Игры с богами. Я – монстр?
Шрифт:
Впереди, на высоком красивом коне ехал сам хан. Даже, если бы он ехал один, без свиты и всего своего войска, его невозможно было бы спутать ни с кем. Широкий в кости, почти квадратный, с широким плоским лицом, двумя косицами, в которые вплетены пёстрые ленты, в высокой островерхой шапке, узорчатой кожаной одежде и роскошной меховой накидке, он ехал в седле с металлическими насечками, небрежно удерживая на коленях автомат.
Господарыня встречала его прямо напротив входа. Кажется, даже лоску в ней поубавилось. Обычная баба, разве, только, одежда побогаче и всё. Хан спрыгнул с коня, подошёл к ней и, несмотря на свой маленький рост, умудрился посмотреть на неё сверху вниз. Стоящая возле Ольги
Серко смотрел на всю эту картину и, почти физически, ощущал, как рушится весь его мир. Господарыня, которая всегда была для него недосягаемым идеалом женской красоты и власти, сейчас стояла перед этим грязным кочевником, словно провинившаяся девчонка и ждала своей участи. А граждане города, которые ещё вчера кичились своим положением и своей свободой, сейчас допустили этот позор. Не просто допустили, а позорно и трусливо оставили её одну. Внезапно накатило чувство обиды и отчаяния, и Серко понял, что назад не вернётся. Ни за что не вернётся.
А, в принципе, что он теряет? Три тушки зайца на леднике? Обшарпанную квартирку на третьем этаже? Остальное у него с собой. Самострел со стрелами, автомат, тридцать восемь патронов, сухой паёк на сутки. Что ещё надо охотнику? Еда в лесу всегда найдётся. Серко, словно боясь, что передумает, быстро пробежал по крышам, ловко перебираясь по завалам между домами, до сторожевой стены, под удивлёнными взглядами часовых сбросил вниз верёвочную лестницу, привычно целяясь за перекладины, спустился вниз и сразу юркнул в заросли, стараясь не попасться постам кочевников, расположившимся возле костров.
Проскочив полосу постов, Серко забрался в овраг, забился под выступающие корни большой сосны и задумался. Из города он ушёл. Ушёл совсем, и возвращаться не собирается. Теперь нужно решить, куда идти дальше. Наверное, где-то там, далеко, есть другой город. Но, где он. Где все города? Где их искать? Караванов давно не было, а на памяти Серко, так, вообще не проходили тут караваны. Поэтому о том, что твориться в радиусе дальше десяти километров от города, даже гадать невозможно. Немного подумав, охотник решил идти туда, откуда пришли кочевники. Так меньше вероятности, что он наткнётся на них по дороге.
Даже легче на душе стало, когда решение принято. Серко поднялся и, уже спокойнее, пошёл знакомыми тропинками. Всё было, как обычно, но охотнику казалось, что лес изменился. Стал каким-то мрачным, настороженным, что ли. Тропинка начала забирать вверх и, наконец, впереди забрезжило. Лес заканчивался. Осторожно, прячась за густо разросшимся подлеском, Серко вышел на опушку и огляделся. Как и ожидалось, кочевников тут не было. Но, осторожность превыше всего. Это охотник знал.
Равнина была испещрена пятнами кострищ, словно язвами на теле чумного больного. Охотник пересекал открытое пространство, инстинктивно обходя следы костров и направляясь к горной гряде, виднеющейся впереди. Раньше на равнину так далеко он не заходил. Большая воронка на пути заинтересовала его. Огромная яма с гладкими, словно оплавленными, краями, уходила вниз метра на три. Прошло столько времени, а в ней так ничто и не выросло. Даже мха не было. Серко покачал головой, прикидывая, сколько взрывчатки нужно, чтобы проделать такое в каменистом грунте.
