Идущие на смерть
Шрифт:
— Да, я понимаю, — кивнул Владимир Орлов с потухшим взглядом. — Закрутится такая карусель, что мало не покажется никому, и снова будут виноваты русские… Спускать крючок этого оружия еще рано…
Глава 14
— Слушай, старшина, — уже в который раз обращался к Вадиму сосед по имени Максим, абсолютно не расстраиваясь по тому поводу что Куликов с ним общаться не желал. — А врачиха эта симпатичная, хоть и азиатка… Ты с ней знаком? Точно знаком, иначе чего бы это она с тобой стала здороваться? — кивал Максим, разговаривая
Вадим закрыл глаза. Сосед начинал будить в нем первые яркие чувства, может это и хорошо, ведь происходило своеобразное возвращение к жизни, но чувство что он в нем будил – яростная злость и желание прибить своего соседа, доделав за китайцев плохо исполненную ими работу.
— Это хорошо, что ты не против, — продолжал разглагольствовать Максим. — Слушай, старшина… раз такое дело, одолжи пару медалек, а? У тебя их много… а у мне вот с наградами не повезло, не дали даже самой зачуханной медальки, хотя если честно, то и не за что было… Я верну, честное слово. Просто покрасуюсь перед цыпой, познакомлюсь, а когда она клюнет как сорока на блестящие железки и надобность в них как таковая отпадет, тут же отдам. Договорились?
Приняв молчание за знак согласия, Максим стал сноровисто шарить рукой в тумбочке в поиске коробки с наградами Вадима Куликова. Достав коробку, он начал выбирать понравившиеся медали и ордена.
Сосед справа, мужик лет пятидесяти, наверное, доброволец, чьего имени Вадим не знал, и знать не желал, лежащий с ожогами второй степени, что-то неодобрительно проворчал.
— Да ладно, — пренебрежительно отмахнулся от него Максим. — Я же сказал что временно, это просто шутка…
После чего продолжил ворошить награды.
— За отвагу… Георгиевские кресты… Да ты полный кавалер оказывается! Нет, Георгиевские кресты оставим… Что еще, Орден мужества, пожалуй, возьму и… медаль Суворова. Думаю, хватит. Перебарщивать тоже не стоит верно?! Как говорится, все должно быть в меру… А без меры можно быстро скатиться до расфуфыренного индюка. К тебе старшина это естественно не имеет никого отношения, ведь все эти медали и ордены ты заработал честно, своей кровью…
Наглый сосед стал цеплять медали к своей форме. Нацепив награды, он накинул камуфляжку поверх больничной пижамы.
— Ну как я тебе?! По мне так совершенно другое дело! Я прямо-таки выше ростом стал и сил прибавилось. Ну ладно старшина, бывай… если к вечеру не вернусь, не стоит волноваться, — подмигнул Максим Вадиму.
Взяв свои костыли, псевдо-герой заковылял из палаты. Куликов испытал разве что облегчение оттого, что исчез этот нудный проходимец. Ну, разве что глубоко в душе что-то неприятно шевельнулось…
— Зря ты ему позволил… да еще награды дал, — снова неодобрительно покачал головой сосед справа.
Вадим ничего не сказал. Облегчение от отсутствия говорливого соседа слева оказалось недолгим. Буквально через пять минут Максим вернулся в палату с хмурым видом.
— Ну ты даешь?! — приглушенно засмеялся сосед справа. — Кролики и те дольше работают! А ты за пять минут управился! Ты что рекорд ставил? Если так, то поздравляю!!!
Рухнув
на койку, неудавшийся Казанова, кисло улыбнувшись своему визави, разочарованно пробормотал:— Вот это облом…
— Что, — хохотнул сосед, — она оказывается замужем за главным врачом?! И он тебе герою липовому пообещал в следующий раз ампутировать кое-что что болтается между ног?!
Максим тоже посмеялся.
— Да нет… не знаю кто у нее муж и замужем ли она вообще, но то что она не слабо так беременна, это к гадалке не ходи. Даже удивительно, как я это сразу не заметил…
Куликова словно током ударило.
"Беременна?!" – эхом пронеслось в голове Вадима.
— Слышь, старшина, я там одну сестричку приметил толстозадую, дай я эти медальки еще потаскаю, а?
Вадим начал приподниматься и наконец, ему удалось принять более вертикальное положение.
— Ладно, ладно, уже снимаю! — по-своему понял активность Куликова Максим.
Он действительно снял позаимствованные награды и положил их обратно в коробку, а коробку в тумбочку. Вадим не обратил на это никакого внимания, он искал свободное инвалидное кресло.
— Сестра, — обратился он к вошедшей медсестре. — Коляску… Срочно!
Видимо прочитав что-то в безумном взгляде больного, сестра без лишних слов тем более возражений скрылась из палаты и вскоре вкатила кресло.
Перебравшись на этот стул с колесами, и укрыв обрубки ног одеялом из-за одного их вида еще раз испытав спазм в груди, Вадим резко обратился к Максиму.
— Где ты ее видел?
— Кого?
— Ну не сестру твою толстожопую, конечно, — пришел Вадиму на помощь сосед.
— А-а, докторшу эту?! Ну там…
Плюнув на невнятные пояснения Максима, только время с ним терять, Вадим заработал руками и буквально выскочил из палаты в коридор, чуть кого-то не сбив.
— Потише, Шумахер!
Вадим быстро осмотрелся и остановил взгляд на одиноко стоящей у окна женской фигуре. Это была она, он узнал ее даже со спины. Постояв несколько мгновений в нерешительности, вновь вспомнив, что он теперь калека, (к чему он ей такой?) Вадим заработал руками.
— Елена…
Елена Акжал резко обернулась.
— Прости меня… Сам не знаю, что на меня нашло…
— Молчи… Ничего не нужно говорить. Я все понимаю… И ты снова оказался прав, — сказала она, улыбнувшись сквозь слезы.
— О чем ты?
— О том, что мы второй раз встретились после твоего ранения.
— А-а, — протянул Вадим, тоже вдруг повеселев, вспоминая свое "пророчество", что они встретятся только в случае его тяжелого ранения.
Куликов взглядом указал на живот Елены, немо спрашивая: "Мой?"
Акжал улыбнувшись и погладив живот, кивнула.
— Кто?
— Не знаю еще… не смотрела. Хочешь, верь, хочешь, нет, так заработалась, что о беременности сама узнала всего пару недель назад, когда помощница спросила о моем положении, списывая все симптомы на переутомление. Ну или не хотела замечать…
Вадим поверил. Работы у врачей, особенно у хирургов, много, чертовски много.
— Пойдем, узнаем?
— Почему бы и нет?! — согласилась Елена. — Кабинет УЗИ как раз свободен!