Иллюзия вечности

На первом этаже располагались прихожая, просторная кухня, оборудованная по последнему слову техники и гостиная в зелёных обоях.

На восточной стене гостиной добрососедски скалились друг другу мёртвая голова кабана и высохшая морда оленя с ветвистыми рогами, нацеленными в потолок. Под ними разинул кирпичный рот камин с изразцами на орнаментной плитке. В углу стоял большой телевизор и стойка с аудио аппаратурой. По стене напротив расположились небольшая кушетка и два кресла с деревянными подлокотниками. Рядом с окном врос большой обеденный стол и шесть деревянных стульев с высокими спинками вокруг него. Довершала гармонию цельная шкура тигра на полу. Глаза декоративного хищника жадно, но, к счастью, также декоративно блестели над белоснежными клыками. И всё равно ступать на шкуру не хотелось.

Из гостиной мы поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. Рядом с пролётом, у витражного окна во двор, был разбит небольшой зимний сад. По правую руку шёл изогнутый коридор, из которого вели двери в три жилые комнаты и большую ванную.

Мы осмотрели все их. В одной из комнат когда-то жил ребенок. В ней стояли яркая детская кровать-машина (совсем не детского размера) и красно-синяя лёгкая мебель. Рядом с кроватью на стульчике, уронив голову на грудь, сидел бурый мишка.

Две другие комнаты на этаже служили спальнями. Одна, судя по всему, хозяйская. Другая гостевая. Обе светлые и просторные. В хозяйской спальне во встроенном шкафу осталось бельё и халаты домовладельцев. На прикроватной тумбочке фоторамка улыбающихся членов семьи и банки с кремами.

Из противоположного цветущим фикусам конца коридора мы попали на третий этаж дома. Широкий холл вёл в бардовую залу, по центру которой обосновался бильярдный стол. У стены игровой была смонтирована барная стойка и стеллажи с дорогими бутылками. Кстати смотрелся и покерный столик с дюралевыми стульями вокруг.

По бокам залы находились ещё две гостевые комнаты со скошенными под уклон крыши потолками. Балконы гостевых покоев выходили с одной стороны во двор за домом, а с другой на дорогу. Ощутив необъяснимую симпатию к комнате с видом на реку, я скинул с плеч кофту на кровать и плюхнулся рядом: – Ничего не говорите. Кто первым встал, того и тапки! Олег Петрович, запишите в журнал этот номер за нами. Как тебе, Оль?

– А вы, я посмотрю, шустрый малый, Андрей, – Раиса Георгиевна припала локтем к дверному косяку. – Впрочем, наглости вам не занимать, я знаю.

Тут же Сашка подошёл ко мне и хлопнул по плечу: – Правильно, Филин! Оставайтесь здесь, – он обернулся и пристально посмотрел в глаза мамаши. – Аукциона не будет. – Мой друг обратился уже к соседу: – Вы же не против, Олег Петрович, чтоб они здесь остались?

– Конечно нет, ребята. Этот дом наш общий, поэтому определяйтесь, как вам будет удобно.

Мама злобно фыркнула на Сашку. «Вот и тебя посчитали» – посетила меня невесёлая мысль.

Олег Петрович деликатно умолчал о том, где сам остановился в доме и оставшиеся апартаменты были сообща поделены на собрании у бильярдного стола как с чистого листа. На верхнем этаже, помимо нас с Ольгой, остался Саша; две спальни на втором заняли мамаша и Скворцов; детская досталась Ире.

Пара часов у нас ушло на то, чтобы навести в своих комнатах, устраивающий каждого порядок и разложить вещи. Мне пришлось хозяйствовать одному, так как Оля ушла помогать матери. К несчастью её покои находились с нашей стороны, и, стоя на балконе, я слышал фрагменты гневного монолога Раисы Георгиевны в адрес дочери. Та устроила ей выволочку по поводу принятого решения остаться вместе со мной. С трудом удерживаясь от того, чтобы спуститься и выкинуть мамашу в спокойные воды Десны, я пошёл в гости к другу.

