Игра в послушание

– Понятно. И за что же судили вашего товарища эти неустановленные законом личности?

– Так ведь самое обидное, что нас удалили на самом интересном. Велели вернуться в свои сны; я там что-то вязали из разноцветных ниток, но выхолила только путаница... Послушайте, но если я вас видела, то вы тоже могли меня видеть?..

– Да, знаете ли, я тоже что-то такое видел, - признался Яблочкин, совсем не умевший врать.
– Вы очень правильно сделали, что позвонили, барышня, я вам за это очень благодарен.

– Правда?
– обрадовалась Маринка.
– Ничего, нечего, пожалуйста.

– Желаю вам приятных снов и успехов в учебе.

– Спасибо, - пискнула Маринка Корзинкина, и они распрощались.

Едва Яблочкин повесил трубку, как телефон снова засигналил. На этот раз послышался голос Славика Подберёзкина:

– Здравия желаю, товарищ лейтенант, разрешите обратиться!

А дальше последовал диалог приблизительно такого же содержания, что и предыдущий, с той лишь разницей, что до и после суда Подберёзкину снились самоходные электронно-механические солдатики, которые выполняли его команды. Впрочем, оба они могли и соврать, потому что кому иной раз охота рассказывать свои настоящие сны.

Едва Яблочкин распрощался с Подберёзкиным, как позвонила курсант Мушкина.

– Что это у вас с самого утра телефон занят?
– сказала она, и при одном только звуке её голоса Яблочкин весь разомлел.

– Ах, это вы...

– Можете не мурлыкать словно кот, я звоню вам по делу.

– А, я уже примерно догадываюсь, - сказал Яблочкин.
– Это вы по поводу сна?

– Вы поразительно догадливы. Сочла своим долгом поставить вас в известность, как младший по званию.

Яблочкин снова разомлел.

– Ну какое ещё звание... поверьте, я никогда...

– Повторите, плохо слышно, - Мушкина едва сдерживая смех.

Яблочкин взял себя в руки.

– Я хотел сказать, товарищ курсант, что мы не на службе, и вы могли бы...

– Мы не на службе, а вы говорите так, будто сажаете меня на гауптвахту, - моментально парировала Мушкина.

Яблочкин растерялся окончательно, последовала пауза.

– Алексей, а вы, между прочим, не забыли, что у нас вечером свидание? заговорила Мушкина почти таким же голосом, как вчера вечером.

– Правда?
– обрадовался и удивился Яблочкин.

– Какой же вы рассеянный. Вы забыли, что нам вручают награды в мексиканском консульстве?

– Да, да, верно! Сегодня уже суббота. Но мы ведь можем встретиться раньше и пойти вместе.

– Это вам решать, как старшему по званию. Между прочим...

– Да-да?

– Что вам снилось до того, как нас вызвали в суд?

Яблочкин вспомнил о прерванной свадьбе и затрепетал от волнения.

– Вы.. это вы тоже видели?.. Этот карточный дурак, он назвал число и время...

Мушкина в ответ только вздохнула.

Услышав этот вздох, Яблочкин окончательно потерял голову и уже был готов наговорить ей сентиментальных глупостей, но в трубке что-то щелкнуло и послышался поганый голос карточного шута:

– Это что же такое за безобразие, граждане... Фронтовику-ветерану в аптеку не дозвониться, когда заслуженные раны вопиют и готовы разорваться от боли и страданий! Прекратите хулиганить! Ради одного единственного пузырька с рыбьим жиром приходится сидеть на телефоне напролёт дни и ночи! За что кровь проливали? За что строили новое счастливое будущее? За то, чтобы вы глупости разговаривали? А фронтовики теперь не нужны, зажились? Так вы уж извините, недолго осталось. Только имейте ввиду: те деньги, которые из пенсии скопили на похороны, вам, подлецам, всё равно не достанутся, не ждите!..

"Фронтовик" продолжал и дальше нести какую-то околесицу, а Яблочкин тем временем попытался определить его номер на специальном определителе, который ему выдали в Секретном отделе. Номер шута состоял из одних шестерок и несомненно был подстроен для ещё большей путаницы.

Засигналили короткие гудки, Яблочкин положил трубку и задумался. Что за силы могут стоять за всеми этими необъяснимыми событиями последнего времени? Что если какая-то враждебная держава проводит на территории его родины испытания нового психологического оружия? Этого нельзя исключать. А пока... А пока надо было спешить в Управление милиции, где ему назначен секретный инструктаж у майора Мракобесова.

______________

Всучив Котову зажигалку и обретя, наконец, прекрасное расположение духа, Бек отправился доложить обо всём дяде Гоше. С души у него как будто свалился камень, он никак не ожидал, что примитивное устранение свидетеля будет связано с нагромождением бестолковых накладок и проволочек. "Надо свозить туда шефа, чтобы посмотрел на дом после того, как грохнет..." думал Бек с удовлетворением.

Он прибавил газу и вскоре затормозил у входа в оздоровительный центр. Легко, через две ступеньки, взбежал на третий этаж. Впервые в жизни состроил подобие улыбки по адресу секретарши, которая, увидев его выражение лица, испугалась, и вошёл к шефу без доклада.

Дядя Гоша встретил его молча, но приветливо, знаком усадил перед собой и приготовился слушать. Бек с гордостью рассказал о своей последней комбинации и предложил съездить в Озерки.

– Сейчас не могу, китайцы, - отвечал шеф.
– Ты тоже посиди, послушай, о чём умные люди говорят. Хватит уже шкодить по мелочам, дел невпроворот.

– Курить можно?

– Кури.

Бек сунул в рот сигарету и приосанился. Шеф смотрел на него с чуть заметной улыбкой. Он любил поощрять исполнительных почти так же, как наказывать нерадивых.

Бек достал из кармана зажигалку. Что-то в ней показалось дяде Гоше тревожно знакомым, он опустил со лба на глаза очки, и в то же мгновение ледяная волна страха накрыла его с головой и пробрала до мозга костей: его внимательный взгляд уловил тоненький черный ободок у основания...

В это время в приёмной послышались птичьи голоса, в кабинет ввалились с десяток низкорослых китайцев, одетых в одинаковые костюмы, с одинаковыми кейсами в руках. Не замечая их, дядя Гоша заорал:

– Стой! Не та!! Брось!!!

Но Бек, не успевший понять, в чём дело, и удивлённо вскинувший брови, чиркнул зажигалкой перед своей сигаретой.

Глава шестая. АРГЕНТИНСКОЕ ТАНГО

1

Девочка, мальчик, два милиционера

и Александр Сергеевич

"... Когда дым рассеялся, Грушницкого на площадке не было".

Сидя у окна, Маринка Корзинкина читала книгу из обязательного списка на лето. Закончив абзац, она ахнула и поднесла ладошку ко рту.

– Как же это, - прошептала она, - как же это они... зачем же он его насмерть...