Иллюзия брака

— Рассказывай.

И я рассказала. Плохо понимая, где нахожусь, я вывалила Брайену все, что до этого момента скрывала глубоко в сердце — боль, страх, гнев. Все то, что сжигало меня изнутри. Неожиданно беззвучные слезы превратились в тихие всхлипы, а затем — в громкие рыдания. Наверное, так воет загнанный в капкан зверь — отчаянно, безысходно, потерянно. С губ срывались бессвязные фразы, которые несли смысл для меня одной. Думаю, Брайен разобрал лишь половину слов, но этого хватило, что он понял меня.

Он ведь воевал, видел кровь и смерть. Все-таки наши судьбы странным образом перекликались, позволяя нам легко находить общий язык.

Словно моя боль была его болью.

Брайен все делал правильно: крепко прижимал к себе, не задавал вопросов, позволив мне выплакать все то, что камнем лежало на душе. К тому моменту, когда я обессиленно затихла, рубашка Брайена стала влажной от моих слез.

— Я не видела лиц остальных, — голос звучал непривычно сипло, будто ворона каркала, и я поморщилась. — Но его лицо… Оно навсегда отпечаталось в моей памяти!

Я замерла, не зная, что еще можно добавить. Столь сильный эмоциональный всплеск тяжело мне дался, и теперь хотелось одного — забраться в постель и поспать. И лучше бы без кошмаров.

— Он лишь исполнитель, — тихо сказал Брайен. — Вы же знаете это?

Я кивнула, а затем яростно добавила:

— Но он должен поплатиться за то, что сделал!

Под взглядом Брайена — задумчивым, понимающим — гнев схлынул, и я снова устало замерла. Последние крохи энергии покинули меня. В душе, там, где прежде была выжженная пустыня, будто отбушевала гроза с дождем. Но я пока не знала, был ли он живительным.

— Он поплатится, — спокойно пообещал Брайен. — Я убью его, клянусь.

С этими словами он встал и, держа меня на руках, дошел на постели, куда осторожно положил меня.

— Я хочу это увидеть, — напомнила я.

Глаза слипались. Подушка под головой казалась такой мягкой, такой притягательной, что противиться ее зову было крайне сложно.

— Хорошо. Так и будет.

Брайен бережно накрыл меня одеялом, и я блаженно вытянулась на прохладных простынях. Уже прикрыв глаза, я сонно спросила:

— А когда?

— Завтра вечером.

Звук шагов Брайена стих слишком быстро. Я с огромным трудом разлепила веки и увидела, что он снова опустился в кресло и, покачивая в руках опустевший стакан с виски, смотрит на огонь в камине.

— Спите спокойно, Кейра. Я сегодня побуду с вами.

Я с облегчением и благодарностью выдохнула. Сама бы я никогда не стала просить его побыть со мной, но в то же время мечтала об этом. Мысль о том, что кто-то охраняет мой сон от кошмаров, заставила сердце сжаться, а затем забиться ровнее.

— Спасибо.

В ту ночь я спала крепко и спокойно. Так, как уже давно не спала.

ГЛАВА 11

Выследить Конора Тилди было непросто. Тот вовсе не вел жизнь отшельника. Наоборот, он часто мелькал в борделях и питейных заведениях самого высшего порядка, но при этом умел быть почти незаметным и при необходимости ловко исчезал, словно растворяясь в воздухе. Судя по тому, что удалось узнать Брайену, Конор частенько брался за заказы богатеньких снобов. Нет, конечно, он не связывался с клиентами, желавшими убрать надоевшего мужа или избавиться от опостылевшей жены. Для этого дар Конора — дар боевого мага, а не отравителя — не подходил. Но напугать конкурента, убить врага, похитить неприятеля и требовать за него выкуп… Как раз для таких грязных дел Конора и нанимали. На светских приемах его имя свистящим шепотом переходило от одного высокородного бездельника к другому, словно спасительная соломинка для тех, кто оказался слишком труслив для прямого столкновения.

Брайен знал такой тип людей, как Конор: смелые, беспринципные, обычно обладающие сильным даром и святой уверенностью в собственной безнаказанности, они предпочитали жить ярко, а умереть молодыми, словно проклятие смерти, которое срывалось с их пальцев, незримо отпечатывалось и на них самих. Подобная тяга к разрушению всегда вызывала у Брайена чувство разочарования, граничащего с брезгливостью. Пройдя войну, он знал, как легко можно отнять человеческую жизнь и насколько невосполнима такая потеря для родственников и друзей, а потому презирал тех, кто избрал этот грязный путь своей работой.

— Чего мы ждем?

Брайен перевел взгляд на Кейру. Она забрала наверх черные волосы и спрятала их под широкополой шляпой, тени от которой падали на ее бледное лицо. Темная мужская рубашка, заправленная в удобные, немаркие штаны, свободно обтекала фигуру. В каком — нибудь переулке со слабым светом фонаря Кейру смогли бы принять за тщедушного парня.

— Вашего врага зовут Конор Тилди, — тихо произнес Брайен и снова посмотрел в окошко кареты. — Видите тот дом с громкой музыкой и доносящимся даже сюда женским смехом? Это салун, где играют в карты. Конор там.

Глаза Кейры сверкнули. Она лихорадочно облизнула губы и взглянула в указанном направлении. Брайену не понравилось, как мгновенно изменилось ее лицо: в нем появилось что-то хищное, нетерпеливое, одержимое. Тонкие пальцы, сцепленные в замок и сложенные на коленях, дрогнули.

— Как думаете, долго еще он будет играть?

Кейра задала вопрос, почти глотая слова, будто те обжигали ей язык. Сама же Кейра была вся как натянутая струна, скорее даже тетива лука: готовая в любой момент выпустить стрелу в сердце врага.

Брайен уже видел, что месть может сделать со здравомыслящим человеком. Не такой судьбы он желал Кейре.

— Сложно сказать. Наберитесь терпения.

Кейра прерывисто выдохнула и с легким раздражением кивнула. Брайен в очередной раз за этот вечер засомневался в правильности своего решения. Он обещал возмездие, но, похоже, чем ближе становился час вендетты, тем сильнее сходила с ума Кейра.

Эмпаты и без того чувствительны и восприимчивы, а уж столь сокрушительные эмоции могут окончательно подорвать их душевное равновесие, превращая в безумцев.

На этом фоне довольно иронично, что к нему, к Брайену, она похоже ничего не чувствовала. Что бы ни говорилось в книге, которую он нашел, его жена с удивительным равнодушием игнорировала все вежливые намеки на сближение. В памяти Брайена еще была жива та сцена в спальне после бала, когда он потянулся к Кейре, уверенный, что она тоже что-то почувствовала, и получил вполне четкий отказ. И позже снова в спальне, когда Брайен упомянул о взаимном притяжении, обусловленном совместимостью их магии, Кейра так уверенно заверила его, что ничего к нему не испытывает… Поистине, у богов есть чувство юмора!