Игра на выживание

Видимо, Фаэр заметил ее замешательство, потому что сказал:

— Вы не поверите, лори. Профессор Майер забрал все-все свои письма, впервые за четыре года.

— Удивительно, — согласилась Марго. А ведь она знала причину, по которой Майер это сделал! И у причины было ее имя. Интересно, он прочитал оставшиеся письма? Или уничтожил их? Но, конечно, об этом она спрашивать не станет.

Маргарет попрощалась с Фаэром и поспешила в свою комнату. Там она торопливо распечатала конверт и сразу принялась за расшифровку.

Лирана писала:

У меня есть новости. В столице проект «Бейлстоун» курирует Лукас Торейн. Это дядя Аллена. Уже удивительно, правда? И да, мы с Миком готовы вам помочь. Береги себя! Лира.

Вот так новости! Марго даже не поверила тому, что расшифровала, поэтому перечитала снова. Выходит, дядя Аллена принимает самое активное участие в проекте. И вдруг неожиданным образом вся семья его брата — видимо, старшего — умирает, а племянник отправляется в Бейлстоун. Занятно…

— Надо рассказать обо всем Аллу, — проговорила Марго, подхватывая на руки кота. — Да, Апельсин? Кажется, у нас появилась вполне достоверная кандидатура на роль преступника.

И поговорить с Торейном следовало до встречи с Ирвингом. Собственно, о самой встрече Марго еще не успела ему сообщить. Поэтому она взглянула на часы, поняла, что еще как минимум часа два Ал и Стефан будут тренироваться на полосе препятствий, и ровно к предполагаемому сроку их возвращения вышла навстречу.

Парни не заставили долго себя ждать. Оба взмыленные и утомленные, они появились на аллее, о чем-то разговаривая. Стефан, похоже, немного пришел в себя. Во всяком случае, по нему не было видно, насколько сильное горе на него обрушилось. Как племянник мэ-лорда, он хорошо научился держать себя в руках.

— Лори Хейзел, — кивнул Стеф, среди студентов следуя всем нормам приличия. Ведь остальные второкурсники тоже направлялись к зданию академии.

— Добрый вечер, — сказала Марго, дожидаясь, пока основная часть студентов пройдет дальше, а затем шепнула: — В восемь на кладбище. Ал, зайди до того.

И, миновав Аллена и Стефана, направилась к Хорту, чтобы обсудить прошедшую тренировку. Тот посмеивался, рассказывая, как ее студенты пытаются справиться с полосой препятствий, а Марго больше делала вид, что слушала, мыслями оставаясь в грядущей встрече с Сейджем и письме Лиры.

Наконец, они дошли до академии, попрощались, и Марго вернулась в свою комнату. Аллен уже ждал ее: он сидел в кресле. Апельсин сразу же забрался к нему на руки, и оба казались довольными жизнью.

— Ты долго, — заметил Торейн.

— Решила пройтись с Хортом, вроде как у меня было к нему дело. Такое ощущение, что здесь повсюду глаза и уши.

— Вполне может быть. Так какие новости?

— Я получила письмо от Лиры. — Марго придвинула стул и села. — Они с Миком готовы нам помочь. Но главное не это. Мик каким-то образом выведал, кто курирует проект «Бейлстоун» в столице, и ответ тебе не понравится.

— Кто же?

— Твой дядя, Лукас Торейн.

— С ума сойти…

Аллен резко поднялся на ноги, и Апельсин недовольно мяукнул, спрыгивая на пол. Ал принялся мерить комнату шагами, словно зверь в клетке. Марго уже начинала сожалеть, что вообще ему рассказала. Наверное, эту новость стоило приберечь до столицы.

— Сходится, — проговорил Торейн. — Дядя ментальный маг. Он имел доступ в дом. Возможно, в тот вечер даже ночевал у нас, я не помню, потому что вернулся поздно. Праздновали с друзьями мою помолвку.

Слово «помолвка» больно укололо Марго. А ведь у Ала в столице невеста. Кто знает? А вдруг он захочет к ней вернуться?

— Марго? — позвал ее Аллен, внезапно останавливаясь.

— А? — Она будто проснулась, вырвалась из омута мыслей.

— Ты тянешь мою магию.

— Прости. В голове полный кавардак, вот я и…

Ал сел обратно в кресло, приобнял ее за плечи, и несколько минут они сидели молча.

— Знаешь, я очень хочу сбежать из Бейлстоуна, — сказал он. — И боюсь. Боюсь, что окажусь на свободе, но там будет только хуже. Здесь за тренировками, экспериментами, лабиринтом дни проносятся так быстро. У нас нет времени думать о чем-то плохом. А что будет дома, Марго? И есть ли он еще, наш дом?

— Мы справимся, — откликнулась она. — Вот увидишь! Найдем доказательства вины твоего дяди, если это действительно был он. Вместе подумаем, как быть с Бейлстоуном. Все наладится, Ал. Надо лишь приложить еще немного усилий.

— Спасибо, Маргарет. Рядом с тобой мне становится легче, — ответил Ал и поцеловал ее. Нежно, ласково, без того огня, который в последнее время сжигал их обоих.

— Мой Ал…

— Твой, — шепнул он, продолжая целовать, и все тревоги таяли, казались глупыми и несущественными, отступали на второй план.

И все же время близилось к ужину. Пришлось расстаться: договорились, что сразу из столовой разными дорогами они направятся на кладбище. Не покидало ощущение: сегодня что-то решится! И Марго чувствовала внутреннюю дрожь, стараясь не поддаваться панике.

Ровно в восемь она подходила к склепу. Сейдж уже был там, а Аллен и Стефан должны были прийти совсем скоро.

— Тебя не было в столовой, — заметила Марго.

— Не испытываю голода, — ответил Ирвин, привалившись плечом к стене склепа. В полумраке он казался одним из каменных изваяний, которые высились над некоторыми старыми могилами.

— Элеонор бы не одобрила, — вздохнула Маргарет.

— Я знаю. Но ее нет, а я все еще здесь. Поэтому буду жить так, как могу. Кстати, после вашего визита к Томильсу охрану снова усилили. Теперь даже для меня трудно приносить ей цветы.

— Мне жаль.

— Все равно она их не видит.

— Видит, Ирвин. Когда ты сбежал, Элеонор снилась мне. Она беспокоилась, все ли с тобой в порядке, и просила найти. А потом сказала, что ты вернешься сам.

Сейдж смотрел на Маргарет с недоверием.

— Это мой дар, — пояснила она. — Или проклятие. Когда кто-то умирает, я вижу его во сне. Видела Элли, когда она погибла. Томильса тоже. Многих…

— Страшно, — отозвался Сейдж.

— Да. Очень, потому что я ничего не могу изменить. Это всего лишь грань моей магии, которую нужно принять.

Раздался шорох, и на кладбище появились Аллен и Стефан. Стеф выглядел мрачным, Ал — спокойным.

— А вот и твои сиблинги, — усмехнулся Сейдж. — До сих пор не верю, что Майер рискнул провернуть подобное и связать троих. Иногда он кажется мне гением, иногда — безумцем.