Игра в имитацию

Сама того не замечая, она неосознанно давит газ в пол ещё сильнее — стрелка на спидометре жмётся к максимальному значению. На очередном крутом повороте мокрой дороги Мазерати слегка заносит, но Уэнсдэй ловко выкручивает руль и немного сбрасывает скорость, предотвращая потерю управления.

Отполированный до блеска автомобиль послушно выравнивается — и в ту же секунду яркий свет фар вырывает из темноты силуэт собаки, бегом метнувшейся через дорогу.

Рефлексы срабатывают быстрее мозга — Аддамс круто выворачивает руль, и едва не попавшее под колёса животное скрывается из виду. Она мимолётно успевает подумать, что всё обошлось… но подводит скользкий от дождя асфальт. Шины на секунду теряют сцепление с дорожным покрытием, и Мазерати на полной скорости вылетает на обочину. Уэнсдэй быстро бьёт по тормозам, но уже слишком поздно — морда автомобиля резко ухает вниз, угодив прямиком в огромную лужу, больше напоминающую болото.

Приборная панель гаснет, двигатель глохнет.

Oh merda, только этого не хватало.

Она в сердцах ударяет кулаком по рулю и нажимает на кнопку зажигания — но мотор издаёт лишь странный короткий хлопок и отказывается заводиться. Похоже, вода проникла через воздухозаборник прямиком в двигатель и вызвала гидроудар.

А значит, она застряла посреди пустынной трассы поздней ночью под проливным дождём.

Худшего расклада и вообразить нельзя.

Бурча себе под нос непечатные выражения на итальянском, Аддамс выходит из машины — холодная грязная вода в проклятой луже доходит почти до середины икры и тут же заливается в ботинки. Не особо понимая, что можно предпринять в такой плачевной ситуации, она открывает капот и включает фонарик на телефоне — но тусклый рассеянный свет не позволяет толком ничего рассмотреть.

Да и какой в этом смысл?

Совершенно очевидно, что потребуется капитальный ремонт двигателя. Вот только выбраться отсюда глубокой ночью — явно задачка со звёздочкой.

Вернувшись в машину, она торопливо открывает строку поисковика и вбивает запрос «Эвакуаторы Бостона». Первые два номера не отвечают, а по третьему сухо сообщают, что в данный момент свободных эвакуаторов нет, и рекомендуют перезвонить через пару часов.

Перспектива торчать неизвестно сколько времени на обочине дороги абсолютно не прельщает. Уэнсдэй напряжённо барабанит пальцами по кожаной оплётке руля, раздумывая, кому можно позвонить.

И хотя лимит доверия к сыну шерифа Галпина немного иссяк, выбора особо нет — пролистав вниз список контактов, она набирает номер Тайлера. Но он не отвечает. Ни после первого гудка, ни после пятого. Оно и немудрено, часы в верхнем левом углу экрана показывают пятнадцать минут третьего — большинство людей в такое время уже преспокойно спят в своей постели. И только она одна сидит в заглохшей машине в идиотском насквозь мокром маскарадном костюме.

Немигающий взгляд угольных глаз снова падает на разблокированный экран телефона. Строчкой выше в списке контактов идёт фамилия проклятого профессора. И хотя рациональное мышление упрямо твердит, что предлагать потенциальному маньяку приехать за ней на пустырь глубокой ночью — абсолютно безрассудная затея, Уэнсдэй размышляет всего несколько секунд — и нажимает кнопку вызова.

— Да? — он снимает трубку после первого же гудка. Голос звучит неожиданно бодро — по всей видимости, профессор не спал.

— Здравствуй, — дежурное приветствие, просто вынужденная дань банальной вежливости. Аддамс выдерживает тягостную паузу, подбирая подходящие слова. Задача не из лёгких. Она не привыкла просить о помощи и абсолютно не умеет этого делать. — У меня проблема.

