Иголка в стоге сена

Боярин в ответ лишь стиснул зубы.

— Наступает время больших перемен, — продолжал между тем Командор, — и от всех нас зависит, какое грядущее принесут они нам.

— «Нам» — это кому? — хмуро переспросил, Волкич, — о ком ты говоришь, господин?

— Тебе, мне, всему христианскому миру. Но тебя, как я понимаю, заботит лишь собственная судьба? О ней мы и поговорим.

Вскоре начнется война на северных рубежах Московии. К сожалению, начнем ее не мы. Орден нынче недостаточно силен, чтобы вступать в борьбу с Московским Княжеством.

Да и вассальная зависимость от Польши лишает нас свободы действий. Но есть держава, способная уже сегодня отнять у Москвы ее северные земли.

— Швеция, — догадался Волкич.

— Она, ты не ошибся. И если Орден не окажет ей помощи в войне с московитами, то он останется ни с чем, если же поможет — обретет верного союзника, а может быть, и новые земли.

Шведы — сильные завоеватели, но долго удерживать в руках покоренные племена они не смогут. На это способен лишь немецкий характер. Посему они сами обратятся к нам с просьбой о помощи.

А когда мы настроим на завоеванных землях крепостей и введем в них свои гарнизоны, нас уже никто не сможет выгнать оттуда!

— И Польский Король позволит вам сражаться — на стороне Швеции? — недоверчиво усмехну лся Волкич.

— Когда шведы ударят, ему уже будет не до нас. Русь — лишь первая мишень для шведского копья, другой удар нацелен в Польшу. Большая часть польских войск скована на юге войной с Султаном, а воевать сразу с двумя противниками Королевству не под силу.

Только сперва было бы неплохо, чтобы Уния повоевала и с Москвой. Пусть поляки и московиты обескровят друг друга, а там наступит черед шведского оружия. Что скажешь, боярин?

— Умно придумано! — нехотя согласился Волкич. — Только вот чем я смогу быть полезен Шведской Короне в грядущей войне?

— Для начала ты станешь военным советником у шведских ярлов. Тебе ведь хорошо известны нравы Руси, русский способ ведения войны. Посему ты незаменим для шведов. Они так хотели заполучить тебя, что заплатили Ордену за твои услуги сто золотых крон!

— Выходит, ты продал меня шведам, как продают на ярмарке коня или быка! — криво усмехнулся Волкич.

— Именно так, — не моргнув глазом, ответил тевтонец, — а разве ты сам не продавался сильным мира сего? Шведский король, по крайней мере, щедр и достойно вознаградит тебя за услуги.

Да и подумай, какое грядущее открывается пред тобой! На завоеванных землях Шведской Короне понадобится сильный наместник, способный укротить местных варваров. Ты для сего хорошо подходишь.

Руссы неохотно подчиняются чужеземной власти и поднимают против нее бунты, но покорно сносят гнет одноплеменных тиранов.

Тебя же с ними связывают общий язык и вера. Едва ли кто-нибудь из твоих подданных узнает о том, что ты перешел в Католичество, а мы не станем открывать им правду. Пусть все видят в тебе православного Государя, с помощью шведов отвоевавшего у Москвы часть ее земель.

Думаю, со временем Король пожалует тебе и княжеский титул. Ты не только вернешь себе утраченное добро, но и сравняешься в правах с князьями Европы! Разве предложенное дело не стоит того, чтобы за него взяться?

— А какая в том выгода Ордену?

— У нас появится свой человек на завоеванных шведами землях. Ты будешь вести удобную для нас политику и способствовать немецкой торговле в приморских городах своих владений. Позднее поможешь нам закрепиться на русском побережье Северного Моря и выстроить там, Орденские замки.

Со временем эта земля станет нашей, и твоя задача — подготовить ее к сему.

Но чтобы все свершилось, как задумано, тебе нужно благополучно добраться до Ливонии и сесть на шведский корабль. Самборский Воевода решил, что ты станешь пробираться в Московию, и выслал конные разъезды в сторону восточной границы. Тебе это на руку.

Пока поляки суетятся на восточных рубежах, ты сможешь тихо дойти до Ливонии. Но с большим отрядом тебе будет трудно остаться незамеченным. Да и свидетели всего, что здесь было, не нужны ни мне, ни тебе…

— Что же прикажешь с ними делать? В одиночку мне их не перебить! — хищно осклабился Волкич.

— И не нужно! — по холеному лицу тевтонца пробежала брезгливая ухмылка. — Я привез с собой бочонок прекрасного рейнского вина.

Достаточно глотка, чтобы самый дюжий мужик отправился на тот свет: к вину примешан крепкий италийский яд. Действует он не сразу, так что, самые недоверчивые из твоих людей убедятся в безопасности зелья, глядя на своих упившихся и невредимых товарищей.

А когда поймут, что их отравили, будет уже поздно. Такой яд долго расходится в крови, но когда начнет действовать, спасения от него нет!

— Одного бы я, пожалуй, оставил в живых, — на миг в шершавой душе Волкича шевельнулось нечто похожее на совесть, — Ворону, того смуглого бородоча, что встретил тебя у дверей. Он спас мне жизнь там, на заставе…

— А ты можешь обещать, что сия «ворона» не попадется в руки жолнежам и не раскаркается на дыбе о наших делах? — хмуро усмехнулся фон Велль. — Нет уж, боярин. Твой подручный видел меня в лицо — уже этим он обрек себя на смерть.

— Как скажешь, господин, — процедил сквозь зубы Волкич, — век не забуду твоей доброты!

— Мы тоже тебя не забудем, Волкич, — в тон ему ответил фон Велль, — верь мне, у Ордена длинная память…

Когда-нибудь мы встретимся с тобой, как добрые друзья. Ты будешь великим владыкой, а я — твоим верным советником, защитником твоей державы. Помни о том, что уже дал тебе Орден, но не забывай и о том, что он может дать тебе в грядущем!

Фон Велль накинул на голову капюшон и вышел вон из избы. В холодном зимнем небе зажглись первые звезды.

ГЛАВА № 21

Над Самбором бушевала метель. С пронзительным воем неистовый зимний вихрь обрушивался на стены замка, тщетно пытаясь сорвать с башен черепичные крыши. Тонко и зло завывая в бойницах, гасил факелы и светильники на замковых галереях.

Всю ночь гулял он и в стенах старой башни, ставшей местом заточения Газды и Бутурлина. Наполненная древесным углем жаровня не справлялась с морозом, рвавшимся в незастекленные бойницы, и почти не давала тепла. Скоро должен был закончиться и сам уголь, ссыпанный под стеной стражниками Воеводы.