Игрушка из грязных трущоб

— Цезарь, Графиня! Место! — рыкнул деспот, привязывая поводки к ножкам дивана.

Хищные кошки, оскалившись, послушно запрыгнули на диван, находившийся всего в пяти метрах от моего парализованного ужасом тела. Похвалив питомцев, мужчина направился ко мне, мечтающую в кошмарном припадке забиться под кровать, отыскав там тайный портал в другое измерение.

Не дрожать!

Не дрожать!!

Не дрожать!!!

Помни, ублюдок только этого и жаждет!

— Бл*ть! — неожиданно, Дамир грубо выругался, — Игрушка, это ты, что ли? Поверить не могу! Да без дерьма на худосочном теле тебя прям не узнать!

Он просто мастер комплиментов!

Ничего не скажешь…

Сегодня Дамир выглядел ещё прекрасней. И одновременно ещё ужасней. Чёрная кожаная куртка, наброшенная поверх крепкого, подкачанного тела, модельные брюки, цвета смолы, из-под которых выглядывали белые боксерки «Calvin Klein». Также его совершенно тело украшал золотой ролекс, сверкающий на мясистом запястье, перстень с рубином, блистающий на правой руке, и золотая цепь с крупными звеньями.

Определённо, он знал толк в побрякушках.

Естественно, Дамир считался одним из лучших магнатов-ювелиров.

Но особого внимание заслуживали его оригинальные туфли, принтованные леопардовым узором. На лице мафиози по-прежнему была надета странная маска из серебра.

Мне вдруг захотелось узнать, что же под ней скрывается?

Шрам?

Врождённое уродство?

Родинка размером с яблоко?

Навряд ли…

Все это убожество в наше время без всяких проблем можно было исправить пластикой. Особенно, если ты при деньгах.

В ответ на грубое приветствие я ещё больше скукожилась, стараясь не смотреть в глаза нелюдю, которые визуально отравляли меня своим чёрным ядом.

— Ко мне, игрушка! — не дожидаясь ответа, мучитель резко дёрнул за цепь таким образом, что по инерции я моментально свалилась животом на пол, — Ползи.

Тигры, уютно устроившись на диване, агрессивно рыкнув и лениво зевнув, принялись наслаждаться бесплатным шоу.

И как только их жилистые туши до сих пор не проломили мебель?

Испытывая сумасшедший страх, под пристальные взгляды хищников, я покорно подчинилась и, опустившись на карачки, на дрожащих конечностях направилась к выродку.

— Хорошая девочка. Позволь-ка оценить новую безделушку. Поднимись! — зашипел варвар, повелевая хриплым басом.

Господи! Пусть уже скорей отымеет и в камеру обратно швырнёт! Сил уже никаких нет… терпеть всё это!

— Идеальна. — Лицо Дамира озарилось полным удовлетворением, а в глазах — полыхнули молнии восхищения. — Одна доза недешевой дури, определённо, стоила твоего дивного тела! Немного костлявая… Но мы это исправим. А вот сиськи и жопа — что надо!

Меня будто током шибануло.

Грязный мерзавец…

Когда его горячие руки упали на мои бёдра, сминая тонкую ткань сорочки, я мысленно заплакала. А ещё — почувствовала некие странные ощущения в нижней части живота. Такие, словно мою промежность кольнули острой иглой.

Если бы этот деспот обращался со мной более обходительно, возможно, я была бы счастлива, чтобы он стал моим первым мужчиной. Дамир был чертовски привлекательным существом. Всё в его властной энергетике будоражило, опьяняло, сводило с ума… Особенно его идеально красивое тело, модно стриженая борода, и даже запах. Его исключительный запах действовал на меня как наркотический дурман. От него веяло кальяном, смешанным с запахом элитного парфюма.

Помимо душистой травы в воздухе также витал и более едкий аромат. Вероятно, это был опиум.

Его тёплые прикосновения поначалу даже немного расслабили. Дамир нежно притянул меня к себе, погладив спину, поясницу, бёдра и… смял обеими руками округлые ягодицы.

Боже!

Я практически застонала, удивляясь столь странной реакции на прикосновения бессердечного монстра! Благо сдержалась.

Кажется, тиран это понял.

Тогда же его мнимую нежность как ветром сдуло.

Я не успела даже выдохнуть — сильные руки деспота стальной хваткой сомкнулись на моих волосах, одним резким рывком отправляя на пол. В следующую секунду, шлёпнувшись на колени, я буквально носом ударилась в его твёрдый бугор, властно выпирающий сквозь толстую брючную ткань.

— Давай, игрушка, закрепим вчерашний навык!

Меня рефлекторно затошнило. К горлу подступил острый ком, а глаза — увлажнились.

— Н-нет, прошу… — впервые, стоя на карачках, я взмолилась о пощаде.

Но договорить не успела. Тяжёлая бляшка ремня ударила по макушке, а ненавистный звук ширинки на долю секунды лишил меня слуха.

И вот орудие пыток снова перед моим лицом. Дерзко упирается в губы, пульсируя, содрогаясь в явном нетерпении снова овладеть моим бедным ртом. Я попыталась отстраниться, но Дамир жестко дернул меня за волосы, удерживая в желаемом положении.

— П-пожалуйста, пощадите… — снова взмолилась, чувствуя себя полным ничтожеством, выклянчивающим помилование.

Но вместо эмпатии я получила грубый шлепок членом по лицу и тут же смирилась, осознав полную бесполезность.

— Заткнись! Привыкай, девочка, привыкай! Скоро это станет привычным делом, и ты не будешь так сильно бояться. Ты же боишься?

Как бы я не хотела казаться сильной, в душе я по-прежнему была слабым ребёнком.

Кивнула, роняя первую слезу.

— Всё правильно! На самом деле ты должна его бояться!

И он грубо вонзился в мой рот, одной рукой надавливая на скулы, другой — сдирая живьём скальп.

Стальные шарики пирсинга скользнули по нёбу, заставляя почувствовать холодный привкус металла и запах мужской плоти. Горячий, огромный, пульсирующий… он снова принялся скользить в моём горле, с каждым толчком проникая всё глубже и глубже, казалось бы, до самого желудка.

Глаза непроизвольно слезились. Я снова начала задыхаться. Но, к удивлению, мне уже было не так больно, как в первый раз. Горло начинало привыкать к баснословному размеру члена Хозяина, но разум всё ещё отчаянно сопротивлялся.

— О да… Какая же ты сладкая!

Он двигался всё быстрей и быстрей, пока я не ощутила, как ствол фаллоса заметно напрягся, превращаясь в камень. Тогда я поняла — Дамир скоро кончит.

Так и случилось.

Горячая, вязкая жидкость, по консистенции напоминающая сырой белок, брызнула в глотку.

— Глотай, игрушка! Глотай!

Подумав о яйце, я тут же попыталась отстраниться, но Дамир ещё сильней вжался в мой рот, вколачиваясь до самого предела.

Наверно, я бы захлебнулась. Если бы он ещё хоть несколько секунд продолжил свои грубые надругательства.