— Вот как? И что же с тобой приключилось в такой поздний час? — в ровном мужском голосе отчётливо слышатся снисходительные, даже насмешливые интонации. Ей приходится совершить над собой поистине титаническое усилие, чтобы не отпустить ядовитую колкость и не сбросить звонок.

— Я на шоссе Сейлем Тернпайк. Сломалась машина, — Уэнсдэй едва не скрипит зубами от досады, всеми силами стараясь не обращать внимание на снисходительный тон проклятого профессора. — Вылетела с дороги в лужу на обочине. Думаю, произошёл гидроудар.

— Ты цела? — небрежная расслабленность в голосе Торпа мгновенно исчезает, сменившись чем-то похожим на беспокойство.

— Вполне. Чего не скажешь о машине, — она обводит печальным взглядом потухшую приборную панель и открытый капот.

— Сбрось координаты в SMS, я сейчас приеду, — неожиданно заявляет Ксавье, избавив её от необходимости опускаться до просьбы. Даже неожиданно, что он согласился так быстро.

— Спасибо, — благодарность срывается с губ совершенно на автомате. Просто осознание, что ей не придётся торчать на обочине пустынной трассы до самого утра, приносит несказанное облегчение, только и всего. Невольно смутившись собственной нестандартной реакции, Аддамс поспешно сбрасывает звонок и быстро отправляет сообщение с координатами местоположения.

Дождь немного успокаивается — тяжёлые крупные капли шумно барабанят по лобовому стеклу, но видимость становится чуть лучше.

Вот только в заглохшей машине очень быстро становится холодно, а насквозь промокшая тонкая рубашка и короткие джинсовые шорты ничуть не греют.

Уэнсдэй обнимает себя руками, потирает дрожащими ладонями плечи в попытке разогнать кровь, но ничего не помогает — к моменту, когда на горизонте появляется свет фар профессорского Шевроле, у неё буквально не попадает зуб на зуб.

Сделав глубокий вдох, как перед прыжком в ледяную воду, она выходит из машины, окончательно промочив ноги в глубокой грязной луже и останавливается у края извилистого шоссе. Огромный белый внедорожник мигает поворотником и замедляет ход, чтобы припарковаться возле обочины.

— Привет, — Торп выходит на улицу, подсвечивая себе фонариком на телефоне. Обводит внимательным взглядом Мазерати, по самые фары увязший в топкой грязи, и его дрожащую от холода хозяйку, после чего сокрушённо цокает языком. — Чёрт, и как ты вообще умудрилась?

— Собака на дорогу выскочила, — неохотно отзывается Аддамс и зябко ёжится в бесполезной попытке согреться.

— Не знал, что ты у нас любительница бродячих пёсиков, — чёртов профессор иронично усмехается, но тут же становится предельно серьёзным, заметив её плачевное состояние. — Чёрт, да ты же вымокла как лягушка.

Проигнорировав раздражённый колючий взгляд, он подходит ближе, на ходу снимая своё чёрное пальто — а потом набрасывает ей на плечи, оставшись в спортивных штанах и светло-голубой футболке. Судя по явно домашней одежде, он сорвался из дома сразу же после её звонка.

Знакомый древесный аромат парфюма окутывает Уэнсдэй подобно облаку, а плотная шерстяная ткань, ещё хранящая тепло его тела, значительно облегчает пронизывающий до костей холод. Она машинально запахивает на груди лацканы огромного пальто, доходящего ей почти до щиколоток.

Ксавье тем временем осматривает несчастный Мазерати, сосредоточенно нахмурив брови.

— Ездила когда-нибудь на буксире? — спрашивает он спустя минуту. Аддамс в ответ отрицательно качает головой. Он вздыхает и запускает широкую ладонь в волосы, взъерошив и без того небрежный пучок. — Ладно. Это несложно, справишься. Пошли, посадим тебя обратно за руль.

Уэнсдэй послушно делает шаг в сторону машины, но профессор совершенно неожиданно подходит совсем близко — она невольно вздрагивает от осознания, что находится посреди пустыря наедине с потенциальным преступником.