Игра во все руки

Запоздало опомнившийся Рон кинулся на помощь к демону, преображаясь, показывая свой истинный лик. Через мгновение на ангела мчался уже не человек, но устрашающего вида существо с багровой кожей, жилистыми ногами и венцом коротких рогов на голове. Из зубастой пасти Рона трубно зазвучал яростный вопль.

Ангел успел заметить нападение сзади и, повернувшись, заставил демона отступить. Великолепно владея мечом, адепт Света теснил Рона в хвостовую часть самолета. Демон скалился, сверкал полными ненависти глазами, глубоко дышал, но не мог нанести удар сквозь мелькающий с ошеломляющей скоростью меч.

Макси, сосредоточившись и собравшись, встала с кресла второго пилота и по-кошачьи выгнула спину. Блузка в районе лопаток затрещала и порвалась, выпуская наружу два широких черных крыла — точь-в-точь как у летучей мыши, только непомерно гипертрофированных. Руки девушки словно ссохлись, а крашеные ногти удлинились, превращаясь в острые орлиные когти. Лицо также трансформировалось: стало скуластым, острым, с пылающими угольками ядовитых зрачков в узких глазах.

Поднявшись над полом, Макси-фурия бесшумно и стремительно покрыла расстояние, отделявшее её от ангела, и вцепилась в него когтями и зубами. Ангел взвыл, дернулся и попытался скинуть с себя демона. На мгновение он перестал контролировать Рона, и тот не преминул воспользоваться моментом: увернувшись от серебряного меча, он вгрызся челюстями в белую шею адепта Света, превращая в месиво мышцы, сухожилия и кости.

Через минуту ангел, уже переставший конвульсивно дергаться, рухнул под ноги давно потерявшей сознание пассажирке и её поседевшему мужу, накрывшись, как одеялом, так и не раскинувшимися крыльями. Еще через минуту ангел и его меч превратились в пятно света и бесследно исчезли.

— Тьфу, ты, черт! — сплюнул Рон, уже принявший облик человека. — У меня весь рот горит от этой поганой ангельской крови!

Закряхтел и поднялся Карго. Рана на его спине быстро затягивалась, так что он не нуждался в помощи.

Поначалу голый, Рон меланхолично ждал, пока на его теле проявится та же самая одежда, в которой он был до трансформации. Конечно, ни одежда, ни личина человека не были настоящими, а представляли собой лишь материальную, как кое-кто говорил, энергию.

— Почему ты не заметил, что на борту есть ангелы? — спросил угрюмый Карго.

— Потому что этот тип сидел где-то сзади, а туда — каюсь! — мне глянуть было невдомек, — ответил Рон и тут же язвительно хмыкнул. — А ты-то, придурок, чего стоял да глазел? Хотел, чтобы крылатый меня изрубил?

— Меня тоже зацепило, ты!.. — вызывающе посмотрел на него Карго.

— Умный ты какой у нас! — воскликнул Рон, после чего с размаху въехал кулаком по бледному, здоровому как кирпичная кладка стены лицу Карго. — Чтобы впредь был ещё умнее!

— Да хватит вам, честное слово! — взмолилась Макси, тоже ставшая внешне самой простой девушкой — даже блузка была цела. — В конце концов, наша взяла.

— На этот раз, — буркнул Рон. — Повезло, что столкнулись с хранителем, а не архангелом каким-нибудь.

Демоны оглядели поле боя: большинство людей пребывали в обмороке, часть — в состоянии глубочайшего шока, а несколько, как поведал Рон, умерли от инфарктов, инсультов и прочих веселостей, которые боженька припас для своих деток.

Неожиданно прогремели шесть выстрелов. Макси швырнуло в проход, туда же полетел и Рон. Лишь Карго, в которого попала одна из шести пуль, остался недвижим, да зло оскалился — у двери в кабину пилотов стоял капитан корабля и держал в руке грозный на вид револьвер. Вторая его рука безвольным канатом повисла вдоль тела.

