Игры желтого дьявола

– Почитаю. Попробую что-то предложить. Предварительные наметки есть. Как я понимаю, здесь обозначены этапные цели, достижение которых позволит создать для меня желаемое положение в обществе, где вращаются, как вы их назвали, персонажи.

– Или наоборот. Можно их привлечь к себе, используя стремления к обустройству быта, слабые и сильные стороны характера, сексуальные пристрастия, интересы, хобби и прочее. В переданных бумагах все подробно изложено. Попробуйте составить собственную схему действий. В общем, для начала осмыслите. И еще одно… Постарайтесь хотя бы в первое время не рассматривать свою деятельность как работу, соотнесите происходящее в стране и направления наших усилий.

По комнате распространился приятный кофейный запах, отвлекший Родика от осмысления услышанного.

Евгения Григорьевна загасила сигарету и сообщила:

– Врачи мне не рекомендуют пить кофе, но я временами позволяю себе. Впрочем, как и многое другое.

– Я к кофе пристрастился в Венесуэле. Он там чудесный! Здесь же найти хороший трудно. Поэтому чаще всего пью зеленый чай.

– Попробуйте. Алпамыс неплохо готовит.

Родик отхлебнул кофе и неожиданно даже для себя предложил:

– Есть один путь… Некие мои партнеры давно подбивают создать клуб для коммерсантов. Кое в чем они уже преуспели… Я отнекивался, но в ключе обсуждаемого… Правда, у меня есть подозрение, что они имеют отношение к известной вам организации из трех букв. Я даже дал им прозвища: Лейтенант и Майор. Появились же они на моем горизонте, когда я занимался противогазами, а привел их якобы ректор Академии йоги, хотя больше я о нем не слышал.

– Давайте мы их проверим. Идея клуба не нова, но вполне продуктивна. А к присутствию рядом с собой э-э-э… сообщества привыкайте. Они суют свой нос во все. Их интересует, что вокруг, и прочее… Такова действительность, в которой мы живем. Не надо только переступать определенную черту. Мы еще это обсудим. Напишите данные ваших знакомых.

– Хм… Я общаюсь с ними уже больше года. Причем достаточно тесно, но только сейчас понял, что даже не знаю их фамилий. Самому странно… В ближайшие дни узнаю и сообщу.

– Хорошо-с, но слегка-с настораживает. Мою идеюс со светильниками, как я понимаю, вы приняли? – вмешался Алпамыс. – Созвонились со светотехническим институтом?

– Еще не успел, но вечером обязательно свяжусь. Любопытно в этом разобраться не только с предложенных вами позиций.

Евгения Григорьевна поставила пустую чашку на стол:

– Вы уж, Родион, разбирайтесь теперь с позиций наших общих интересов. Мы на вас надеемся. Я прошу прощения – должна вас покинуть. Общаясь с вами, я испытала тревогу и надежду. Не за вас. За нашу отчизну. Полагаю, что мои чувства вам близки. Давайте работать так, чтобы нравственный выбор преобладал во всем.

Родика удивила патетика, и он хотел ответить, но, взглянув на нее, передумал.

Евгения Григорьевна встала, накинула на плечи сползший платок и молча удалилась. В общем безмолвии как-то особенно гулко раздались ее шаги. Скрипнула дверь, и опять воцарилась тишина. Родик, удивившись такому завершению беседы, заметил:

– Похоже, я чем-то расстроил Евгению Григорьевну.

– Полноте, Родион Иванович, уверяю-с – вы тут ни при чем. О-хо-хо… Она опять забыла свои сигареты, а они ей сейчас понадобятся. Обождете минуточку? Мне надо с вами еще кое-что обсудить.

– Конечно. Я на сегодня ничего не планировал.

