Игра вслепую

Когда я вернулся в дом, Элин как раз проснулась.

– Не понимаю, почему я так устала, - пожаловалась она.
– Никак не справлюсь со сном.

– Ну, тебя же ранили, - ответил я, - а потом эта сумасшедшая гонка по скалам... Я тоже не вполне ещё пришел в себя.

Элин вытаращила глаза: Сигурлин была в комнате и ставила в вазу цветы.

– Она в курсе, - заметил я, перехватив её взгляд.
– Но лишь отчасти, поэтому вам с ней лучше не вдаваться в обсуждение подробностей. Я сам все расскажу со временем, пока это слишком опасно.

Сигурлин кивнула в знак согласия. Элин пробормотала:

– Я, пожалуй, посплю ещё немного. Но до поездки к Гейзеру буду в норме.

Сигурлин подошла и поправила подушки профессиональным жестом медсестры.

– Ты никуда не поедешь, - резко сказала она.
– По крайней мере, в ближайшие дни.

– Я должна...

– Нет! У тебя ещё свежая рана. Нужно показать её врачу...

– Ни за что!

– Тогда делай, как я говорю.

Элин умоляюще посмотрела на меня. Я заявил с преувеличенной беспечностью:

– Мне просто нужно встретиться с коллегой. Кроме того. В твоем присутствии он не произнесет ни слова, поскольку ты не входишь в наш кружок по интересам. Я скоро вернусь, а твой вздернутый носик хотя бы разок останется подальше от моих дел.

– Ну, я вас оставляю ворковать на свободе, - усмехнулась Сигурлин, выходя из комнаты.
– У вас намечается интересная совместная жизнь.

Когда дверь закрылась, я мрачно заметил:

Звучит, как древнекитайское проклятие: "Пусть мои враги живут в интересное время".

– Ладно, - вздохнула Элин, - поезжай к Гейзеру один. Раз уж ты так настаиваешь.

– Ну, как ты не поймешь, что в твоем присутствии я не могу полностью сосредоточиться на деле. В основном я думаю о твоей безопасности, хотя привык заботиться исключительно о собственной.

– Я для тебя обуза?

– Нет, не обуза. Но эта игра становится слишком жесткой. К тому же мне надоело быть дичью, я хочу стать загонщиком.

– А я тут лишняя.

– Нет. Но ты - слишком цивилизованный и законопослушный человек, к тому же подверженный угрызениям совести. Наверняка тебя ни разу даже не страховали за неправильную парковку. А охотник не может позволить себе такой роскоши, как совесть. Впрочем, у загнанной дичи её тоже не может быть. Ты придешь в ужас от некоторых моих поступков...

– Опять будешь убивать?
– вздохнула Элин.

– Возможен и более неприятный вариант, - мрачно ответил я.

– Опять красивые слова!

– Это не слова. Это просто стремление выжить во что бы то ни стало. Когда солдат отправляют на фронт, они не думают о своих убеждениях, просто сражаются с врагом. Я не искал встречи с Кенникеном, это он за мной гонится, так что пусть теперь пеняет на себя.

– Логика мне понятна. Но все равно не нравится.

– О Господи, - взорвался я.
– Думаешь, мне нравится?

– Прости, - тихо сказала Элин и прикоснулась к моей руке.

– Ничего. Все в порядке. А теперь тебе нужно позавтракать. Философией мы оба сыты по горло, так что нужно попросить Сигурлин приготовить тебе что-то более питательное.

4

Из дома я уехал около восьми часов вечера. Возможно, пунктуальность это достоинство, но я знал немало в высшей степени достойных людей, умерших преждевременно и не своей смертью. Недостойные же обычно живут долго и счастливо. Джек Кейс прекрасно мог подождать меня у Гейзера пару-тройку часов, в нашей с ним работе - это далеко не самое худшее времяпрепровождение.

На встречу я приехал в "Фольксвагене" Гунара и припарковался подальше от гостиницы. Между лужами с горячей водой как всегда бродили туристы с фотоаппаратами. Главный гейзер, давший название всему местечку, бездействовал, он устраивал большой фейерверк раз в несколько лет. Но вот гейзер поменьше извергал фонтан кипящей воды каждые семь минут.

Час я просидел в машине, наблюдая в бинокль за окрестностями, но ничего примечательного не обнаружил, так что более или менее спокойно отправился в гостиницу, где и обнаружил в холле Джека Кейса. Он сидел в углу и читал какую-то книгу в бумажном переплете.

– Привет, Джек!
– непринужденно сказал я.
– У тебя отличный загар. Валялся где-нибудь на солнышке?

– В Испании, - невозмутимо ответил Джек, закрывая книгу.
– Что тебя так задержало?

– Да так, всякие мелочи, - махнул я рукой и хотел сесть рядом с ним, но Джек тут же возразил:

– Тут слишком много народа. Пойдем в мой номер. Там, кстати, и бутылочка найдется.

– Отлично.

В номере он прежде всего запер за нами дверь, а потом окинул меня критическим взглядом:

– Я бы на твоем месте не носил пистолет в кармане пальто. Линия портится.

– Ничего, зато настроение улучшается.

– Подожди, может быть, и оно испортится, - ворчливо посулил Джек.

Он открыл чемодан, достал бутылку и разлил виски в два стакана.

– Какого черта ты тут вытворяешь? Таггарт вне себя...

– Да, он был явно не в духе, когда я с ним разговаривал, - не стал я возражать.
– В основном я тут спасаюсь от бесконечной погони за мной.

– Сюда ты приехал один, надеюсь?

– Да.

– Таггарт сказал, что ты убил Филипса. Это правда?

– Если Филипс - это тот человек, который называл себя то Бухнером, то Грэхемом, тогда правда.

– Ты подтверждаешь это?
– ошеломленно уставился на меня Кейс.

– С какой стати?
– пожал я плечами и поудобнее устроился в кресле. Правда, я не знал, что это Филипс. Он налетел на меня в темноте с пистолетом.

– Слейд описывал это по-другому. И добавил, что ты напал и на него самого.

– Верно, но после того, как разделался с Филипсом. Они ведь приехали вместе.

– Слейд рассказывал по-другому. Он сказал, что ты напал на них с Филипсом, когда они сидели в машине.

– Напал?
– расхохотался я.
– С чем, вот с этим?

Я выхватил свой нож и запустил его через всю комнату в дверцу шкафа, где он и застрял, подрагивая.

– Слейд сказал, что у тебя было ружье.

– Откуда? Хотя, я ведь отобрал ружье у Филипса, после того, как он оплошал. И действительно выпустил три пули в машину Слейда. Жаль, что не попал в этого мерзавца.