Игрушка для волка
Шрифт:
Неужели и правда такой весь из себя лекарь: и спину, которая давала о себе знать каждый раз на перемену погоды или если пересидеть за компьютером, собирая материал для будущих репортажей, действительно можно вылечить?
Касания перестали быть легкими, теперь Виктор ощутимо надавливал на спину с силой, прощупывая позвонки и выкручивая лопатки, так, словно Инга расплавилась и стала глиной в его руках. Ощущение было неприятным. Она попыталась дернуться, повернуться, выскользнуть из его рук, но вдруг поняла, что не может двинуться.
Хотела возмутиться, что-то сказать, но и на это сил
Она пришла в себя на той же лавке. На спине - теплая тяжесть одеяла.
Сколько прошло времени, она не представляла, но за окном уже сгущались сумерки. Свет в комнате не горел, и поэтому здесь тоже был полумрак.
Инга тут же вспомнила, что было перед тем, как она «поплыла»: горячие руки на ее спине, ощущение тяжести, неподвижности - и захотела подскочить. Встать, проверить, может ли она двигаться, и что вообще этот странный человек с нехорошим взглядом сделал с ней, пока она была в отключке.
– Резко не вставай, - раздался голос Виктора, - потихоньку. И вообще меньше двигайся сегодня. Я бы тебя здесь оставил, так ведь ты с ума сойдешь от беспокойства, - кажется, он усмехнулся.
– Я потеряла сознание. Почему? - Инга начала приподниматься.
Одежда на месте, руки, ноги шевелятся, да и спина вроде не рассыпалась.
– Прости, пришлось тебя «выключить», ты мешала.
– Мешала?
Инга не знала, как реагировать на такие признания.
– Слишком много думала. Собирайся, ребята тебя отвезут. Леся уже заждалась.
Виктор вышел из комнаты. Даже в полумраке Инга сумела рассмотреть, что выглядел он неважно, будто разом постарел и осунулся. Неужели так тяжело дается лечение? И что, он так и сидел возле нее весь день, пока она не пришла в себя?
Похоже на то.
В животе заурчало. Ничего удивительного: она не ела целый день. Вот уж действительно, теперь бы она не стала перебирать и умолотила бы что угодно.
Леся встретила ее вкусным ужином и радостным щебетанием. Она тоже провела день с пользой, ходила в кинотеатр на фильм 3D:
– Обожаю! Все такое объемное, и монстры как будто рядом. И так страшно, и здорово!
Потом дегустировала мороженое во всех кофейнях и каталась на катамаране:
– Там утки, представляешь? Если бросать им хлеб, они будут за тобой плыть. И подплывают близко-близко. Ничего не боятся. Я пробовала погладить одну, но чуть не упала. Гладиться они не хотят.
Девчонка смешно наморщила нос.
– А тебя Виктор лечил? Значит, будешь как новенькая…
В ее голосе было столько уверенности, что Инга спросила:
– Такой хороший лекарь?
– Лучший, - неожиданно серьезно сказала девочка, - только он редко лечит.
– Почему?
– Тяжело это, - вздохнув, сказала Леся.
– Так и не лечил бы, раз тяжело… - буркнула она.
Инга почувствовала себя виноватой, уж точно ей не хотелось бы кого-то обременять, а если честно, то и одолжаться у Виктора было неприятно. И снова Леся ответила по-взрослому.
– Если дар есть, а им не пользуешься, добра не будет.
–
А что будет, какое страшное наказание?Ингу забавляла ее взрослая серьезность. Девочка пожала плечами:
– Жизнь впустую. Как будто бы и не свою жизнь живешь. Это само по себе наказание, - вот тут с ней запросто можно было согласиться… - У тебя жених есть? - резко сменила тему Леся.
Так резко, что Инга не успела к этому подготовиться.
– Нет, никого нет, - ответила она.
Девочка посмотрела на нее пристально:
– Кто-то есть. Ты всегда о нем думаешь, ни на минуту не забываешь. И тебе от этого больно. Вот здесь.
Леся приложила руки к сердцу. Можно было что-то соврать, наверное, даже нужно было, но врать, глядя в эти глаза, было трудно. Инга не стала и пытаться.
– У него своя невеста есть, так что думай - не думай, толку нет, - она усмехнулась. - От этого Виктор не лечит?
– От этого никто не лечит, - снова серьезно ответила девочка, - разве что время, и то не всегда.
Похоже, она хорошо знала, о чем говорит. Хотя по возрасту и не положено.
– А вы с Виктором совсем не похожи, - Инга не сомневалась, что ее догадка верна.
– Да, я в маму, - девочка снова смешно наморщила нос, - и конопушки, это тоже от нее.
Виктор - вдовец, - вспомнила Инга. Кажется, она задела не слишком приятную тему.
– Если тебе тяжело об этом говорить… - начала она. Ей не хотелось бы случайно разбудить тяжелые воспоминания.
– Нет, - перебила ее Леся. - Она давно погибла, я маленькая была, я ее почти не помню. А вот он помнит.
Кто - он, было ясно.
– Как это случилось?
– Она была следящей, неудачная охота. Знаешь, если он немного перегибает палку… Ты уж прости его. Он думает, что это он виноват. Не досмотрел, плохо подготовил… Понимаешь?
Она понимала. Наверное. Главное - чтобы понимала правильно.
Утром Инга чувствовала себя прекрасно. Так прекрасно, как никогда, словно помолодела на несколько лет. Исчезла неприятное ощущение в спине, которое, хоть она умудрялась о нем забывать, все-таки не покидало ее ни на миг.
Ходить было легко. Все было легко, и даже перспектива встречи с Виктором ее не пугала.
После вчерашнего разговора с Лесей, после того, как она поняла, что эта светлая девочка - дочка того самого угрюмого человека, а еще узнала, почему он стал таким угрюмым, ее отношение к нему поменялось. Не радикально, нет, она все еще не считала его симпатичным и приятным в общении, но ей было его почти жаль. Трудно бояться того, кому сочувствуешь.
Как бы то ни было, в его дом она входила уже смелее, и смелее шла в ту комнату, где он ее ждал. Смело распахнула дверь и улыбнулась ему. Да, пожалуй, она была почти рада его видеть.
– Добрый день. Спасибо за вчерашнее. Мне намного лучше. Даже не знала, что может быть настолько лучше.
Нет, она все-таки еще побаивалась его, но при этом была искренне благодарна. И почему бы не выразить эту искреннюю благодарность? Это ведь хорошее начало.
Виктор ответил на ее восторженное заявление хмурым кивком, словно все это не стоило того, чтобы обсуждать, и коротко бросил: