Игра в послушание

В этот субботний вечер (а дело уже близилось к вечеру) Славик готовился к назначенным на завтра соревнованиям судомоделистов. Завтра, на Лебяжьем пруду Приморского парка, должен был состояться долгожданный морской бой дистанционно управляемых моделей боевых судов. Когда в дверь неожиданно позвонили, он как раз заканчивал наполнять ванну для пробных погружений своего судна - боевой атомной подводной лодки "Кашалот".

– Это ко мне!
– поспешно крикнул Славик, заглянул в дверной глазок и увидел Маринку Корзинкину. Он подумал, что девочка из класса пришла к его маме с запиской от учительницы. Выскользнув на лестничную площадку и притворив за собой дверь, Славик торопливо зашептал:

– Давай, давай мне, я сам передам...

– Что?
– не поняла Корзинкина.

– Записку, записку давай. Ты ведь с запиской от Веры Павловны?

– Какую ещё записку. Я... то есть мы просто поговорить пришли, посоветоваться.

– А кто с тобой?
– Славик сделал шаг вперёд и осмотрел лестничные марши.
– Кто это - вы?

– Я и Петя Огоньков.

– Ёлки-палки, так бы сразу и сказала. А почему он прячется? Огоньков, ты где?..

– Погоди, он здесь, со мной.

Маринка достала из кармана спичечный коробок и начала его медленно раздвигать.

Подберёзкин внимательно всмотрелся в лицо и глаза одноклассницы: он начал думать, что она наглоталась каких-нибудь таблеток и, как бы это выразиться, не в себе. "Не хватало ещё возиться с безмозглыми дурами", подумал он было, но уже в следующее мгновение...

– Погоди, погоди, что это...
– залепетал он испуганно.
– Что это, что, здесь не видно...
– он протянул руку к коробку, но сразу отдёрнул.
– Пойдем, пойдем ко мне, заходи...

Маринка прошла за Славиком в его комнату, на ходу поздоровавшись с удивлённой мамой.

– Давай, давай, сюда, на стал, под лампу...
– Славик запер дверь на защёлку (это удивило маму ещё больше), нервно потёр лицо ладонями, встряхнулся и наклонился над столом.

В ярком свете настольной лампы он увидел раздвинутый спичечный коробок и... стоявшего рядом крошечного человечка, похожего на Петю Огонькова.

Они смотрели друг на друга несколько секунд потом человечек что-то пропищал.

– Что!!
– Славик ошалело приблизил ухо.

– Я говорю: и жить торопимся, и чувствовать спешим.

– А?!
– сказал Славик ещё более ошалело.

– Ква!
– передразнил его Петя; по правде говоря, ему всё уже порядком надоело.

Славик резко распрямился, постоял молча, глядя в одну точку, затем повернулся к Маринке:

– Это... откуда?

– Не знаю, он сам толком объяснить ничего не может.

– Так-так-так-так-так-так...

Славик начал напряжённо тереть виски и заходил взад-вперёд по комнате. Время от времени он останавливался перед столом и наклонялся над Петей. Он даже взял лупу и рассмотрел его в увеличении. Несомненно это был его товарищ, но только совсем маленький. Славик чувствовал в голове какой-то запор и, не находя слов, бормотал себе под нос одно и то же: "так-так-так-так-так-так..."

Непринуждённо облокотившись о коробок, Петя разглядывал стоявшую перед ним на опорах модель подводной лодки. В длину около метра, довольно пузатая, выглядела она совсем как настоящая.

– А что он сам говорит?

– произнёс наконец Славик, обращаясь к Маринке.

– Ерунду какую-то говорит, - вздохнула Маринка так, как будто она привела к врачу нерадивого ребенка.
– Говорит про волшебников, что его превратили...

– Волшебники? А что, их было много?

– Да, кажется, двенадцать или тринадцать...

И Корзинкина стала рассказывать со слов Пети про сон, антресоли, зеркальную комнату, исполнение желаний, а также о неудавшемся визите к целительнице Эльвире.

По мере того, как история набирала обороты, Славик ощущал, как мысли его проясняются и он снова начинает владеть ситуацией. Его глаза приняли осмысленное выражение и заблестели, растерянное бормотание сменилось более или менее понятными восклицаниями. Всё чаще он останавливался перед столом и внимательно разглядывал Петю через лупу.

– Теперь всё ясно, - взволнованно пробормотал он после того как Маринка закончила рассказ.
– Теперь мне всё ясно. Никакой дверцы, разумеется, не существует, это глупости. Всё дело в инопланетянах. Гуманоиды, вот кто здесь поработал. Волшебников ему внушили, чтобы запутать дело, они мастера на такие фокусы. Так-так. Они его для чего-то уменьшили, а для чего - нам ещё предстоит узнать. Дорого бы дали ученые, чтобы его заполучить. Но мы его не отдадим, мы сами разберёмся, он не какой-нибудь подопытный. А, Петя, ты ведь не подопытный?

Ответа не последовало.

– Засунь его в коробок и поднеси к уху, - посоветовала Корзинкина, тогда будет хорошо слышно.

Тут Петя взорвался:

– Что значит - засунь! Я вам что, насекомое какое-нибудь?! Я вас обоих куда-нибудь засуну, дайте только обратно вырасти!..

– Ладно, ладно, ты не кипятись, - сказал Славик, занятый своими мыслями.
– Никто тебя не засунет. Ни в какие лаборатории мы тебя не отдадим, чтобы на тебе не стали опытов делать.

В дверь постучали, дети вздрогнули, переглянулись и загородили собою стол.

– Славусик!
– послышался заинтересованный голос мамы.
– А что это вы закрываетесь?

Славусик подбежал к двери, приоткрыл чуть-чуть я зашептал в щёлку:

– Иди, иди, мама, у нас важное дело, ты мешаешь...

И, не позволив ей хорошенько заглянуть в комнату, снова захлопнул дверь и щёлкнул замком. Подумав немного, спросил:

– Слушай, Корзинкина, а его родители знают?

– Нет, пожалуй ещё не знают. А что, надо сообщить?

– Вообще-то лучше бы им и не знать. Хорошо бы им записочку оставить... Так, ничего лишнего...

– Как же он напишет? Они сразу догадаются, что он маленький.

– Это не проблема, увеличить записку раз плюнуть.

Петя и сам уже думал, что его должны хватиться родители. И конечно, не могло быть и речи о том, чтобы рассказать (а то и показать?!!) им всю правду. По крайней мере, до тех пор, пока он снова не станет большим. Если это вообще когда-нибудь случится... Оставалось любой ценой тянуть время, чтобы его не искали с милицией. Да, конечно, записка могла бы на какое-то время успокоить родителей.