Идол

Она издает хриплый стон, ее руки оборачиваются вокруг моей шеи, и жар вспыхивает в моих бедрах. Я притягиваю ее ближе, желая почувствовать верхом на своем члене. Она не сопротивляется, но определенно чем-то отвлечена.

– Так что там с мотыльком?
– спрашивает Либс, оставляя нежный поцелуй в уголке моего глаза.

Странно вздрагивать одновременно от удовольствия от ее поцелуя и отвращения к мотыльку. Какой бы приятной не была ее близость, незваный мотылек имеет власть над тем, чтобы воздействовать на меня. Я кривлюсь и сосредотачиваюсь на запахе теплой кожи Либби.

– Я их ненавижу.

Она издает мягкий звук.

– Это я поняла. Почему?
– ее пальцы выводят узоры в моих коротких волосах.

– Это глупо, - я целую изгиб ее шеи.
– Мне было девять. Летний лагерь. Мотылек влетел мне в ухо, начал разворачиваться...
– дрожь во всем теле грозит сбросить Либби с моих коленей, и я крепче ее сжимаю, пряча лицо в ее волосах.
– Давай не будем говорить об этом.

Она смеется, ее руки опускаются на мои плечи, затылок.

– Бедный Киллиан. Не волнуйся, теперь ты в безопасности.

Я фыркаю, подталкивая ее своими бедрами.

– Не уверен. Поцелуй меня, и всё станет лучше, Либс.

Я могу почувствовать ее улыбку.

– Где болит, малыш?

– Кончик моего члена.

Либби хмыкает, раскачиваясь верхом на упомянутом члене.

– Хмм... Так мотылек забрался на твой...

Я вскакиваю с криком, отчего Либби, ударяясь, плюхается попкой на пол, тогда как я отпрыгиваю в сторону. Гляжу на нее, пока моя грудь вздымается и опадает.

– Ты чертовски злая. Злая.

Я пытаюсь не замечать, что ее футболка собралась вокруг талии, а ноги широко разведены, пока она лежит здесь, хохоча. Либби вытирает глаза.

– Ты так просто повелся.

Нет, я не улыбаюсь. Рыча, словно правда злюсь, я нападаю и тяну ее вверх. Либби визжит, когда перебрасываю ее через плечо и бросаю на кровать, приземляясь верхом до того, как она сможет сбежать. Заблокировав девушку двумя руками, я хмуро гляжу на нее. Она просто улыбается и смеется.

– Ты должна раскаиваться, - говорю ей.

Она отвечает, вытягивая шею и целуя меня в кончик носа.

– Ладно.

Я удобнее устраиваюсь между ее ног.

– Не улыбайся мне так мило, - мои губы касаются ее щеки.
– Я сержусь на тебя.

– Угу, - ее руки находят мою шею, пальцы растирают напряженные мышцы. Она снова хихикает.

– Прекрати смеяться, - говорю я.
– Смотри, куда тебя это завело.

– Ты знаешь, что можешь рассмешить себя до смерти?

– Что? Черт, не говори мне этого, - я целую изгиб ее шеи, задерживаясь у впадины.
– В конечном итоге я буду жить в страхе, что кто-то из нас умрет от смеха.

Мои руки сжимают ее хрупкую челюсть, и я снова целую Либби, просто чтобы почувствовать ее улыбку. Девушка тает подо мной, открывая губы. Но не я инициирую всё. Это она целует меня так, словно я ее любимое лакомство.

Ее губы изгибаются напротив моих. Еще одна улыбка. Я хотел бы получить все ее улыбки, если бы мог. Вот почему скрываться и дальше не сулит ничего хорошего. Если ребята всё узнают, то поймут.

– Не волнуйся, - произносит она, играя кончиками моих волос.
– Я защищу тебя.

– Защитишь меня от смеха? Я не понимаю, как ты можешь, если обычно именно ты заставляешь меня смеяться.

– Всякий раз, когда ты будешь в опасности лопнуть от смеха...
– она втягивает в рот мочку моего уха, притягивая ближе к себе, так что ее мягкий голос щекочет мою кожу.
– Я упомяну мотылька.

Я взвизгиваю, образ вторжения мотылька в мое ухо и ужас от него вспыхивают во мне. Либби откидывает голову, хохоча. Я смеюсь над собой, лежа верхом на ней, мои пальцы отыскивают ее чувствительные места.

– Ты злой эльф. Жестокий, злой...

Слова растворяются. Я погиб с этой девушкой. Я опускаюсь на нее со вздохом, осторожно, чтобы не придавить, но позволить ей почувствовать мой вес. Мои глаза закрываются, когда обнимаю ее всеми конечностями.

– Я скучал по тебе сегодня.

Мой голос приглушают ее волосы, но она замирает, очевидно услышав меня.

– Я была рядом с тобой, - говорит Либби тихо.
– Почему ты скучал?

Моя спина напрягается, и я вспоминаю ее сегодняшнюю отстраненность, холодность и замкнутость.

– Казалось, что ты была в другом месте.

Она тоже напрягается, ее тело извивается. Я не отпускаю ее. Она убежит, а я это ненавижу.

– Киллиан, дай мне вдохнуть.

– Дыхание переоценивают, - бормочу я, но скатываюсь с нее.

Либби садится и забрасывает ноги на край кровати, поворачиваясь ко мне спиной. К черту. Я не позволю ей скрываться. Отталкиваюсь от пола и сажусь рядом.

– Скотти разговаривал со мной сегодня, - говорит она, глядя на пол.

– Я видел.

Я ждал, что она расскажет мне. Хоть как-то. Вместо этого получил лишь молчание.

Раздраженный звук вырывается из ее горла.

– Мог бы предупредить меня.

– Ага, мог, - я провожу рукой по затылку.
– Но не хотел.

Она поворачивается ко мне так быстро, что ее волосы рассыпаются по плечу.

– Ты, на хрен, издеваешься?

Я фыркаю, удерживая ее взгляд.

– Чтобы ты смогла сбежать? Говорить себе всякую хрень еще до того, как даже услышишь, что он скажет? Нет, Либс, я не издеваюсь.

– Ты не знаешь, что...

– Да. Я знаю тебя. Хочешь ты это признавать или нет, - наклоняюсь ближе.
– Я. Знаю. Тебя.

Я слышу, как скрипят ее зубы.

– Если знаешь меня так хорошо, - выплевывает она, - то должен быть в курсе, что я не хочу и не нуждаюсь в том, чтобы ты организовывал мою жизнь у меня за спиной.

– И если ты знаешь меня хоть немного, то никогда бы не стала обвинять в подобном, - я вскакиваю на ноги и начинаю метаться из стороны в сторону, мое лицо становится горячим.
– Дерьмо. Я имею в виду, разве ты правда думаешь, что я бы это сделал?

Она скрещивает руки на груди.

– Ты только что признался, что разговаривал с ним!