Икосаэдр 2.0

Проходит несколько лет.

Кай сидит на ветке около своего жилища. В его щупальцах — квадратик пёстро-раскрашенной книжки с твёрдыми страницами. Он рассказывает историю.

— Во времена, когда рыбы не умели летать, а в воздухе летали другие твари, когда улитки были меньше и ползали по листьям, когда у слонов было всего одно хватательное щупальце и четыре ноги, когда наши предки были глупее, не умели дышать и плавали вместе с рыбами в океане, на земле жили двуногие Древние. Эти существа, возможно, тоже испытывали стыдорадость. И тоже любили рассказывать друг другу истории, а иногда даже делали специальные книги с ними.

Лия ласково проводит верхним щупальцем по панцирю Кая и касается его глазного стебелька своим.

— Что стало с той личинкой? — спрашивает Май, старший из сыновей. Он уже научился говорить и лазить по ветвям, и многое понимает, но родители не отпускают его дальше, чем на десяток шагов от дупла.

Кай перелистывает последнюю страницу.

— Его съели, — говорит Кай и чувствует лёгкий запах страха. — Но не слон. Проглотило целиком красное чудовище, похожее на серое, но с длинным клювом и толстым щупальцем сзади. Личинка запрыгнула чудищу на нос и пыталась побороть его, но у неё не вышло.

— Но ты же тогда, в тот раз, ушёл от слона и других чудовищ? — спрашивает Лия. Больше для того, чтобы услышал сын — сама же она слышала поучительную историю много раз.

— Конечно. Потому что у меня с собой была пугалка для слонов. Скоро ты станешь большим, Май, и у тебя будет своя пугалка. Никогда не выходи из дома без пугалки. Слоны очень опасны.

Пуся, двуножка присолнечный

Хозяйка открывает дверцу клетки, когда Пуся еще спит. Толкает его в бок верхними лапами, проводит усиками по волосам, потом слегка щиплет педипальпами за бок, чтобы проснулся.

Пуся вздрагивает, потягивается на своем грязном матрасике и говорит:

— Дура. Жрать давай. Жрать хочу!

— Ты мой Пуся! Пусечка!

Жрать Пусе дают не сразу — у Хозяйки по утрам в силу возраста бывает игривое настроение. Сначала его вытаскивают из постели, опрокидывая стоящие рядом бутыли, выносят из клетки и начинают подкидывать на высоту в пару-тройку метров. Затем, наигравшись, Хозяйка оглядывается, хватает верхними и одной нижней лапками его за руки и ноги, чтобы не брыкался, а средними, скользкими и по-детски костлявыми, щекочет живот и бока. Хоботок, высунувшийся из пасти, проходится по лицу. Это слегка возбуждает, но в то же время дико страшно и неприятно. Пуся отплевывается от слизи, пытается вырваться из этого садистского захвата, но тщетно, остается только кричать на родном языке.

илл. Александра Павлова.

— А! А-а! Хва-атит! Пусти, дура членистоногая! Пусти! Руку вывернешь!

— Мурчишь, Пусечка! Любимый мой Пусечка! — радуется Хозяйка и щекочет еще быстрее.

Спустя минут пять экзекуций слышится голос Родительницы, его торопливо отпускают из рук, прячут средние лапки под одежду, и Пуся лезет обратно в клетку, к туалету. После отправления естественных надобностей он садится на матрас и вопросительно смотрит на Хозяйку:

— Жрать неси, дура!

— Что ты, Пусечка? Что ты мурчишь? Что тебе не нравится? Холодно тебе?

Суставчатые конечности Хозяйки вытаскивают из шкафчика розовое латексное платье — любимое у нее и ненавидимое Пусей. Почему-то считается, что светлокожих независимо от пола надо одевать в розовое.

— Ты покормила Пусю? — слышится низкий, тяжелый голос Родительницы.

— Да! Жрать! Жрать дайте! — Пуся знает, что Родительница часто напоминает Хозяйке о еде, и начинает выворачиваться.

— Да, мама, сейчас, сейчас, я наряжаю его в платье.

Когда тесное платье оказывается на Пусе, в лапках появляется долгожданная коробка с кормом. На ней нарисован раздавленный кассиопейский слизняк и облизывающийся негр в балетной пачке. У Пуси текут слюнки, он царапается и брыкается, пытаясь выхватить коробку целиком.

Наевшись и мучаясь отрыжкой, Пуся ждет, что его засунут в тесную мягкую коляску и начнут катать по жилищу, как это обычно бывает, но все оказывается совсем не так. Его относят на руках в соседнюю комнату. Помимо Родительницы (которой Пуся слегка опасается после того, как она отшлепала его за кражу грибов из горшка) там возвышается гигантский самец в странной переливчатой раковине. Он скидывает наплечные сумки и достает из них приборы.

Пуся узнает его. Это Ветеринар. Последний раз, когда Пуся видел его, с ним делали страшные вещи. От страха Пуся сначала прижимается к щетинистому животу хозяйки, потом пытается вывернуться из рук, но четыре лапы держат его крепко.

— А-а! Не-ет! Пустите! Нет! Дура! Спаси!

— Так-так, — говорит Ветеринар. — Двуножка присолнечный. Он же присолнечник двуногий. Как его зовут?

— Пуся. Это мой Пуся, — говорит Хозяйка.

— Кажется, я помню, у него была проблема с зубами. И один раз вправляли плечо после подвывиха. Ты знаешь, что твой Пуся уже вырос и ему надо менять одежду?

— Но это платье так хорошо подходит. Ты мой Пуся! — Хозяйка гладит Пусю по голове и облизывает хоботком, и Пуся слегка успокаивается.

— У него немного лишний вес, хотя выглядит крепким. Не забывайте брить и стричь ногти. Или научите делать самостоятельно, только под присмотром, острое лучше в клетке не оставлять. Он уже заканчивает половое созревание. Кастрировать будем?

Лапка тянется к зловещим щипцам.

— Нет, — отвечает Родительница. — При покупке нам сказали, что он породистый, думаем разводить, когда появятся средства на еще одного такого. Дочь, раздень его.

Хозяйка вытаскивает Пусю из платья и на вытянутых лапках протягивает его Ветеринару. В комнате жарко, присоски приборов облепляют липкое от пота тело. Усики и шершавый хоботок проходятся по телу Пуси, он дрожит от страха.

— Давление и гормональный фон в норме. Слегка избыток половых гормонов и гормона страха. Да, похож на породистого, светлокожего. Очень популярны сейчас в разведении. Но, судя по органам зрения и носу, немного метис. Если вы думаете о выставках или родословной, то я могу вас разочаровать. Можете научить кулачным боям, хотя это негуманно, и придется заниматься регенерацией. Разведение беспородных тоже может принести немало бонусов и уважения. Дети могут пригодиться лабораториям.

— Это правда, что он разумный? — спрашивает Хозяйка.

Ветеринар убирает присоски и отпускает Пусю на пол. Пуся принимается чесать живот и грудь после присосок.

— Этот вопрос спорный. Социум двуножек обладает парой признаков раннего разума. Им известны технологии, некоторые наши эмоции, способность любить и получать удовольствие. Но большинство ученых считают, что до разумных им далеко. У них нет бителепатии, нормальной регенерации, не побеждены некоторые болезни. Они не освоили межзвездные перелеты, нет единого языка, и, страшно сказать, на момент окончания золотодобычи и вывоза они все еще массово уничтожали друг друга!