Игрушка жестокого шейха

Внутренности скручивает в ледяной узел, и я, сглотнув, бросаю взгляд на арену. Теперь мне кажется, что шанс выжить, сражаясь с тигром, был выше.

– Приступай, шеф, – командует гость, и стоящий за моей спиной мужик легонько толкает меня в висок пистолетом.

Глава 4

Мои дрожащие руки зависают над столом. Пятна крови чертовски сильно отвлекают. К горлу опять подкатывает тошнота. Сглатываю слюну и подтягиваю ближе разделочную доску.

Переминаюсь с ноги на ногу, а потом ощущаю, что стопы немного влажные. Опускаю взгляд, и по коже прокатывается волна неконтролируемой дрожи.

Идеально белый ковер с роскошным золотым узором портит небольшая лужица крови. И я, черт побери, стою прямо в ней! Может ли мне стать еще хуже? Похоже, что да. Зрение размывается, а голова начинает кружиться так сильно, что приходится ухватиться за край стола, чтобы не упасть.

Охранник, стоящий за моей спиной, хватает меня за затылок и легонько сжимает.

– Готовь, – цедит он. – Господин не любит ждать.

Киваю и легонько трясу головой в попытке прогнать туман, застилающий зрение.

Вытягиваю дрожащую руку и беру нож. На секунду в голове проскакивает мысль пырнуть этим ножом сначала охранника, а потом и этого гостя, который – теперь я уверена – убил предыдущего повара. Но правда в том, что я не смогу не то что убить, а даже ранить человека. Я и тигра, который несся бы мне навстречу, тоже не смогла бы обидеть. Тем более, животное не виновато, что его инстинкты используют как оружие.

Сжимаю рукоятку ножа и со скрежетом подтягиваю к себе тарелку с отборным рыбным стейком. Мне приходится крепко зажмуриться на несколько секунд, чтобы вернуть себе ясность зрения и мышления. Когда открываю глаза, отодвигаю тарелку с тунцом и начинаю готовить заправку для тартара.

– Начинайте игру! – выкрикивает кто-то из отдаленной ложи, и я вздрагиваю, когда сразу за этим раздается сигнал гонга.

Поворачиваю голову, и сердце сначала пропускает удар, а потом разгоняется на максимум, когда я вижу, как поднимается решетка, за которой держат тигра. Огромное животное сверкает из темноты глазами, и массивные лапы касаются песка, когда он спокойно покидает свое убежище.

Смуглянка выставляет левую руку, как бы прикрывая собой испуганных девушек. А правую с факелом вытягивает вперед и размахивает им, пытаясь напугать животное.

В этот раз тигр не бросается. Он спокойно выходит на арену и начинает зигзагами подбираться к девушкам. Слегка сгибает лапы, как обычно делает, когда охотится. Я сглатываю, напряженно всматриваясь в животное.

– Ты забыла, зачем тебя привели? – рычит охранник и, убрав дуло от моего виска, тычет им в спину. – А то я могу вернуть тебя туда, откуда пришла. Продолжай.

Я всхлипываю и продолжаю готовить соус, бросая короткие взгляды на арену. Тигр кружит возле девушек, пытаясь подобраться поближе. Пока что все не так страшно, если не считать того, что ситуация в принципе невероятно опасная.

Продолжаю готовить. Стараюсь не отрываться от своего занятия и оставаться максимально сосредоточенной. Этому гостю точно не подойдет псевдо-тартар из ближайшей забегаловки. Наверняка он хочет нечто эксклюзивное из ресторана с тремя звездами Мишлен. Так что мне надо быть максимально сосредоточенной на том, что я делаю.

Наконец мне удается увлечься любимым делом, но игнорировать крики и стенания, раздающиеся с арены, не так-то просто.

Все мое тело покрыто мелкими бисеринками пота. Я то и дело стираю их со лба тыльной стороной ладони.

– Ахмед, помоги девушке работать с вдохновением, – произносит мужик с дивана.

На мою талию ложится большая рука, и я застываю. Все мышцы просто превращаются в камень. Ладонь ползет выше, достигает груди и практически до боли сжимает полушарие. В мое бедро упирается свидетельство возбуждения охранника, а меня чуть не выворачивает от этого мерзкого типа и его прикосновений.

– Господин, – произношу дрожащим голосом. – Господин, я не могу так готовить. Это отвлекает. Я хочу приготовить для вас самый вкусный тартар. Но не могу сосредоточиться, когда… когда меня трогают.

– О, девочка возбуждается и не может готовить, – усмехается этот гость, а стоящий за моей спиной Ахмед сжимает мой сосок так, что я кривлюсь от боли. – Ну что же ты такой непослушный? – спрашивает мужчина со смехом.

Наконец охранник отступает немного, убирая свои грязные лапы от моего тела. Дуло пистолета опять утыкается мне в спину.

Я всхлипываю от унижения и желания помыться. А еще во мне дребезжит ненависть к этим ублюдкам, которые считают, что им все позволено.

– Мадина, – лениво тянет гость в ложе, – иди сюда. Меня возбуждает зрелище.

Я бросаю взгляд в полумрак ложи, где сидящая у ног этого мужика девушка проскальзывает ладонью под его белые одежды. Слышу тихий стон и кривлюсь от отвращения.

Перевожу взгляд на еду и стараюсь закончить с соусом. После этого начинаю нарезать рыбу, гребешки и фрукты, которые оттенят вкус морепродуктов. В этот момент со стороны арены раздается громкий вскрик, после чего пищать начинают и остальные.

Взгляд мечется к арене, и я вижу, как девушки бросаются врассыпную, а тигр медлит, видимо, раздумывая, на кого именно напасть. Потушенный факел валяется на песке. Мои волосы встают дыбом, когда я понимаю, что девушкам не спастись.

Выхватываю взглядом Алину со смуглянкой. Они несутся через всю арену к другому факелу. Когда останавливаются и пытаются построить пирамиду, чтобы схватить источник огня, мне в спину снова больно утыкается дуло пистолета.

– Готовь! – рявкает этот Ахмед. – Или тебе больше нравилось, когда мои руки сжимали твои сиськи? Это тебя вдохновляет сильнее?

Скриплю зубами и возвращаюсь к своему занятию. Хотя мне чертовски сильно хочется послать и гостя в ложе, и его охранника. Руки делают свое дело, а я при этом успеваю поглядывать на арену. Облегченно выдыхаю, когда вижу, что Алина со смуглой девушкой все же раздобыли факел и теперь медленно двигаются вдоль стены арены к двери, из которой все мы вышли.

Опускаю взгляд на стол. Беру тарелку, устанавливаю на ней металлическое кольцо и начинаю собирать тартар. В конце для усиления вкуса посыпаю его тертым пармезаном и украшаю листочком кинзы.