Оставшись один, Родик непроизвольно задумался: «Я вступил на очень непростой путь. Правильный ли, пока не ясно. Неразбериха, царящая вокруг, не дает возможности определиться. Неизвестно, куда идет страна. Хотелось бы, чтобы по пути демократических преобразований. Однако никто не знает, что это такое. Она права. Все наслаждаются свободой и не думают о завтрашнем дне, за который надо бороться. Организация, которая меня завербовала, судя по ее руководителю, хочет насаждать американские идеи развития. Эффективны они для нашей страны – вопрос. Когда-то при социализме я ответил бы положительно, а сейчас – не знаю. Да и сами идеи не до конца ясны, а уж методы их внедрения вообще туманны. Даже идея об интеграции неясна, да и небесспорна. Надо ли становиться частью чего-то? Вопросов больше, чем ответов. Поэтому путь один – ставить эксперименты, хотя и опасные. Есть ли методика? Кто будет руководить экспериментами? Желающих, похоже, хватает. Один из таковых (я теперь даже знаю его имя) привлек меня в качестве лаборанта. Не слишком завидная роль, но есть надежда на будущее. Страшновато то, что вовремя остановить эксперимент трудно, а последствия могут быть роковыми. Скорее всего, такова жизнь… Лучше быть лаборантом, чем подопытным…»

Мысли Родика прервал возвратившийся в комнату Алпамыс:

– Милостивый государь, извольте-с сохранить номера телефонов для связи с курьерами. Передавать можете все что угодно-с. Время в пути – около двух дней-с. Нашу информацию-с будете получать от них же. Они станут вам звонить и называть кодовое слово-с…

– Ха-ха! У вас продается славянский шкаф? Этот анекдот я слышал. Детство какое-то. Мне в ваше отсутствие что-то подобное излагала Евгения Григорьевна.

– Полноте, не такого рода дело-с. Вы сами будете назначать места встречи, придумывать эти слова и сообщать нам письменно примерно раз в месяц через тех же курьеров. Соизвольте принять конверты, в которых будете передавать им корреспонденцию. Перед заклеиванием снимите вот эту полосу. Переписку ведем в печатном виде. Придется делать это лично-с… Старайтесь не пользоваться компьютером. Заведите современную-с пишущую машинку.

– От кого мы прячемся? Зачем разводим все эти шпионские страсти? Ведь организация, как вы стараетесь меня убедить, легальная.

– Помилуйте! Мы не прячемся. Любой наш документ-с, попав в чужие руки, не может стать поводом для враждебных действий. Просто допускать посторонних нежелательно-с. Да и вам через это нелишне знать, что информация исходит от нас. Аль нет? Будут и конфиденциальные сведенья-с. Например, досье на интересующих вас людей.

– Бог с вами, а что, прямых каналов не существует? Вдруг что-то срочное!

– Конечно, есть, любезнейший. Вот моя визитка-с. Круглые сутки в вашем распоряжении. Я, как видите, живу в Лондоне. Во всех случаях мы с вами скоро увидимся. Запишите еще домашний телефон Евгении Григорьевны. Вы ей понравились. В крайнем случае звоните, договаривайтесь о встречах. Лучше из телефона-автомата. Не больно все обременительно-с.

– Ну ладно. Не будем сейчас на этом заморачиваться. Поживем – увидим. Не все то русалка, что в воду ныряет.

– Что-с?

– Да это я так. Люблю пословицы.

– А-а-а. Думается, мы все обсудили-с. Да… Вот вам паспорт.

Родик взял бордовую книжицу и, перелистав, задал вопрос:

– Откуда вы взяли мою фотографию?

– Сфотографировали, – усмехнувшись, ответил Алпамыс и добавил: – Случайно-с.

Родик смутился, поняв, что сморозил глупость, и, покраснев, засунул паспорт во внутренний карман пиджака.

Глава 5

В судьбе нет случайностей; человек скорее создает, нежели встречает свою судьбу.

А. Вильмен

– Георгий, добрый вечер. Родион Жмакин. Помните венесуэльскую выставку?

– Родион, рад слышать! Как можно такое забыть! Да и про вашу охоту с Иваном Петровичем наслышан. До сих пор себе места не находит.

– Это печальная история. Если бы не случайность, то мы бы с вами не разговаривали.

– Да-а-а… На него нашло умопомрачение. Вероятно, от смеси лекарств и водки.

– Я не психотерапевт. Знаю только одно: он в упор выстрелил из карабина мне в грудь. Осечка произошла… Да что мы о нем!.. Я вычеркнул этого человека из своей жизни. Лучше расскажите, как поживают ваши коллеги Илья и Юлиан. Что нового у вас?