Игра против всех. Три дня в Дагезане

— Адреса назвать не смогу, а показать можно. Он живет в Дачном поселке.

— Скажите, Константин Иннокентьевич, в каких отношениях находились Кранц и Живых.

Бухгалтер помолчал недолго:

— Если говорить правду, Кранца многие любили. Был он образованный, вежливый.

— А Федор любил?

— Уважал. У них взаимная симпатия была. Кранц его самородком называл. Только русский человек, считал, может быть таким разносторонне способным.

«Квалифицированный удар…» Кто это говорил? Пустовойтов! Когда обсуждали убийство Кранца».

— Простите, вы упомянули, что Живых был связан с партизанами. Какие он задания выполнял, не помните?

— Отчего же? Помню. В основном разведка.

— А в нападениях, диверсиях не участвовал?

— Обязательно. Федор тогда был очень сильным и ловким. Снимал немецких часовых. Как кошка. Бесшумно. Одним ударом…

Проводив Устинова, Мазин спустился вниз, в дежурную комнату. Целую стену занимала карта области с дислокацией районных и железнодорожных отделений милиции и постов ГАИ. Две горевшие лампочки обозначали недавние происшествия. Красная — нераскрытую кражу в сельском универмаге, зеленая — столкновение на дороге. За столом под картой сидел Пустовойтов.

— Пьяный? — спросил Игорь, кивнув на зеленую лампочку.

— Сложнее. Дело серьезное. Со смертельным исходом.

— Наезд?

— Да, на пешехода.

— Взрослый?

— Сорок два года. Без определенных занятий. Живых по фамилии, Федор Дмитриевич.

Федор Живых погиб ночью. Труп его обнаружили рано утром на проселочной дороге. Варвара Птахина, местная жительница, направлявшаяся в город на рынок, чтобы продать сметану, увидела на проселке уткнувшегося в землю лицом человека…

Скворцов уже побывал на месте происшествия и собирался обсудить его с сотрудниками, когда Мазин, торопясь и волнуясь, передал все, что узнал от Устинова.

— Садись, послушай, — предложил Дед.

Лейтенант, первым прибывший на место гибели Живых, рассказал:

— Я возвращался с дежурства на мотоцикле. Подъезжаю к тому месту, где дорога сворачивает на Дачный. Вдруг прямо перед носом на шоссе выскакивает женщина и кричит: «Товарищ милиционер!» Я остановился. Говорит, что обнаружила труп..*

— Ваше заключение? — спросил Скворцов у медицинского эксперта.

— Картина ясная. Наезд сзади. Автомобиль нагнал его, сбил с ног и переехал. Смерть наступила в результате перелома шейных позвонков. Произошло это, видимо, часов в шесть–восемь вечера. В организме пострадавшего обнаружена значительная доза морфия. Это объясняет, почему он не слышал шума приближающейся машины.

— Так, — кивнул полковник. — А что скажет лаборатория?

— Сохранились следы протекторов на утрамбованной проезжей части. Машина легковая… Характер следов позволяет заключить, что машина вернулась после наезда к тому месту, где найден труп.

— Хотел посмотреть, что стало с человеком, которого сшиб?

— Или сшибла. Там, где остановилась машина, найден окурок сигареты «Лайка». На ней заметны следы губной помады лилового цвета, изготовленной на жирорастворимом красителе. Наши парфюмерные фабрики таких красителей не, применяют. Помада импортная.

Мы обработали окурок нингидрином и обнаружили часть отпечатка пальца. По остаткам слюны также можно сделать вывод, что сигарету курила женщина, и определить ее группу крови.

— Спасибо, товарищи, — поблагодарил полковник. — Мы имеем неплохие исходные данные. Добавлю, что при таком наезде на передней части машины неизбежны повреждения. Водитель женщина. Следовательно, машина скорее всего частная. Поэтому для начала нужно просмотреть все права вождения, выданные женщинам, и установить повсеместное наблюдение за машинами в городе. Особое внимание — мастерским, где можно ликвидировать повреждения. Необходимо выяснить, и как можно скорее, убийство или несчастный случай. Связано с нашими делами или нет?

— Я по–прежнему убежден, что не следует путать грешное с праведным: кража в институте — одно, убийство Кранца — другое, — сказал Сосновский.

— А смерть Живых — третье? — перебил Мазин.

— Ну и что?

— Вот что, юноши, поедем–ка лучше подышим воздухом, — предложил полковник. — Не стоит нервы зря трепать.

Он сам сел за руль. Мазин с Сосновским — сзади. Они проехали по городским улицам, миновали недавно построенный железобетонный мост и помчались по шоссе в сторону Дачного. Показался переезд, от него вправо отходил проселок, «Волга» закачалась на ухабах.

— Здесь, — сказал Скворцов, останавливаясь. Они вышли, разминаясь и вдыхая прозрачный воздух, чистый, с примесью легкого морозца.

Полковник протянул руку:

— Столкновение произошло под этим тополем, приблизительно в метре от него.

Мазин огляделся:

— Живых шел в сторону города?

— Да.

— По левой стороне?

— Это естественно. На дорогах пешеходы обычно идут навстречу транспорту.

— Однако наезд произошел сзади, — заметил Боб.

— Выходит, сидевшая за рулем нарушила элементарные правила: ехала, держась противоположной стороны движения. И это вечером, когда нужно быть особенно осторожным.

— Любопытное наблюдение, может пригодиться, — сказал Дед. — Ну, побродите, ребята, погуляйте. Поищите на свежий глаз.

Он присел на старый широкий пень, покусывая засохший стебелек. Мазин и Сосновский разошлись в разные стороны.

След от торможения вернувшейся машины был еще виден на подмерзшей за ночь земле. Игорь рассматривал его, стараясь представить, что же происходило тут вечером.

Сосновский, постукивая себя по хорошо отглаженным брюкам сломанной веткой, отошел подальше и скрылся за деревьями. На некоторой время наступила тишина.

— Игорь! — закричал вдруг Борис. — Иди–ка сюда! Нет, погоди, захвати фотографии следов.

Снимки лежали на заднем сиденье. Дед взял их сам:

— Иди, иди, я тоже иду.

Метрах в семидесяти от места столкновения на дорогу выходила широкая просека. Проложенного пути тут не было, но проехать на машине было вполне возможно. Кое–где между заросшими травой и мелкими кустами участками желтели куски голой песчаной почвы. На них отчетливо выделялись следы автомашины.