Игра на чужом поле
Шрифт:
— Тащ полковник…
— Почему ремень болтается? А подворотничок… ты не в парадке,…э… позоришь звание ефрейтора! — полковник явно глумился над Костей, так как видел, что тот всеми силами упирается, пытаясь отмазаться от карьеры профи.
Отчего, спрашивается, Цзю позже согласился? Ну да это понятно — деньги. Но сейчас Костя был категорически против.
— Юрий Иванович, а что это у вас там? Спина вся в чем-то белом! Давайте, отряхну! — бодро предложил я, подходя к полковнику вслед за Цзю.
Тот даже головы не повернул в мою сторону, лишь едва заметно качнул плечами, что я расценил как молчаливое
— Ы… — неожиданно звонким голосом протянул тот, разом излечившись от болезни горла. — Ты что себе позволяешь! Что за панибратство?! Я…
— Головка от буЯ! Чё орёшь? — с легкой укоризной в голосе ответил я под офигевший взгляд Кости.
Машу другу рукой: мол, сваливай, и Костя, слава богу, понимает момент и тихо ретируется, оставляя меня наедине с военным. Что ж, буду воспитывать дядю, раз родители не смогли этого сделать, и армия не исправила. В узком коридоре нет никого и помочь дяде Юре некому.
— Я полковник! — возмущался военный, раздувая щеки.
— А я штатский и срать хотел на полковников и генералов, — парировал я без тени смущения. — Вопросы есть? Ты чего тут жопу рвёшь за профессионалов? Сунули тебе? Ты кто? Коммунист? Чё молчишь?
— Кх… кх, — пытался ответить полковник, но получалось плохо.
И я наглядно показал разницу между старым, обрюзгшим КМСом и заслуженным мастером спорта на пике формы… Ну, может, не показал, а только мысленно вообразил, как сую разок наглецу в бочину или в рыло. Эх, мечты…
Но зачем обострять? За Цзю я особо не переживал: тот сегодня уже улетает к себе в часть. К тому же в чем его вина? Ремень ослаблен, подворотничок грязный? Хотя, надо потом будет позвонить Косте в часть. Судя по всему, Юра — гнида порядочная! Пытался меня шантажировать отлучением от сборной, видимо, полагая, что это самая страшная угроза. Идиот! Да я ему ещё и доплачу за это!
Забрав подарки, направляюсь в гостиницу — бросить вещи и немного передохнуть, а потом спешу в офис банка, где у меня намечена ещё одна важная встреча. Да и вообще — надо проведать, что творится в моём, считай, банке. Ну ладно, пусть не моём, но вес там я имею немалый!
Ленивый и не пуганный бандитами пожилой вахтёр пропускает меня в здание, где расположен «ММБ», без всяких вопросов. Увиденное приятно радует — банк заметно разросся. Вместо прежних ста квадратов, которые у нас были ещё в январе, теперь, кроме операционного зала с двумя кассиршами, появилось несколько новых кабинетов. Особенно приятно удивили два кабинета вдоль недавно открытого коридора, который раньше был просто глухой стеной. Отличная работа! Молодцы! Надо бы замахнуться ещё шире и выкупить весь этаж. Или лучше взять в аренду? Хотя для начала нужно выяснить, кто владеет оставшимися площадями, и какие там условия аренды.
От мыслей о расширении банка меня отвлёк мужчина лет тридцати. Солидный, с густыми бровями и уверенным взглядом, он был одет в дорогой костюм, который на первый взгляд тянул минимум на тысячу рублей — ну, мне так показалось. Правда, галстук явно не в тон костюму, но что уж там — не всем дано понимать стиль.
Дядя как раз выходил из нового коридора, а рядом с ним семенила девочка в синем жакете и такой
же синей узкой юбке до колен. Молоденькая и аккуратная сотрудница банка смущения не выказывала, а мужчина держал её за талию так уверенно, что сомнений в характере их отношений не оставалось. Дойдя до кассового кабинета, девушка, не замедляя шаг, шустро скрылась за дверью, оставив кавалера стоять в одиночестве.В зале же сидела парочка посетителей: мама с дочкой, ждущие, возможно даже, эту самую кассиршу. Мамаша — ну, так себе: сорок плюс, прическа незатейливая, одежда с намёком на практичность. А вот дочка… другое дело. В вызывающей мини-юбке и в вязаных колготках, подчёркивающих стройные ноги. Смотрелась она… гм… вполне даже. На вид взросленькая уже, хотя по манере вести себя этого не скажешь: жует жвачку, энергично двигая челюстями, пускает пузыри и лениво прислушивается к наставлениям маман.
— Никаких дискотек, если экзамен завалишь! А ещё в институт собиралась! Ты в техникуме хоть один курс проучись сначала! — поучает мать.
«Лет 15–17, значит, раз первый курс техникума. Зависит от того, после восьмого поступила или после десятого», — прикинул про себя я возраст милахи.
Симпатичная, к слову, девчонка — стройная, глаза блестят. И, что самое приятное, взгляд её, явно скучающий на маминых нотациях, внезапно остановился на мне, и вполне очевидно, что между мной и своей занудой-маман она выбрала красавца Штыбу!
— Молодой человек, что вам тут надо? — неожиданно спросил стоящий рядом модный мужик, который был… ну, наверное, начальником каким-то новым тут, так как спрашивал уверенно, будто имел право. Впрочем, я этого товарища вижу впервые.
— Мне к кому-нибудь из правления, — скромно, но со значимостью произнес я.
Фраза прозвучала громче, чем нужно. Для этой секси-девочки стараюсь.
— Егоров или Гордон Бэнкс тут? — интересуюсь я.
— Повторяю вопрос: что тебе надо? — дядя, перейдя на «ты», заступил мне дорогу.
Да что же все сегодня нарываются-то?
— Я сказал, что! — повысил я тон, уже начиная раздражаться.
— Ты кто, мальчик? — недовольно спросил бровастый.
— Штыба, — по-прежнему миролюбиво ответил я, надеясь, что сейчас меня узнают и примут, наконец, как положено.
— Кто?! Какой ещё Штыба-Хуиба… Надо тебе что? — внезапно озлобился дядя.
И получил удар в печень. На этот раз я сдерживаться не стал, как в случае с полканом. Накопилось, знаете ли.
— Молодой человек, вы зачем его бьёте? Да ещё при ребенке! Психику детскую травмируете! — тётка, забывшая о нравоучениях, теперь с заметным волнением следила за происходящим.
Оный «ребёнок» между тем разглядывал меня с гастрономическим интересом, а в её здоровой психике я был уверен больше, чем в победе коммунизма.
— А то что он матерится, значит, психику вашей девочки не травмирует?
Тётка открыла рот, пытаясь что-то возразить, но замешкалась, то ли от растерянности, то ли не найдя, что сказать. А девица тем временем лениво надула очередной пузырь из жвачки, явно наслаждаясь происходящим, как хорошим кино.
— Кости-и-к! — тоненьким голосом позвал побитый, и тут же из одного из кабинетов выскочил тот самый помощник бухгалтера, который как-то в ресторане глазел на мою Марту.