Игра

– Да не знаю я, – ощетинилась Линда. – Она поехала на тот слет… Это было в конце июля или начале августа, и с тех пор она потеряла к ним интерес.

– Что за слет?

Линда крепко зажмурилась.

– Ричард, я уже говорила тебе. Это было связано с ее играми. Лондон. Она поехала со своими друзьями.

– Какими друзьями? Ты с ними знакома?

– Ты же знаешь, какие они нынче, у них все онлайн. Америка. Австралия.

– Линда? – Это Бекки, ее телефон освещает левую переднюю часть салона.

– Что?

– Когда Алисса удалила свои странички в соцсетях?

* * *

Линда до утра переписывалась в соцсетях со всеми друзьями Алиссы, каких только могла вспомнить, начиная с детского сада и заканчивая колледжем. Она делала это, сидя на кровати дочери, где потом составит серию совсем других сообщений для незнакомцев, сообщений простых и не терпящих возражений, в будущем, о котором на тот момент она уже и не мечтала.

Борясь с усталостью, она обвела взглядом комнату. Спальня Алиссы совсем не похожа на спальню Линды в ее семнадцать. Алисса во многом оставалась ребенком. Здесь были фигурки, среди которых оказались покемоны, а еще постеры с другими странными персонажами японских мультфильмов. Здесь нашелся и мягкий дракончик, которого дочка обожала в детстве. Наушники для записи и большое кресло, в котором она сидела.

– Так что, эти люди просто смотрят, как ты играешь в игру? – спросила Линда, помогая ей собрать это кресло. – Они сами не играют. Они просто смотрят, как играешь ты? И платят тебе за это деньги?

– Да, мам.

Линда поставила спинку кресла на сиденье.

– И ты не… Я хочу сказать, если эти люди посылают тебе деньги… ты не… Ну ты поняла, не снимаешь одежду или…

– Боже, мам, я не буду вести этот разговор с тобой.

– Вообще, ты должна быть осторожна, потому что в интернете полно странных персонажей. Поверь, я повидала всякого…

– Мам, пожалуйста. Мне не нужна лекция от женщины, которая начала пользоваться модемом в сорок лет.

Кажется, тогда ее натуральный цвет волос она видела в последний раз.

Сейчас компьютера нет. Линда собственноручно отвезла все девайсы Алиссы группе компьютерных криминалистов-аналитиков Салли Мэйтленд; они были лучшие из всех, с кем работала Линда. Цифровая экспертиза обычно занимает несколько недель. В их силах изучить все – от истории поиска до использования приложений. Ничто цифровое бесследно не исчезает.

Отправив сообщения, Линда снова вышла из дома. В ту ночь она вообще не спала.

Она проверяла парки. Бродила по лесу, пустырям, по всем тем жутким укромным местам, известным ей еще со времен работы в полиции. Там, где Ричард никогда бы не подумал и не захотел искать.

Примерно после восхода солнца Линда вернулась домой, чтобы проверить, не появилась ли Алисса. В доме была такая же душераздирающая пустота, как и до ее ухода. Она чистила зубы как сомнамбула.

Когда в ее дверь постучал полицейский, она едва не грохнулась в обморок.

Это был Крис Хадсон, который приехал на ограбление прошлым вечером.

– Это не насчет нее, – буркнул он, как только она открыла дверь. – Простите, мэм, но я здесь не по поводу вашей девочки. Пока у меня нет никаких новостей. Могу я войти?

– Мне нужно идти, – сказала она, с нетерпением проводив его в гостиную. – Я полагаю, все офицеры Лутона уже в курсе.

– Все офицеры Лутона уже ищут ее, это я вам точно говорю. Не думаю, что найдется хоть один, кто не вернулся в участок, на смене он или в отгуле. Мы не забываем, мэм.

Она кивнула и отвернулась.

– Так ты здесь именно поэтому? Чтобы привет передать?

– Вообще-то нет. Мне неприятно говорить это вам именно сейчас, учитывая, но… Этот подозреваемый в ограблении. Ночью он впал в кому. Они пытаются спасти ему хотя бы один глаз, но есть опасность, что он потеряет оба. Стекло вошло слишком глубоко.

Линда как подкошенная рухнула на диван.

– Алисса пропала, Хадсон. Почему, ради всего святого, ты…

Она быстро замолчала и вскочила на ноги. Звонил ее телефон. Салли из криминалистики.

– Скажи мне, что ты нашла. Пожалуйста. Хоть что-то.

Голос Салли звучал безжизненно, за все время их совместной работы она никогда не слышала его таким.

– Линда, твоя дочь приложила серьезные усилия, чтобы удалить большую часть контента. Она пыталась стереть все. И я имею в виду вообще все.

– Почему?

Жуткое, томительное молчание.

– Нужно, чтобы ты приехала. Есть… видео. Онлайн. Оно может иметь большое значение.

Линда слышала, как шумно бьется ее сердце. Порывшись в кармане, достала оставленное дочерью письмо. Прижав телефон к уху, она перечитала его еще раз.

Не нужно работать тридцать лет в полиции, чтобы понять, что это было.

Это был конец. Это было прощание. Это была предсмертная записка.

«ТЫ ОБО МНЕ КОЕ-ЧТО УЗНАЕШЬ. НЕПРОСТИТЕЛЬНЫЕ ВЕЩИ. ТО, ЧТО НАВСЕГДА ИЗМЕНИТ ТВОЕ МНЕНИЕ ОБО МНЕ. ПРОСТИ ЗА ТО, КАК СИЛЬНО ЭТО ТЕБЯ РАССТРОИТ. ПРОСТИ ЗА ВСЕ. ПОЙМИ, Я НИКОГДА НЕ ХОТЕЛА СТАТЬ ПОБЕДИТЕЛЕМ, ПОТОМУ ЧТО ПОБЕДА ОЗНАЧАЛА ПОТЕРЯТЬ ВСЕ. Я ПРОСТО ХОТЕЛА ПОЛУЧИТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОИГРАТЬ».

63 Алисса

Ее суицид двойной. Умирают две ее половинки.

Сначала Глюк. Все равно к тому времени она уже наполовину мертва. Закончена, вычеркнута, затравлена письмами с ненавистью от подстрекателей к суициду со всего света. Убита.

Все, что заработала Алисса, все, чего добилась, находится на аккаунтах Валентайн. Ее фолловеры. Ее ленты. Вся история ее жизни. Одно нажатие кнопки, и ничего нет. Как будто и не было никогда. Конечно, не было.

Но не видео. Видео остается.

Алисса Мэлоун уходит второй.

Она совершает очищение в воде. Со времен яхты вода зовет ее. Вода крестит. Вода очищает.

Она садится на край моста и как следует связывает себе ноги, следом – запястья, затягивая узел зубами. Уже вечер, и последний ее вдох – холодный.

Ее охватывает паника, и она падает. Падение недолгое, и закричать она не успевает.

Она глотает грязную воду, а вода заглатывает ее саму. Она начинает бороться, дергая ногами и отчаянно желая жить.

Но узлы крепкие, и это последнее сожаление, этот завершающий ужас – тайна, которую она заберет с собой. Ее мать всегда будет подозревать, но никто никогда не узнает наверняка.