После воронки местность вполне ощутимо пошла на подъём. Постепенно, пейзаж менялся, и зелени становилось больше. Остановившись на склоне, Серко опять оглянулся на равнину. Точно, проклятое место. Вокруг столько зелени, а
там, редкие островки жёсткой колючей травы, кривые хилые деревца и голые камни. Его передёрнуло, и он провёл рукой по лицу, словно стряхивая заразу, которую подцепил при переходе через эту местность. Даже щёки зачесались. И куда дальше идти?Еле заметную тропинку он заметил не сразу. Ею давно уже никто не пользовался, и она уже успела зарасти ярко зелёной травой. Кое-где, даже, на ней расположился низенький ползучий кустарник. Но, то, что это была именно тропа, было ясно. Опыт охотника подсказывало, что тропы не бывают просто так. Они обязательно идут откуда-то и приводят куда-то. А, значит, там, на другом конце тропы, может быть жильё. И, без разницы, обжитое оно, или заброшенное. Привести жильё в порядок не сложно, а пропитание себе он найдёт. Лишь бы подальше от кочевников.
Город остался далеко позади, словно и не было его, словно приснилась вся эта жизнь за стенами. Внезапно, где-то в груди возникло знание, что всё, что было до этого, не имеет никакого значения и, самое главное в жизни начнётся там, куда он придёт. А, как же иначе, если, сам того не понимая, он пошёл сюда и всё выше и выше поднимается в горы. Уж, там-то, точно никого нет. Чего идти тогда туда? По-хорошему, нужно было через лес в противоположную сторону уходить. Глядишь, и до какого-нибудь другого города добрался бы.
Тропа круто забирала вверх, петляя между скалами. Идти было тяжело. Особенно там, где она проходила по довольно узкому карнизу. Раньше он никогда не был в этих местах и поэтому смотрел по сторонам с любопытством. Красота природы завораживала. Острые выступы скал на фоне голубого неба казались нарисованными углем, бурые пятна кустов, чудом цепляющихся своими корнями за крутые склоны, представлялись островками жизни посреди каменного небытия, а попадающиеся по пути глубокие ущелья завораживали своей опасностью, скрытой за сиреневой пеленой тумана. Где-то внизу грохотала горная река, невидимая, но, от этого, не менее мощная и сильная.
День клонился к вечеру, и нужно было найти хоть какое-то убежище для ночёвки. Было бы это в лесу, можно было бы и под открытым небом расположиться. Точнее, под сенью какого-нибудь развесистого дерева. Мох вполне может заменить постель, а притороченная к ранцу куртка – одеяло. Ну, и сам ранец под голову вместо подушки. Такое не раз уже бывало во время охоты, когда уходил далеко и не успевал вернуться засветло. Но в горах ночи холодные, поэтому нужно искать что-то посущественнее. И дует сильно. Так и застудиться недолго. Искать надо. Грот, какой-нибудь, или нишу в скале. И дровами озаботиться для костра.
С тревогой поглядывая на небо, Серко все шёл вверх, когда тропа неожиданно завернула за уступ и нырнула в пещеру. Охотник, даже, глазам своим не поверил. Скинув с плеч ранец, он достал оттуда масляный светильник, чиркнув кресалом, разжёг трут и поднёс его к фитилю. Робкое несмелое пламя заплясало на кончике, потом, осмелев, заиграло и, наконец, уверенно вспыхнуло, освещая камни. Серко несмело шагнул внутрь и поднял светильник повыше. Огонёк причудливо заплясал на сквозняке. Похоже, это не пещера. Это ход в скале.
У входа, в углу, лежали заботливо кем-то нарубленные толстые ветки деревьев. Лежали они уже давно, так как были занесены слоем пыли, грязи и мусора, но были сухими, так что, дрова для костра можно было не искать. Хорошо, что во время перехода по лесу удалось подстрелить зайца, а то те два куска, что с вечера взял с собой, давно уже были съедены на ходу. Охотник разжёг костёр, опасливо глянул в темноту и, насадив один из кусков мяса на нож, принялся разогревать его над костром. Мясо зашкворчало, из лопнувшей корочки на угли стал капать сок, и по всей пещере поплыл аппетитный запах.