— Слушай, я же тебе сказала сидеть тихо и не дергаться! — зашипела Макси, вставая. На её теле быстро зарубцовывались пулевые раны. Порывистым шагом она достигла пилота и с силой швырнула его в кабину. — Выполняй указание, иначе мы истребим всех пассажиров к е…ной матери!

Трясущийся от страха капитан занял свое место и стал контролировать полет. Через четверть часа лайнер вышел над местом, координаты которого сообщила фурия.

— Будем прыгать, — буднично заявила Макси.

— Но высоко ведь! — изумился Рон.

— И что? — не поняла девушка.

— Там ведь деревья! Сосны!

— И что? — снова спросила она.

— У тебя, дорогая моя, есть крылышки! — Рон комично помахал кистями рук. — А у нас таких удобных приспособлений нету!

— Перебьешься, — сказала, не глядя на демона, Макси.

Вернувшись в кабину пилотов, девушка быстро расправилась с капитаном, перебив ему позвоночник. Затем она прошла в салон к двери наружу и, проделав ряд несложных манипуляций, открыла её. Загудел ледяной ветер, закружились в вихре разные бумажки. С непривычки стало трудновато дышать.

— Прыгай! — крикнула она Рону.

— Может быть, ты меня…

Договорить демон не успел, потому что фурия рывком выкинула его из самолета.

— Кто следующий?

Карго, как всегда отстраненно-молчаливый, грузно протопал до двери и авиабомбой упал вниз. Последней захваченный самолет покинула Макси, предварительно отрастив за спиной перепончатые крылья.

ГЛАВА XXI

Они сидели в зале ресторана «Чиллиони», за уютным столиком. Вокруг цвел интимный полумрак, со сцены музыканты играли что-то удивительно спокойное, умиротворяющее. Тихие переговоры посетителей не мешали музыке, не мешали и разговору.

Она была прекрасна в свои тридцать. Пожалуй, прекраснее, чем в восемнадцать, когда Фирс впервые увидел ее. Два года знакомства, два года бурного романа, затем свадьба и совместная жизнь. И вот уже десятилетие они вместе, так отлично подходящие друг другу, так хорошо понимающие друг друга, так горячо любящие друг друга.

Странно, но Майкл Фирс ощущал себя вовсе не сидящим напротив собственной жены. Скорее, он парил где-то рядом, как легкий запах парфюма, как призрачная дымка тумана над утренним полем, как облако, почти растаявшее в летнем зное. Фирс был призраком, не способным влиять на окружающее; безмолвным и бестелесным свидетелем того происходящего. Фирс знал, что они просидят в ресторане еще около часа, затем он вызовет такси, и, мило беседуя с собственной женой, вернется к дому. Фирс знал, отчетливо помнил тот день, помнил, как они не будут торопиться войти в дом, как летняя ночь заставит их задержаться на улице, щебетать подобно воробушкам; как он горячо поцелует жену, в очередной раз признается в бесконечной любви, а потом…

…В доме раздался выстрел. Фирс, моментально забывший о жене, ягуаром метнулся в двери, мигом справился с замком и распахнул, внутреннее готовясь к самому худшему. В прихожей горел вечерний приглушенный свет, гостиная также была погружена в полумрак, из которого выскочила заспанная, совершенно ошалевшая сиделка. «Где Питер? — с ходу рявкнул Фирс. — Где мой сын?». «Я уложила его спать, мистер Фирс, — затряслась девушка».

Втроем они ломанулись по лестнице наверх, в спальню Питера. Кровать была расправлена, но шестилетнего мальчика в ней не оказалось. Тогда Фирс, уже точно знающий, что произошло, побежал в свой кабинет, пинком отворил дверь и бросился на зеленый ковер рядом со столом. Ворс ковра был обильно орошен кровью мальчика, лежащего тут же навзничь, с простреленной головой.