Сашка валялся на кровати и дымил сигаретой, мечтательно глядя в потолок. Заметив меня, он встрепенулся: – Заходи, друг Филин! Рад видеть тебя.

– Как тебе, Шура, наша обитель?

– Высший класс, старик! Всегда мечтал пожить в таком доме. Развести впоследствии курей и кроликов, предаться размеренному образу жизни. Образовать творческий союз с какой-нибудь красоткой, – он встал с кровати. – Ты знаешь, что бы ни происходило вокруг, какие бы успехи не сыпались на мою голову в прошлом, стольких удачных совпадений кряду в моей жизни никогда выпадало. Кругом случайности, и все прямо в точку. Если можно так сказать, конечно, в наших-то условиях, мы просто вытянули счастливый лотерейный билет. Петрович достойный мужик. Думаю, всё у нас должно быть хорошо.

– Да… за исключением этой суки, – я рефлекторно до боли сжал кулаки.

– Здесь правда твоя, Филин. Она попьёт ещё нашей кровушки. Тебя то уж точно попробует высосать до…

– Мальчики… – из моей комнаты послышался Ольгин голос.

– Мы здесь! – я позвал её и дал Сашке знак, что обсуждаемая тема не для ушей преданной дочери.

Вместе с Олей мы ещё раз воздали должное фортуне и спустились в гостиную к нынешнему хозяину дома Скворцову. Осмотрев кухонное хозяйство, мы оставили девушек готовить трапезу, а сами пошли вслед за соседом на ознакомительную экскурсию по жизненным органам и артериям дома.

В деревянной будке Петрович показал нам убранный в металлический кожух здоровенный дизельный генератор, предназначенный для резервного электроснабжения дома. В наше время – для основного.

– Это настоящая электростанция, а не генератор! – воскликнул Саша.

– Дизельный двигатель с жидким охлаждением. Тридцать киловатт. Довольно новый. Использовался, насколько понимаю, редко. Вместительный встроенный бак. Демпферные подушки от вибрации. Автоматический регулятор напряжения. Время непрерывной работы до десяти часов. На одном баке проработает и двадцать часов с выключениями. Так написано в паспорте, – Скворцов взял с полки книжечку и показал нам. – Нашёл здесь же. Достаточно информативно. В том числе об ограничениях. Если его не надсаждать и хорошо следить, машина исправная и прослужит долго.

– А есть запас солярки?

– Я заливал вчера доверху. Работал телевизор, плюс холодильник и насос на воду. Расход был небольшим. Осталась ещё канистра с пятью литрами. На долго, как понимаете, не хватит.

Сделав надлежащие выводы, мы отправились дальше и спустились в подвал дома. В нём располагался гараж и просторная мастерская. Усопший приятель Скворцова, несмотря на то, что был вполне обеспеченным человеком, любил мастерить. И благодаря его хобби, в нашем распоряжении оказалось, пожалуй, всё необходимое для ремонта в непредвиденных ситуациях.

Среди актуальных полезных запасов, оставленных в доме, мы нашли несколько бумажных мешков угля, и целую коробку маленьких тепловых свечей.

Плита в доме работала на баллоне газа, который был почти полным. Вода подавалась насосом из колодца.

К тому времени, как мы вернулись с экскурсии, девочки приготовили на стол. Раиса Георгиевна спустилась к обеду последней и, молча, вручила мне список своих материальных пожеланий, убористым почерком втиснутых на маленьком листке бумаги. Ознакомившись со списком, включившим в себя на две трети невозможного и лишь в оставшейся части одежду и косметику, я без комментариев сунул его в нагрудный карман. Оля прятала глаза в собственной тарелке, к чему я также отнесся с пониманием.

Покончив с едой, я вызвал Сашу и Скворцова на улицу. Я продемонстрировал им письмо фактической тещи. Отчего Сашка обронил несколько неполиткорректных выражений в её адрес. Мы обсудили дополнительные потребности, в результате чего список пополнился курткой и сапогами для Петровича, а также надписью солярка с тремя восклицательными знаками.

После краткого совещания Скворцов был оставлен дома, а мы с другом, выехав из ворот, отправились в сторону города.

– Я обещал, Саш.