Игра вслепую

– Куда я денусь?
– пожал я плечами.
– За номер в гостинице заплачено вперед, а я экономный, как и все шотландцы.

– Что-то ты слишком спокоен.

– Может, мне зарыдать? Не валяй дурака, Грэхем.

Он нахмурился, встал и молча ушел. А я посидел ещё минут пятнадцать, погруженный в глубокие раздумья и переваривание ростбифа. Раздумья закончились тем, что я принял единственно верное решение: выпить. И я пошел в бар. В холле, в телефонной будке я заметил Бухнера-Грэхема, явно занятого очень тяжелой работой. Во всяком случае, по его лицу градом катился пот, а в помещении было, мягко говоря, прохладно.

5

Я проснулся потому, что кто-то сильно тряс меня за плечо.

– Стюарт! Проснись, Стюарт!

Я открыл глаза, увидел склонившегося надо мной Грэхема, и снова зажмурился.

– Мне казалось, что я запер дверь.

– Запер, - хихикнул он, - обязательно запер. А сейчас просыпайся и включай мозги. Будешь давать интервью.

– Который час?

– Пять утра.

Я невольно хихикнул:

– Прямо как в гестапо. Если не возражаешь, я побреюсь.

Грэхем тут же насупился:

– Поторопись. Он будет здесь с минуты на минуту.

– Он - кто?

– Увидишь.

Я пожал плечами и стал готовить бритвенные принадлежности. Намылил щеки и спросил:

– А что ты должен был делать, Грэхем? Как охранник - ты пустое место, так что эта роль отпадает.

– Подумай лучше о своей роли, - едко посоветовал он.

– Обязательно, - отозвался я.

Процесс бритья всегда действовал на меня угнетающе. Если четно, я предпочел бы жить во времена королевы Виктории: тогда растительность на лице мужчины не уничтожали, а холили и лелеяли. Наверное, я все-таки нервничал, потому что почти сразу же порезался, и настроения мне это не улучшило. А тут ещё открылась дверь и в комнате появился Слейд собственной персоной, который не стал тратить время на всякие церемонии, а просто рявкнул:

– Ну, в чем дело?

Лучший способ застать человека врасплох - это задать ему дурацкий вопрос во время бриться. Я проигнорировал и Слейда, и его хамство, потому что не хотел снова порезаться.

Слейд плюхнулся на постель, отчего пружины как-то взвизгнули, и сказал уже тоном ниже:

– Только без плохих вестей, ладно? Терпеть не могу, когда меня выдергивают из теплой постели и заставляют лететь на холодный север.

– Должно быть, эта посылка важнее, чем вы говорили, - отозвался я и открыл кран с холодной водой, чтобы смыть остатки пены.

– ...эта чертова посылка, - закончил Слейд.

– Простите?

– Где посылка?
– спросил он, все ещё сдерживаясь.

– Сейчас не знаю. Вчера днем её у меня отобрали четверо неизвестных мужиков, но вы наверняка уже знаете об этом от Грэхема.

– И ты отдал?
– повысил голос Слейд.

– У меня не было выбора, - умиротворяюще заметил я.
– Пистолет под ребрами можно считать очень веским аргументом, нет? Кстати, что там делал Грэхем?

Слейд скрестил руки на своем объемистом животе.

– Мы полагали, что они приставили хвост к Грэхему, поэтому подключили тебя. Думали, они займутся Грэхемом, а ты спокойно выполнишь задачу.

Все это было довольно странно. Если хвост приставили за Грэхемом, то что он сам делал напротив дома Элин? Но я промолчал, поскольку со Слейдом нельзя было разговаривать в открытую, всегда было полезно иметь что-то про запас.

– Они не занимались Грэхемом, они занимались исключительно мной, заметил я.
– Возможно, они не знают правил игры в регби. В Швеции эта игра не слишком популярна. В России, правда, тоже.

– Почему ты подумал про русских?
– вскинул брови Слейд.

– Я всегда думаю о русских, - усмехнулся я.
– Как француз всегда думает о сексе. Кроме того, они называли меня Стюартсеном.

– Ну и что?

– А то, что они знали, кем я был. Не кто я сейчас, а кем я был раньше. Согласитесь, есть определенная разница.

Слейд бросил короткий взгляд на Грэхема и сухо приказал:

– Выйди.

Тот явно обиделся, но ослушаться не посмел. Когда дверь за ним закрылась, я с облегчением вздохнул:

– Слава богу, детей отослали спать, теперь поговорим, как большие. Откуда вы только его выкопали? Вы же знаете, что я не терплю дилетантов.

– С чего ты взял, что он дилетант?

– Чувствую.

– Он хороший человек. А вот ты все изгадил. Такое простое дело передать посылку от А к Б. Нет, я знал, что ты давно не у дел, но чтобы так растерять форму... Говоришь, они назвали тебя Стюартсеном? Ты понимаешь, что это может значить?

– Кенникен, - мрачно ответил я.
– Так он здесь? В Исландии?

– Откуда я знаю?
– пожал плечами Слейд.
– Когда ты встретился с... ну, с тем, в аэропорту, что он тебе сказал?

– Не слишком много. Мне приготовили машину, я должен был поехать кружным путем и оставить затем машину у отеля. Все это я выполнил.

– Были проблемы?

– А должны были быть?

– Нам намекнули, что могут быть, - раздраженно отозвался Слейд.
– Вот мы и решили отправить тебя в объезд. Грэхем!

Он встал и с недовольным видом двинулся к двери.

– Мне очень жаль, Слейд, - посетовал я.
– Правда, жаль.

– Твои сожаления на хлеб не намажешь. Придется подумать, как выходить из положения. Черт, я привлек тебя только потому, что у нас слишком мало кадров, а из-за твоей глупости мы, кажется, теряем целую страну. Грэхем! Позвони в отдел в Лондоне. И распорядись, чтобы мне приготовили самолет. Нужно поторапливаться.

– И мне тоже?
– деликатно кашлянул я.

Слейд метнул на меня злобный взгляд:

– Ты уже достаточно напортил.

– Ну, и что же мне делать?

– Катись ко всем чертям. Возвращайся к своей подружке и милуйся с ней, сколько хочешь. Но главное, остерегайся Кенникена, потому что я лично пальцем не шевельну, чтобы его остановить. Хорошо бы он тебя поймал!

Дверь захлопнулась, а я медленно опустился на кровать. Если я встречусь с Кенникеном, это будет встреча со смертью...

Глава вторая

1

Элис позвонила, когда я заканчивал завтрак. Она звонила по радиотелефону, в Исландии ими оборудовано большинство автомобилей. Официально потому, что в этой стране очень легко заблудиться и оказаться в совершенно диком месте, но на самом деле исландцы просто обожают болтать по телефону и уступают в этом только американцам и канадцам.