Игра Лазаря

– Это существо… эта девушка принадлежит своему хозяину. Навечно. Вы понимаете, что это значит? На-веч-но.

– Как там у Пушкина: «но я другому отдана и буду век ему верна»? – подбросил Леонард.

– Точно, – глухо подтвердил Бельфегор. Он откинулся в кресле, скрестил на груди руки и исподлобья рассматривал Лазаря. – Думаешь, нашёл свою даму с собачкой? Но ты перепутал, бродяга. Она не дама – она собачка. Собачка, понимаешь? Между вам нет взаимности. Нет, не было и не будет.

Ну, надо же! Даже конченые отморозки иногда почитывают классику.

– Вы не знаете, что принесёт мне счастье, а что нет, – спокойно возразил Лазарь и добавил уже Бельфегору: – Если для того, чтобы ей понравится, придётся превратиться в кобеля – нет проблем. Отращу бакенбарды, отрежу левую половину мозга и дело в шляпе.

Бельфегор зловеще улыбнулся в кустистую бороду, но ничего не ответил.

Регистратор хлопнул в ладоши:

– Что ж, в таком случае начнём.

В течение следующих десяти минут он заводил индивидуальные карточки на каждого из участников (за исключением Яники). Карточки представляли собой маленькие анкеты, состоящие из перечня общих вопросов: пол, возраст, рост, вес, дата и место рождения, род деятельности и тому подобное. Примечательно, что никаких документов никто не требовал – вся информация принималась исключительно на веру.

Когда карточки были заполнены, регистратор вынул из выдвижного ящика стола серебристый цифровой фотоаппарат-мыльницу и сделал снимки анфас каждого из участников. Опять же, кроме Яники. Вся процедура заняла меньше десяти минут. Было видно, что процесс настолько плотно поставлен на поток, что выбраковывать «некондицию» просто нет времени, а потому в ход идут все подряд. Когда нет жалоб, нет и контроля.

Оформление подошло к концу. Регистратор как-то нервно выдохнул, и Лазарь снова почувствовал на себе его взгляд.

– Ты пойми, – ещё раз попытался он, наплевав на официоз и переходя на «ты», – она не станет твоей, даже если вы доберётесь до финиша. Даже если хозяин отречётся от неё…

– Никогда, – ввернул Бельфегор, но регистратор пропустил его реплику мимо ушей.

С тех пор, как он своими глазами убедился в смертности Яники, его отношение к Бельфегору заметно охладело. Как и многие другие в этом мире, он не одобрял подобного «очеловечивания» Ангелов. Впоследствии Лазарь убедился, что люди со схожими убеждениями составляли здесь внушительное большинство. Их позиция не имела ничего общего с идеями борцов за права животных, активистов общественных организаций «Спасём планету!» и прочих «зелёных». Мотивы, которыми они руководствовались, были лишены всякой романтики и филантропии, и объяснялись исключительно потребительским интересом: они считали такое расточительное отношения к Ангелам чем-то вроде порчи ценного материала.

– Вы никогда не будете счастливы, – продолжал регистратор. – Даже если после победы ты сделаешь ей лоботомию, вы соберёте манатки и переедете на Фиджи, она всё равно останется привязана к своему хозяину. Это мания, наваждение, сдвиг по фазе – называй, как угодно. Что бы это ни было, оно с ней на всю её короткую-прекороткую жизнь. Оно же превратит твою длинную-предлинную в сущий кошмар. Подумай ещё раз парень – тебе оно надо?

На какое-то время в кабинете воцарилось напряжённое молчание. Чтобы не вселять в регистратора ложной надежды, Лазарь приподнял окольцованную руку над столом и побренчал цепью.

– Выбор сделан.

– Что ж, – у мужчины упали плечи, – в таком случае, подпишите бумаги и покиньте мой кабинет через этот вход, – он указал на лаз в полу.

Мужчина прошёл к шкафу в углу комнаты, вынул небольшую кипу жёлтой бумаги и раздал по три листа всем, кроме Яники.

– Это отказ от претензий. Поставьте автограф и расшифровку здесь, здесь и здесь и можете идти. Пойдёте с первой группой, старт в девятнадцать ноль-ноль.

