Игрушка для Шакала

Я и сама не могу понять, как. Только, конечно, вслух я об этом не скажу. Тем более, малознакомому человеку. Тем более, у меня, в общем-то, не было выбора.

– Все не так плохо, как вам кажется, - отчего-то я принимаюсь защищать своего мужчину. И когда же я стала считать его своим, а не временным попутчиком?

– Разве? – улыбается мне мужчина. И, подобрев после бутерброда и пирожного, я улыбаюсь ему в ответ.

– А в студенческие годы от него девчонки сбегали поутру, - наклонившись, делится со мной Влад интимной подробностью прошлого Одаевского. О котором тот, кстати, мне не рассказывал.

– Не выдерживали его пыл, - добивает меня Влад.

Не удержавшись, начинаю хохотать в ответ. Тем более, узнав Одаевского поближе, я легко могу поверить в сказанное. Как-то сразу представились сверкающие пятки убегающих девчонок и растерянное лицо Одаевского при этом.

Влад, воодушевившись своим успехом, продолжает нашептывать мне другие подробности студенческой жизни моего мужчины. А я заливаюсь смехом, живо все это представляя. Только наше веселье резко обрывает сам виновник диалога, не пойми откуда появившийся за моей спиной. И выражение его лица не предвещает ничего хорошего.

Глава 35

Марк.

Я отвлёкся всего на пятнадцать минут. А, вернувшись, увидел премилую картину. Влад кружит вокруг моей принцессы, а та заливисто смеётся над его шутками.

Пятнадцать минут, блять!

Внутренности обдало огнём, а перед глазами упала пелена. Захотелось крушить все вокруг. И плевать, как это будет выглядеть. Плевать на них, на всех! Никому не позволю трогать мое!

Черт, кажется, я схожу с ума…

Не понимаю, как мне удалось сдержаться. Подхожу к этой сладкой парочке, чувствуя, как по жилам течёт горячая лава. Дыхание сбивается, сердце перегоняет кровь с удвоенной силой. Разве что, пар из ушей не идет.

Принцесса вздрагивает, Влад ухмыляется. Бессмертный что ли? Решил посягнуть на моё? Убью!

– Потанцуй со мной, - выпаливаю первое, что пришло на ум.

Никогда не любил танцы. И обычно, даже, если приглашают, не танцую. Но так было раньше! Одна маленькая принцесса все изменила, разделила жизнь на «до» и «после». И сейчас я готов даже хороводы водить, лишь бы разбить эту парочку. Потому, что так неправильно, если она с другим. Охренеть, как несправедливо! И непривычно больно.

Влад хмыкнул, Вероника посмотрела на меня в недоумении.

Не смотри на меня так, принцесса. Я и сам себя не понимаю. А ты бы могла быть посдержаннее, вместо того, чтобы поощрять первого попавшегося.

Не дожидаясь ее согласия, сгребаю в охапку свою царевну. Веду её в центр зала. Тут никто не танцует, но мне плевать. Пусть все видят нас и знают, что эта женщина принадлежит мне. Оторву голову любому, кто осмелится это оспорить.

– Все на нас смотрят, - говорит Вероника, оглядываясь по сторонам.

Да, неловко вышло. Кроме нас, никто не собирается танцевать. Но мне плевать на них. Больше цепляет то, что принцесса моя косится в сторону ухмыляющегося Влада и хмурится. Совсем не этого я хотел добиться. Ой, не этого. И чем он зацепил ее за каких-то пятнадцать минут?

– Забудь о них, - наклоняюсь, шепчу в ухо. Втягиваю носом ее запах, уже ставший моим личным сортом героина.

– Это тоже часть игры? – спрашивает вдруг.

– Какой игры? – заглядываю в ее глаза и почти тону в них.

– Твоей, конечно, - поясняет Вероника, - чтобы никто не усомнился в том, что мы с тобой вместе по-настоящему. Так?

Она так спокойно об этом говорит. А у меня внутри все переворачивается. Как-то не так у нас все с самого начала… Не по-человечески, что ли.

Да, надо играть в любовь. Так было с самого начала. Но для меня игры давно закончились. Я увяз в ней настолько, что уже и не выбраться. И единственное, что меня волнует, - сможет ли она меня полюбить по-настоящему?

Иногда мне кажется, что она тоже что-то чувствует. Но потом моя девочка открывает рот и произносит что-то такое, отчего хочется провалиться сквозь землю. Вот как сейчас, например.

Игра?!

Ну, конечно, для нее это только игра.

– Тебя это не устраивает? – голос осип и хрипит.

Совсем не это хотелось спросить. Но я не рискнул, уже не впервые. Боюсь услышать «нет» на свой самый главный вопрос. Как школьник рядом с ней.

– Меня никто не спрашивал, - поджимает губы.

Да, это правда. Тогда мне было плевать, что ее устраивает, а что нет. Меня вообще не волновали такие пустяки, как чье-то мнение, кроме моего собственного. Тем более, какой-то девчонки, которая должна была стать пешкой в большой игре.

Прошло совсем немного времени, и все изменилось. На сто восемьдесят градусов, сука, повернулось!

И что ей ответить? Отпустить ее я не смогу, даже, если просить станет. Не отдам, хоть армию на помощь ей пришлют. Закрою от всего мира, спасу от любой напасти.

Моя она. Насовсем. Только ее мне и надо.

– Хочешь, домой поедем? – спрашиваю. Рукой по волосам провожу, шелк локонов дразнит подушечки пальцев.

Вероника оглядывается, снова на Влада смотрит. Не нравится мне ее заинтересованность. Руки в кулаки сжимаю, тяжело дышу. Но снова, блять, ничего не говорю. Неужели, так уж сложно меня любить?

– Нет, давай побудем еще здесь, - говорит, не глядя на меня.

Внутри что-то сжалось, как перед ударом. Не нравится мне, когда она не только моя. Будто обухом по голове, только сейчас доходит, что в зале полно мужиков. И сейчас мне кажется, что все на нее пялятся, давясь слюной.

Схватить в охапку и тащить домой? Запереть в спальне и не выпускать?

Нет, не смогу так с ней больше. Она мне не простит. Захлопнет двери спальни перед самым носом, как уже не раз бывало. Не выдержу такой голодовки во второй раз. Так что, за талию ее придерживаю, не давая отдалиться. Мне так спокойнее. Чем ближе ко мне, тем лучше.

Только и это не помогло. Как одержимый, слежу за каждой ее улыбкой, подаренной не мне. Будто, от этого жизнь моя зависит. Вслушиваюсь в каждое слово, чувствуя себя связанным по рукам. Нервы, как натянутая струна, вот-вот зазвенят. А тут еще Влад нарисовался, будь он неладен. Уже раз пятьсот пожалел о том. Что притащил сюда свою девочку.

Ту самую, которая снова заливисто смеется над его какой-то дебильной шуткой. Я ее даже не расслышал из-за шума в ушах. Наверное, там уже и дым повалил. Ревность ядовитой змеей скрутила нутро, растворяя в мозгу последние очаги здравого смысла.

Никогда раньше я не чувствовал такого. Ни с кем не ощущал себя настолько живым и, как будто, обнаженным. Чувство собственничества не дает покоя, гоняя по кругу одну лишь мысль: «Моя!»

– Заканчивайте базар, - не говорю, рычу.

Вероника чуть заметно вздрагивает, косится на меня, как на врага народа. А я уже окончательно свихнулся, башка не варит. Смотреть на милое общение этих двоих нет никаких сил.