Игра вслепую

Я даже не видела Гейба. О, я искала его, потому что ничего не могу с собой поделать, похоже, мне нравится эта пытка или что-то в этом роде, но да. Его хорошенькой темноволосой головы нигде не было видно. Не было ни его милого, симпатичного, великолепного, красивого лица, ни его чудесного, богоподобного тела.

Дерьмо. Мне действительно нужно взять себя в руки.

Сосредоточившись на работе, суечусь в крошечном ресторанчике, рассаживая клиентов, принимая их заказы, вновь наполняя их бокалы и принося им еду. Чем позже становится, тем больше мы заняты, и я даже не замечаю двух пар, смеющихся и легко болтающих, пока не останавливаюсь перед их столиком и не спрашиваю, не хотят ли они чего-нибудь выпить.

В тот момент, когда поднимаю взгляд от блокнота, я замираю. Напряжённые голубые глаза смотрят на меня, почти жадно впиваясь, но в глубине их горит гнев.

Это Гейб.

Супер.

— Я выпью пива, — говорит парень, сидящий напротив, обнимая за плечи красивую рыжеволосую девушку. — А ты что будешь, детка?

— Просто немного воды, пожалуйста, — отвечает она, мило улыбаясь мне.

Другая девушка — та, что сидит рядом с Гейбом, — бросает на рыжеволосую недоверчивый взгляд.

— Ты что, не пьешь?

— Кто-то же должен быть трезвым водителем, — замечает рыжая.

Хм, она мне нравится. Кажется, у неё есть голова на плечах.

— Ну что ж, а я выпью. — Девушка Гейба улыбается мне. Мне хочется выцарапать ей глаза своими короткими ногтями, но держу себя в руках. — Я тоже буду пиво.

— Какое? — грубо спрашиваю, не желая затягивать с этим, но дерьмо. Теперь я должна принять заказ у Гейба. А я едва могу смотреть на него, не говоря уже о том, чтобы заговорить.

Он знал, что я здесь работаю? Как он мог? Каковы были долбаные шансы? Я в курсе, что этот городок маленький, но святое дерьмо.

— «Bud Light». — Она смотрит на другого парня, когда он стонет. — Да что с тобой?

— Это дерьмо — не что иное, как разбавленная моча. Прости, конечно. — Он одаривает меня извиняющейся улыбкой. — Я буду «Pale Ale»⁷, пожалуйста.

То, что он знает, что в задней комнате у нас припрятана «Sierra Nevada», указывает на то, что он бывал здесь раньше.

— Будет сделано. — Я тяну, записывая все заказы слишком долго, пока, наконец… наконец поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Гейбом.

— А ты?

Он просто смотрит на меня, гнев, голод — всё это до сих пор в его глазах. Он молчит, и его челюсть так плотно сжата, что, кажется, она вот-вот сломается. Я задерживаю дыхание, ожидая его ответа.

Которого так и нет.

Проклятье, он не облегчает ситуацию, да? Хотя я тоже этого не делала, и теперь получаю то, что заслуживаю.

— Ты не собираешься что-нибудь заказать? — Девушка слегка толкает Гейба локтем в бок.

Он смотрит на неё, его губы вытягиваются в мрачную линию. О, он напряжён. Узнаю этот взгляд. Я видела его раньше.

— Я тоже выпью «Pale Ale». — Он с трудом сглатывает. — Рад снова тебя видеть, Люси. — Его мрачный голос звучит так, словно он скорее будет глотать гвозди, чем увидит меня снова.

И всё же мои колени слабеют, стоит мне услышать, как он произносит моё имя, и я быстро бормочу: «Сейчас подойду», прежде чем умчаться от их столика обратно на кухню. Я слышу, как его спутница спрашивает Гейба:

— Ты знаешь официантку? Откуда? — Но это всё, что я уловила.

Что он ей ответил? Не то чтобы меня это волновало. Нет. Нисколько.

Дерьмо. Естественно, мне не всё равно, но это неправильно. Я, словно трусиха, сбежала от него, и с тех пор избегаю. Даже не ответила на его сообщение, потому что я — трусливая лицемерка, не способная посмотреть в лицо парню, с которым трахалась всё лето.

И в которого почти влюбилась.

Влюбилась. Ха. Совсем из ума выжила.

Трясу головой и хватаю стакан, яростно открываю контейнер со льдом, хватаю совок и насыпаю в стакан кучу льда, прежде чем наполнить его водой. Беру пару бутылок «Pale Ale», «Bud Light», три охлажденных бокала и ставлю всё на поднос.

Мои пальцы дрожат, делаю глубокий вдох. И всё потому, что я только что видела Гейба. Я потеряла его. Серьёзно, почему позволяю этому парню так выбивать меня из колеи? Не стоит делать из этого проблему. Я могу двигаться дальше, и он тоже. Он уже на свидании с другой девушкой — очень красивой девушкой, — так что он определённо оставил прошлое позади.

Но почему он так смотрел на меня? Вёл себя так, словно… я до сих пор для него важна? Нет, скорее он казался злым, и это отстой. Я не хочу чувствовать его гнев. Да, я не справилась с этой ситуацией между нами наилучшим образом, но не знаю, как ещё это можно было сделать.

В то время избегать проблем казалось хорошей идеей.

Разочарованно выдохнув, хватаю свой поднос и возвращаюсь к их столику. Спутница Гейба смотрит на меня оценивающим взглядом, пока я раздаю им напитки, затем выхватываю блокнот из кармана фартука и спрашиваю, готовы ли они сделать заказ.

Они готовы. Сначала заказывают все остальные, Гейб ждёт, чтобы быть последним, и когда, наконец, слышу, как он говорит, его глубокий голос грохочет по моим нервным окончаниям, заставляя ноги дрожать. Я стараюсь не смотреть на него, но всё же смотрю. Похоже, ничего не могу поделать с собой. Он тоже смотрит на меня тем самым напряжённым взглядом, который у него появляется перед тем, как наброситься. Мне нравилось, когда он набрасывался на меня. Такой взгляд означал, что он собирается обрушиться на меня, зацеловать до потери сознания, сорвать с меня одежду и восхитительно порочно совратить меня.

Но не похоже, что он хочет наброситься на меня таким образом. Больше похоже на безумно скверный вариант: я так зол на тебя, что собираюсь избавиться от тебя.

Не то чтобы он хотел причинить мне боль… чёрт. У меня в голове полный хаос. Я больше не вижу никакого смысла, если вообще когда-либо видела его.

Улыбаюсь им всем, как только Гейб делает свой заказ, собираю меню и, убегая, уношу их с собой. Передаю заказ на кухню и ловлю взгляд начальницы.

— Мне нужно подышать свежим воздухом. Дашь пару минут? — прошу я.

— Конечно, — отвечает Барб, указывая мне на заднюю дверь, ведущую наружу. Она такая милая. Она владеет этим местом и управляла им в течение многих лет, исполняя обязанности и администратора, и инспектора… всего. Даже не представляю, как она всё это делает. Ей должно быть не меньше шестидесяти пяти. — Прервись ненадолго. Я прикрою, если кому-то за одним из твоих столиков что-то понадобится.

Облегчение почти переполняет меня.

— Спасибо, — устало говорю я, снимая фартук, вешаю его на крючок у задней двери и выхожу на улицу.