Они всё подписали, и регистратор собрал бумаги. Постучал ими по столу, сбивая в стопку, и торжественно произнёс:

– Поздравляю вас, «Марафонцы»! И желаю удачи! Думаю, ставки на вас будут сумасшедшими. За всю мою многолетнюю практику смертный Ангел у нас впервые.

Застонали по полу ножки отодвигаемых стульев.

– Наверное, поэтому вы забыли об одном из немногочисленных запрещающих правил, – стул Лазаря остался стоять на том же самом месте.

Начавшие было подниматься Бельфегор и Леонард застыли в забавных удивлённых позах. Холёное лицо регистратора сморщилось, от уголков глаз разошлись лучики морщин, каждая из которых как будто вопрошала: «Как? Неужели сюрпризы на сегодня не кончились?».

– Я вычитал его в вашей полезной брошюре. Статья за номером шесть: «Распределение напарников», часть вторая. «В случае участия в забеге бескрылого Ангела, сторона-хозяйка лишается права иметь помощника», – на память процитировал Лазарь заранее заученный текст.

Вообще-то с помощью шестой статьи он рассчитывал объяснить появление Матвея без напарника, но, учитывая новые обстоятельства, решил сымпровизировать. Надо же было поворачивать ситуацию в неожиданное русло.

– Часть третья той же статьи гласит: «В случае сохранения за собой преимущества напарника со стороны-хозяйки, стороне-претенденту разрешается выбрать в помощь одного напарника или отказаться от него». В вашей руке три документа (услышав это, регистратор посмотрел на жёлтые листы), а значит, там не хватает ещё одного.

– Верно… – растерянно пробормотал регистратор, а потом посмотрел на Бельфегора с Леонаром. – Я очень извиняюсь, но документ вступает в юридическую силу с момента подписания. Чтобы его аннулировать, понадобится время. Безусловно, моя оплошность налицо, и вы имеете полное право подать ходатайство об отказе в соответствующие инстанции…

– Никаких проволочек! – рявкнул Бельфегор, грохнув кулаком по столу. – Пусть зовёт с собой, кого хочет. Будет на один труп больше.

Регистратор умоляюще воззрился на Лазаря.

– По рукам! – кивнул тот.

Мужчина обречённо упал в своё кресло:

– Что ж, зовите вашего помощника.

Лазарь поднялся со стула, не преминув дёрнуть за собой цепь с Яникой (при этом он совершенно позабыл о той материнской нежности, с какой перевязывал ей руку пятью минутами раньше), и выглянул за дверь, из которой за всё утро не вернулся ни один претендент.

3

Когда регистратор увидел, кого привёл с собой Лазарь в качестве напарника, ему, что называется, окончательно «порвало шаблон». Лазарь подумал, что сегодня вечером к миссис регистраторше вернётся совершенно другой муж: прозревший, просветлённый, и даже в чуточку умудрённый. Может быть, завтра утром он уволится с работы и загорится чем-нибудь эдаким: купит телескоп, чтобы наблюдать за звёздным небом, или займётся благотворительностью.

Марсен щеголеватой походкой ферта продефилировал в кабинет. Из холла заглядывали внутрь заждавшиеся претенденты, кто-то возмущённо бормотал. Лазарь их понимал. Мало того, что они просидели здесь уже больше получаса, так теперь ещё и зовут кого-то. Как бы не навлечь на себя дурную славу раньше времени.

Офицеры Ведущего встретили мальчишку издевательским хохотом. Регистратор, напротив, ни жестом, ни словом не выказал своего пренебрежения. Он даже не поинтересовался, есть ли Марсену шестнадцать – минимальный возрастной порог для участника «Марафона». Впрочем, об этом Лазарь беспокоился меньше всего. Во-первых, шестнадцать Марсену было (во всяком случае, было его проекции) – ну, кто в двенадцать лет согласен со своим возрастом? А во-вторых, на нарушение законов на «Марафоне» местные блюстители правопорядка явно смотрели сквозь пальцы. Инсоны инсонами, а деньги деньгами. Марсен поставил на бумагах три закорючки – одна не похожа на другую – и регистратор лично проводил их к лазу в подземные помещения. Ему определённо не терпелось поскорее закончить с этой затянувшейся историей, а может, и рабочим днём заодно.