Амелия, напугав нас. Амелия вскочила, схватила Тови за руки и скороговоркой вперемежку с улыбками, кружением по комнате проговорила: — Понимаете, Ларион признался в любви. Я давно ему нравилась, но он не решался на серьёзный шаг. Боялся, что если ничего у нас не получится, то он потеряет меня — всё-таки я ему не посторонняя девица, а давний друг. Но Лес всё изменил. После пережитого он понял, что не может без меня, и теперь мы вместе. И он готов пойти против желания отца женить его на равной по положению. Ларион выбирает меня. Меня! Девочки, я так счастлива!

43

43

Время в Варошере прошло на удивление быстро. Дормез прибыл и назавтра был назначен отъезд. Амелия даже прослезилась немного, сказала, что обязана этому городку своим счастьем. С Ларионом они больше не ссорились. Наоборот, то обнимались и целовались, когда думали, что их никто не видит, то весело смеялись только им понятным шуткам, то долго шушукались по углам, как наглые мыши в отсутствие кота.

Городок и мне запал в душу. Я навсегда запомню долгие прогулки летними вечерами, густой аромат цветов, яркие звёзды в небе среди крон деревьев и такой же яркий блеск в глазах Кита.

Мы с Тови складывали вещи, когда в комнату вошла Амелия:

— Я сейчас была во дворе, там Ларион, Кит и Рофальд тренируются. Вам не кажется, что Рофальд какой-то странный? Он стал рассеянным и даже на тренировке пару раз споткнулся на ровном месте.

— Может, он заболел? — предположила я.

— Заболел? — ахнула Тови. Её юбки взметнулись, и она умчалась во двор. Мы побежали следом.

Уютный маленький дворик с увитыми плющом стенами и благоухающими кустами окутал нас ароматным шлейфом. Белые лепестки отцветающего жасмина усыпали землю. Тови несмело подошла к Рофальду.

— Всё ли у тебя хорошо? — Она тревожно вгляделась в его лицо.

Рофальд поспешно отошёл на пару шагов и озадаченно уставился на неё.

— Да, — ответил он после долгой паузы. — Или нет. Сейчас узнаю. Я хотел отложить этот разговор. Но раз уж все собрались…

У меня в голове промчался табун мыслей, о чём же он хочет говорить. «Об экспедиции? Ведьме? Поступке Кита? Всемирном заговоре? Артефакт ненастоящий? Что?» Остальные тоже были в недоумении и немного встревожились. Очень уж необычно вёл себя Рофальд. Он походил туда-сюда, видимо, собирался с мыслями, пару раз одёрнул куртку, снял невидимые пушинки с плеча. «Он что, боится? Это точно Рофальд?» Мне стало совсем не по себе. Кит заметил мою нервозность, приобнял и поцеловал в макушку. От теперь всегда так делает, когда хочет успокоить.

— В нашем племени есть обычай: самые важные решения принимать в кругу близких. Вы мои самые близкие друзья. — Рофальд обвёл нас взглядом. — Я — волк. А каждому волку нужна стая. Верное чутьё никогда меня подводило. Сердце указывает путь.

Рофальд отцепил с куртки серебряный оберег в виде волчьей головы и подошёл к Товианне. Протянул ей волка и встал на одно колено.

Тови оторопела.

— Что происходит? — Она еле дышала. Впрочем, как и все. Мы стояли, оцепенев и раскрыв рты от удивления.

— Товианна Алеста Лоримонд Вайт-Цехольская, я вручаю тебе это фамильный оберег и, если считаешь меня достойным, прошу вступить в мою стаю. Ну то есть, стать моей женой.

Тови замешкалась, потом еле заметно кивнула. Рофальд мгновенно поднялся на ноги и наградил её таким поцелуем, что даже кошкам во дворе стало неловко.

— А что нам нужно делать, хлопать в ладоши или выть от радости? — Ларион с весёлой улыбкой смотрел на новоявленную парочку. Амелия ткнула его в бок. — Что? Волки же воют?

— Хорошо, что ты спросил. Если желаете нам счастья, вы должны обвязать нас верёвкой, — серьёзно сказал Рофальд, — как символ того, что мы теперь одно целое.

Кит метнулся за верёвкой, и мы полные энтузиазма не то что обвязали, а обмотали их с ног до головы, всё плотнее прижимая друг к другу. На Тови как будто солнце упало, так она сияла. На лице Рофальда сквозь привычную маску спокойствия проступила нежность.

Развязав парочку, мы оставили Рофальда и Товианну наслаждаться обществом друг друга и вышли из дворика.