Играя с огнём

Я мог бы всё исправить тогда, у поезда. Что-нибудь наговорил бы этой девчонке и увёл бы её в поезд, от Лили можно было бы избавится. Проблем бы не было никаких, максимум бы она мне это вспомнила потом когда-нибудь. А вот сейчас…

Лили не потеряна безвозвратно, но и Роза наверняка будет мстить. Точнее, уже предприняла меры, подослав или подговорив этого бедного Флетчера. Почему бедного?

Он лез ко мне ровно до того момента, пока не понял, что его крыша послабее моей. И либо он сам испугался, либо ему вдали втык, но я его даже особо не видел уже с Рождества, будто его в замке-то не было. А тут… как-то вовремя он осмелел, не находите?

Но не всё так плохо или просто, как выглядит на первый взгляд. Роза знает даже лучше меня, что чем больше мы контактируем, тем больше моя жопа в её власти. И она стремилась наверстать упущенное, а вспоминая контракт, наверняка хотела окончательно подвести меня под монастырь, ибо понимает, что после лета разлуки, особенно в таком возрасте, человек может буквально стать другим.

На что, чисто технически, я могу позже опираться и что не выглядело бы странным. Наоборот бы странно, поддайся я ей так легко сейчас, потом вынужденный по своей же воле быть её собачкой. Учитывая, что актёр из меня не очень и она уже меня хороша знает, я бы быстро прокололся. Поэтому… нужно вести себя естественно. Я ей отказал даже в контракте, хотя плюсы были очевидны, а тут столько не виделись и с другой девчонкой под боком сразу растаял? Короче говоря — рассчитывать нужно дальше, чем на пару ходов вперёд. Неважно, как сильно я сейчас страдаю. Важно, выживу ли я потом…

Именно этим я руководствовался, когда хладнокровно ножом рассек надбровную дугу, откуда сразу заплескала кровь. Нож был острым, больно хотя и было, но как-то слабовато… вот помню в той жизни одновременно болели зуб, который отдавал в шею, которая имела связь с тройничным нервом, после чего они оба заставляли болеть мою голову. Которая каким-то образам не давала боли в зубе и шее остановится. Помню, я даже уснуть и спокойно думать не мог от боли. А сейчас, пф… по крайней мере, я знаю, что делаю.

И знал, когда бил Флетчера — тот едва не успел вызвать меня на дуэль. Будь мы с чистокровными, их слово бы весило больше моего, и я вынужден был бы потом принять её уже в школе. А так, парни сделали вид, что ничего не видели и не слышали, лишь избирательно запомнив то, что меня сначала первым спровоцировали, а потом ещё и избили. Да, именно избили — сильными ударами я сделал себе пару синяков таким образом, чтобы они быстро прошли и не мешали мне жить.

Учитывая также то, что у Флетчера нет свидетелей, он как-бы нанёс мне травму и у него самого даже нет синяков — попадёт нам обоим. Ему, правда, сильнее. Я был более чем уверен, что кто-то доложит в школу о случившемся. Впрочем, будем посмотреть…

* * *

И вот мы доехали. Слезая с поезда, я сразу забился в толпу старшекурсников, вместе с ними идя другой дорогой, нежели в том году. Только первый курс плавал на лодках, тогда как все остальные ехали до школы на каретах с фестралами.

И хотя многие удивлялись тому, что кареты ездят сами по себе, многие же удивлённо им возражали — как это, сами по себе? Вы разве не видите, что их тащат существа, похожие на лошадей?

Вспомнив о том, чем был знаменит этот день в моей прошлой жизни, я вздохнул — скоро детей, что могут видеть фестралов, станет намного больше. Ведь сегодня, первого сентября 1939 года, началась Вторая Мировая война…

Германия напала на Польшу, забив на все прежние соглашения. Через пару дней Великобритания должна будет среагировать, объявив первой войну. Ну, как войну… в принципе, ту можно было бы даже смять, если бы не период Странной Войны и бездействие Великобритании на Западе. Впрочем, какое мне дело, пока меня не трогают, всё нормально…

И я даже не был удивлён, когда меня встретили волшебники около входа в школу.

— Адам Беркли? — Вроде бы, не препод и не завхоз в школе, но я так и не понял, какую работу здесь выполняет этот и многие другие люди. Интересно, почему во времена канона их не было. Их Дамболдор тоже упразднил?

— Вы совершили дисциплинарный проступок. И понесёте за него наказание в виде 10-ти ударов плетью. За мной. — 10? Неплохо я себе жизнь упростил, можно сказать, что почти даром отделался. В отличии от Флетчера, который получил 30 плетей. Бедный Флетчер…

— Пожалуйста, не на… — Ничего не испытывая я лишь молча смотрел на уже лежащего на небольшом бревне с ремешками парня, который начал рыдать ещё до ударов. Впрочем, прозвучал хлёсткий звук плети и рыдания стали оправданы. О, как здесь удобно лежать…

Подождав, пока мои руки и ноги зафиксируют, чтобы я не мог даже дёрнуться, я закрыл глаза. Сейчас будет один из ключевых моментов моего плана.

Несмотря на то, что я был морально готов, со звуком плети я всё-таки дёрнулся, почти одновременно с этим чувствуя, как горит моя спина. Учитывая, что нас заранее по пояс раздели, дабы мы насладились процессом, я мог в полной мере прочувствовать всю тяжесть своего поступка.

Но я даже не изменился в лице, вспомнив о том, что в той жизни меня пороли примерно также. Хотя, плетью будет побольнее, чем зарядным шнуром от телефона…

Мои десять ударов закончились и когда один из волшебников официально призвал меня раскаяться в своём злодеянии, я лишь молча взял свою одежду, неторопливо одеваясь и буквально чувствуя, как меня съедают взгляды. Ну да, фигура у меня была хотя и не особо подкачана, но сложена атлетично и рельефно. Ну, ещё виноваты кровавые полосы на спине, которые теперь надолго останутся со мной. Плети, всё-таки, были магическими и мне тот волшебник не просто так сказал покаяться — сделай я это, боль от ударов и сами их последствия бы сразу исчезли. Но…

Ещё в поезде я предвидел это, на ходу сочиняя нечто вроде плана. Я уже заранее догадался о том, что не смогу отвертеться от наказания. Пусть оно и будет больше символическим. Но даже так, я решил его использовать. Очень интересным и многим наверняка неочевидным образом.

Поскольку плети были магические, последствия их ударов было трудно убрать магией, если ты не знал специально средства. Последнее использовали, дабы воспитывать здешних детишек и почти все соглашались по одной простой причине — в течении определённого промежутка времени, в зависимости от типа плети и тяжести совершенного учеником проступка, от пары месяцев до около года, эти полосы хотя и не будет кровоточить, но… останутся на теле человека, вызывая такую боль, словно его только что ударили и следы не старые. Тяжело, наверное, будет, но…

А это было главной причиной, почему я затеял этот экспромт — ещё в поезде я заметил, что мысли мои иногда, лишь на секунду, да соскакивали на Розу. Настойчиво соскакивали. Очень мне несвойственно, ибо я даже в той жизни мог просто не о чём не думать, если знал, что лишние мысли меня отягощают. А тут…

А тут, я уже летом понял, что влияние Розы уже проявилось — может, в школе я о ней не думал потому, что встречался с ней постоянно, но уже дома я понял, что периодически вспоминаю. Причём легко так, ненавязчиво, вскользь и даже не её саму, а наши тренировки. Какие выгоды я могу получить, что я с неё могу стребовать в случае чего…