Игра в послушание
Шрифт:
– Вы уж так совсем не убивайтесь. Скоро вам всё достанется.
– Скоро?!
– неожиданно вспыхнул гневом наследник.
– Всё достанется?!!
Альбер схватился за шпагу, и Петя подумал, что ему конец.
– У Пушкина так написано!..
– У какого ещё Пушкина-Кукушкина! Здесь мне вообще ничего и никогда не достанется! По завещанию всё! всё до копейки уходит на счета Гринпис! По курсу на дату перечисления! Сволочь! Сволочь!! Сволочь!!!
– несостоявшийся наследник упал лицом на ковёр и забился в бессильной ярости.
– Всё! Толстым, жирным китам! Наевшим бока лосям! Похотливым
Истерика его плавно перекатилась в рыдания, он невнятно перечислял ещё какую-то живность, среди которой даже мелькали человеческие фамилии и должности, а Петя на цыпочках удалился.
И, разумеется, сразу наткнулся на поджидавшего его карточного шута. Тот стоял, вальяжно облокотившись о колонну и сразу спросил:
– ПОЧЕМУ САМЫЙ БОГАТЫЙ СКУПЕЦ ВСЕГДА БЕДЕН?
И одновременно щёлкнул лежащим на ладони секундомером, который затикал, словно бомба.
Это было не честно, джокер теперь играл явно против него.
Разозлившись, Петя стал думать со страшной силой.
– Потому!.. Потому!.. Потому, что ему всегда мало!
– Есть, - джокер с безразличным видом щёлкнул секундомером и спрятал его в карман.
– До новых встреч в эфире.
И Петя полетел вниз, но на этот раз...
5
... Но на этот раз не по гладкому жёлобу, а прямо по воздуху.
И шлепнулся в болото.
– Ква-а-а!
– проблеяла у него над ухом огромная лягушка и ускакала, тяжело перепрыгивая с одной кочки на другую.
Петя тоже вылез на ближайшую кочку, присел на мягкий сырой мох и огляделся по сторонам.
Повсюду вокруг него, стоя в болоте по колено, а то и по пояс, дрались грязные, заросшие, взлохмаченные люди. Дрались молча, каждый за себя и без правил, то и дело пуская в ход зубы и ногти, хватаясь за спутанные бороды и волосы. Таких групп бессмысленно мутузящих друг друга людей на болоте было много, они виднелись то там, то сям до самого горизонта.
– Кто это?
– спросил Петя шута, спрыгнувшего на соседнюю кочку.
– Это? Да так, разные мерзавцы. Вот эти, например, были пиратами. "Джентльмены удачи", так они себя называли.
– Из "Острова сокровищ"?
– Возможно. Сейчас у них закончится перерыв, и все займутся делом, джокер кивнул головой в сторону берега.
Петя обернулся и увидел дорогу, на которой стояло множество бочек.
– А зачем они дерутся?
– Ну, этого они и сами не знают. Просто потому, что злые. Спорят всё время из-за бочек, кому какую хватать. Между тем, скажу вам по секрету, все бочки совершенно одинаковы.
Джокер по-приятельски разговорился, но Петя был начеку и ждал подвоха. И не напрасно.
– Один секунд! Время пошло!
– заорал вдруг шут, изменившись в лице.
– В чем смысл жизни?!! Убью!.. Сгною здесь, в болоте!..
Но у него тут же в кармане засигналила трубка, он ответил кому-то "больше не повторится" и сделал умильное лицо.
– Шутка, - сказал он, как ни в чём не бывало.
Где-то ударили в рельсу, разбойники перестали драться и выбрались на берег. Взвалив на себя бочки и согнувшись в три погибели, они зашаркали по пыльной дороге.
–
Вот так и носят бочки вокруг болота, а в перерывах дерутся, - пояснил шут.Петя открыл было рот, чтобы спросить, что в бочках, но джокер перебил его:
– Простенький вопрос: НА СЕРДИТЫХ ЧТО?..
– Воду возят!
– выпалил Петя "на автомате".
– Молодец.
И кочка, на которой Петя сидел, перевернулась.
6
Сначала Петя не мог понять, где он, а поняв, в страхе попятился назад.
В роскошном склепе, на гранитном возвышении, стоял подсвеченный стеклянный гроб, и в этом гробу... Нет, там не лежала Спящая красавица, ожидающая поцелуя принца, там лежал лысенький, бородатенький мужчина, одетый в костюм "тройку" и галстук в горошек.
– Ой...
– выдохнул Петя и сел на ступеньку.
– Да это ведь мавзолей на Красной площади. Ленин, что-ли...
Покойник вдруг открыл глаза, повернул голову, облокотился, приподнялся, отодвинул стеклянную крышку гроба и хитро прищурился:
– Здравствуйте, товарищ!
– сказал он бодро, козлиным тенорком, картавя на букву "р".
– Вас покормили?
– Вообще-то я... не очень...
– Ну и прекрасно. А то, если надо, вы не стесняйтесь: я распоряжусь напоить вас горячим, непременно горячим сладким чаем с баранками.
– Нет, нет, пока не стоит. Спасибо.
– Вы откуда, товарищ? Как настроение в массах?
Ленин оказался совсем не страшным, и Петя из вежливости попытался поддержать разговор. К тому же он испытывал сострадание к этому выставленному на потеху зрителей мертвецу, каких бы глупостей и жестокостей он не натворил в своей жизни.
– Настроение ничего, Владимир Ильич, хорошее. В Петербурге Олимпийские игры. Наши спортсмены очень даже прилично выступают.
– Это замечательно, то что вы говорите, молодой человек.
– обрадовался Ленин.
– Пропаганда и развитие физической культуры в массах - архиважнейший фактор в деле построения коммунизма! Кстати, как там у вас на идеологическом фронте? Поповщину, мелкие частнособственнические инстинкты - полностью искоренили?
Пете не хотелось огорчать Ленина, и он ответил неопределенно:
– На идеологическом фронте у нас большие перемены к лучшему, Владимир Ильич.
– Голод, разруху преодолели?
– Преодолели, Владимир Ильич. Не сразу, но преодолели.
Петя подумал, что этот Ленин, как и все здесь, тоже не настоящий, а такой, каким его выдумали в книжках. И он решил задать вопрос, который сейчас назойливо лез ему в голову:
– Скажите, Владимир Ильич, а вы читали книжки, которые про вас написаны?
– Ознакомился, знаете ли, с огромным интересом. Имею на этот предмет целую библиотечку, кое-что люблю даже перечитывать.
– Вот-вот, я это и хотел спросить: что вам о себе больше всего нравится?
Ленин на мгновение задумался и уверенно сказал:
– Товарищ Зощенко замечательно пишет. Помните его рассказы - "О том, как Ленин бросил курить", "О том, как Ленин перехитрил жандармов", "О том, как Ленину подарили рыбу"...
– Да-да!
– подхватил Петя.
– Просто замечательные рассказы. Там ещё есть такие, которые начинаются со слов "Когда Ленин был маленьким..."