Их невинный подарок

– Но звонок был.

Поднимаюсь на ноги, пытаюсь понять, как в такое дерьмо вляпался. Как пьяная девчонка смогла настолько под корку пролезть. Своей открытостью, огромными глазищами. Вскрыла черепную коробку и поселилась там, никакой химией не вытравить.

Если бы эта поездка выдалась раньше, то можно было бы что-то сделать. Но лезть в змеиное логово без защиты… Смертельная затея.

– Ты же решишь? – оборачиваюсь на брата, который непривычно серьезно выглядит. – Не говори, что сам не хочешь воспользоваться возможностью.

– Не скажу. Решу, естественно.

Потому что красивая стоит того, чтобы рискнуть.

В конце концов, есть миллион способов, как этой ночью можно будет развлечься. И без того, чтобы Карина свою невинность теряла. А после… После будет видно. Главное, сделать так, чтобы моя версия прокатила.

Если мой блеф сейчас раскусят, то через час дом будет набит наёмниками.

Головы полетят у всех.

Набираю знакомый номер, отсчитываю гудки. Прикидываю как и что сказать, как убедить. Нужно было сразу Карину везти в новый дом, всем плевать, что за окном вьюга.

А теперь возникнут вопросы.

На которые у меня ответа нет.

– Давид, нужна помощь.

– Во что вы вляпались? – дядя реагирует сразу, слышу, как что-то падает на фоне. – Быстро, мне ещё за Аней ехать.

– Ты все ещё её с Аланом делишь, на двоих?

– Рот закрой.

– Нет, это я лишь проверяю обстановку. Если бы мы с братом вдвоем на одну залипли…

– Берите и трахайте, тебе от меня инструкция нужна? Нет. Не вешай мне, что ты… У вас мозги есть?!

Давид знает обстановку, что сейчас происходит. Умный мужик, сразу понимает, как сильно мы вляпались. Ненавижу за помощью обращаться. Низко, ненужно. Сам привык расхлебывать, с самого детства. Если болото засасывало, то только на брата рассчитывал.

Но сейчас дело в красивой. И лучше, если кто-то подстрахует. Давид не станет жалобы строчить, не сдаст. Нахуй послать – это он может, в этом мы похожи. Но не скрысятничает.

И должен понять всё, раз уж начал сам свою девчонку делить.

– Нет у вас мозгов, - делает вывод из моего молчание, матерится. – Хуй только работает, но не голова. Что там происходит?

– К нам проверку хотят отправить. Подстраховку, вдруг что-то случится без присмотра. Словно мы её в машине не могли опорочить, если бы хотели.

– Проверку? В мой дом?

– Улавливаешь. Запрети, по-братски. Придумай что-то, чтобы не сунулись. Против тебя не пойдут, все правила знают. Я отплачу.

– Органов не хватит, чтобы расплатиться. Я не могу просто так отказать, ты прекрасно знаешь об этом. Притащите в дом кого-то, кто был бы гарантом безопасности вашей девки. Подругу, сестру, горничную – без разницы.

– Ты сам знаешь, что в такую погоду не получится. Да и не нужны нам здесь свидетели.

– Время на подумать есть? Надо обмозговать, раз хоть у одного в нашей семье ещё что-то работает выше пояса.

– Время я выиграю.

Выдыхаю, заглядывая на кухню. Карина гремит посудой, вся напряжена. Сжимает нож так, что точно пырнет, если подойти. А я гребанный мазохист, если взгляд не отвожу.

Смотрю, как девчонка задницу оттопыривает, когда нагибается за чем-то. Хорошая такая, успел оценить. Но недостаточно. Карину сутками надо изучать, не выпускать из постели.

А через пару дней, может, немного угомониться. Часовой перерыв.

Время я для нас выигрываю. Вру от чистого сердца, что сами выедем. Прямо сейчас, к нужному дому. Где полно обслуги и присмотрят за Кариной, без проблем. Там без наблюдения даже чихнуть не сможет.

Час или два это даст, а дальше нужно будет что-то другое придумать. И надо бы просто выполнить задание. Доставить Карину, забить на собственные желания.

Красивой мужа нашли, вот-вот клеймо через паспорт поставят. Меня это волновать не должно.

Но волнует.

Приближаюсь к девчонке, бросаю телефон на барную стоку. Карина вздрагивает, пытается вырваться из захвата. Проезжается ягодицами по моим бедрам, замирает.

Чувствует, что в гостиной не одна она завелась.

– Клаус, пусти!

– Расслабься, ничего не сделаю. Пока.

– Пока?! Вы… Ты мне обещал! Обещал, что этот праздник будет без моих сводных братьев, без никого. Мы с тобой сделку заключили. А теперь они приедут и…

– Губы сомкни, - приказываю, накрываю пальцами тонкую шею. – И не смей мне претензии высказывать. Я обещал, я слово сдержу. Пока ты здесь обижаешься, я решаю вопросы.

– Как?

– Хреново. Но решаю. Сделаю так, что никто не приедет. И будет у тебя спокойная ночь. Я ведь обещал, красивая, - скольжу губами по плечам, ловлю в тишине хриплый вздох. – А ты будь немного нежнее и сговорчивее. Тогда всё хорошо будет.

– Я не стану с тобой спать ради нескольких часов спокойствия!

– Я этого и не предлагал. Ты будешь спать со мной, потому что твоя киска течет, стоит прикоснуться.

– Неправда!

Резко разворачивается, смотрит гордо и зло. Выпускает коготки, словно они смогут меня напугать. У меня теперь под веками выбито то, как Карина кончает.

Лоботомия не поможет.

– Хочешь проверить, красивая? Можем прямо здесь.

– Не хочу, - мгновенно сдувается, мотает головой. – Клаус, прекрати меня пугать.

– Прекрати пугаться.

Говорю, а сам этого не хочу. Пусть боится, красивая. Дрожит и ненавидит. Так будет всем проще. Сейчас последнюю грань прошли, на острие балансируем.

Мы с братом точно.

Пиздец, а не подарок получился. Нужно было отказаться, или с кем-то другим отправить Карину. Чтобы соблазн был не таким сильным. Не проникал в легкие, наполняя всё ароматом девчонки.

И вместе с этим хочется другого. Чтобы смотрела, как тогда. Пьяно, ошалело. Открыто и смело. Смеялась, открывалась. И улыбалась. Пиздец, как красивая умеет улыбаться.

Так, что дыхание перехватает. А член встает, сразу. Стоит посмотреть на её пухлые губы, представить, как она будет ими двигать по стояку. Заглатывать, ласкать.

– Я ужин готовлю, или обед? В общем, я занята.

– Ну давай, занятая, накорми.

Делаю шаг назад, усаживаюсь за барную стойку. Показательно откидываюсь на спинку, рассматривая девчонку. Та громко фыркает, недовольно поджимает губы.

Можно считать, что первый урок почти готов. Накормить мужа, обслужить. Подать ужин, помочь, позаботиться. Только судя по взгляду красивой, ей этот урок не нравится.