Иллюзия

Друг ласково приобнял, точно малого дитятю.

– Глебушка, если один раз попал, не значит, каждый раз покатит.

Глава

IV

Физика

Снег в Перми залеживается до мая, футбол играется круглый год. Забаровский получил пас на краю, прокинул между ног незадачливого доцента-очкарика, выскочил один на один. Растерянный вратарь запоздал с выходом. Руслан периферийным зрением наметил дальний угол, ухмылка заиграла в уголках губ. Хрясь! Ступня подвернулась, острая боль пронзила ногу. Брянец взвыл, повалился на белый покров, завертелся волчком. Сзади подкатился обиженный препод.

Игроки подбежали, окружили травмированного, напихали доценту:

– Подкат сзади! Куда ты летишь?!

– Думал, сыграю… – оправдывался виновник. – Извини, парень.

Опытный преподаватель с химфака осмотрел пострадавшую ногу. Снял кроссовок и рваный носок, задрал штанину, констатировал:

– Перелома нет, сильный ушиб. Нога распухнет, месяцок поковыляешь, но жить будешь.

Забаровский оперся на Малышева, на одной ноге запрыгал к общаге. Глеб скорбно молчал. Руслан задумался о пользе астрологии, мысленно обещая прислушиваться, но попросил:

– Ты на меня больше гороскопы не составляй.

Лекции по физике вел сорокалетний шатен худощавого телосложения, молодежного стиля в одежде. Материал начитывал спиной к аудитории, практически не отвлекаясь. За урок мел несколько раз наскребал доску, распахнутую натрое, услужливая тряпка стирала.

Астролог-самоучка навсегда запропал на задних партах, земляк сидел с Димкой. Летчик привычно хохмил, брянец подыгрывал. Сегодня Панасенко выглядел ощетинившимся колобком – опух от пьянки, наведывались сослуживцы. Он нарисовал в тетради по клеточкам квадрат, подсунул соседу.

– Спроси меня, почему квадрат не круглый?

Забаровский сотрясся от смеха, стыдливо прикрывая рот.

– Нет, ты спроси, спроси.

– Почему? – Руслан справился с веселостью, нагнал профессорский вид.

– Потому что я – дальтоник.

Брянец зажал рот, покосился в сторону, смех прорвался тихим похрюкиванием. Костик Галайда, крученый дембель с Плесецкого космодрома, постоянно сосущий кончик авторучки, повернулся к коллегам с вопросом: «Чего ржете?» Летчик незаметно умыкнул у беспечного сокурсника конспект. Забаровский видел маневр, предложил Константину пари:

– Спорим, что я сейчас отсчитаю пять секунд, а ты не успеешь обернуться и написать в тетради слово? Только сейчас не оборачивайся!

– Любое слово?

– Любое.

Галайда прикинул слово для написания, переложил авторучку в левую руку, протянул ладонь.

– На чо спорим?

Руслан покосился на Димку, сообразил для друга:

– На бутылку пива.

– Спорим!

Панасенко разбил рукопожатие.

– Приготовься, – напутствовал брянец. – Раз!

Дембель резко развернулся и вместо предполагаемой тетради вонзил авторучку в парту. Колпачок выстрелил вверх, следом выскочил стержень. Приколисты легли грудью на столешницу, укрывая хохот. Физик обернулся, но не придал значения. Похихикали на соседних партах. Рассмеялся и Галайда, оценив розыгрыш, лишь попросил вернуть конспект.

– …как вы видите, невозможность вечного двигателя напрямую вытекает из первого начала термодинамики. – Преподаватель с удовлетворением рассматривал собственные каракули.

Димка смачно рыгнул. Физик вздрогнул, озадаченно повернулся, четко определив направление звука. Развернулись первые парты, с нескрываемым злорадством смотрел толстый староста.

– Ну ты свинья! – выдал летчик соседу и отвернулся.

Забаровский залился краской, не в силах промямлить «это не я», сконфуженно глядел прямо перед собой. Природная интеллигентность лектора вновь победила, со вздохом сожаления он продолжил скрести мелом.

– Извини, вырвалось. – Щетинистый колобок толкнул Руслана плечом в плечо. – Не обижаешься?

– На тебя невозможно обижаться. – Брянец усмехнулся. – Если бы это случилось с кем-нибудь другим, я бы ржал во все горло. Но тебе непременно нужно опохмелиться. Сейчас Галайда сгоняет за проигранной бутылкой.

Сдавать физику – легче легкого. На кафедре культивировалась рейтинговая система, наберешь восемьдесят баллов из ста – автоматом «отлично». Пять-шесть человек с потока получали «пятерку» раньше сессии. Физик в конце лекции давал задачки повышенной сложности с разной стоимостью в баллах, с железным обещанием зачесть результаты только первого принесшего, но засчитывал решения первых трех. Препод не помнил какие задачи задавал разным группам. Общежитские разных кафедр наловчились обмениваться решениями, к середине семестра набирая заветные восемьдесят. Брянцы получали «автомат», Забаровский продолжал посещать лекции, Малышев прогуливал в библиотеке. Для мотивации Руслан решил поставить личный рекорд – набрать больше ста баллов. Вот такие мы скромные супергерои!

После лабораторной вокруг преподавателя скучковались отличники – сдавать задачки. Физик быстро сверил результаты, зачеркнул рейтинговые клетки. Идущий на рекорд, обычно, дожидался, когда слиняют последние однокашники, и выкатывал содранное. Но Бочкин, будто намеренно задерживался, до пары матана оставалось десять минут. Забаровский подсунул списанную «липу».

Придирчивый взгляд и Виталик выдал:

– А вы нам эти не задавали, а то я бы тоже решил.

Брянец покраснел, словно раскаленная сковородка, пнул ботинок старосты, подмигнул украдкой.

– Задавали-задавали, ты просто не записал.

Но Бочкин настаивал. Интеллигентно гася скандал, физик поставил Руслану зачетные баллы.

– Ты что, блин?! – Забаровский нагнал Виталия на улице.

– А чо?

– Тебя кто за язык тянет? Не твои дело – молчи!

– Чо вдруг? Ты ж врешь.

– Тебе какое дело?! Ты – староста, помогать должен, чтоб у всех хорошие оценки были, а не наоборот.

– Да пошел ты! Понаехали тут, еще указывают! Командуй в своей сраной общаге, а мне…

Брянец влепил в глаз наглецу. Толстяк охнул, схватил Руслана в охапку, налег массой. Повалились в сугроб, пермяк насел сверху, Забаровский лежа на спине лупил по мясистой физиономии. Бочкин пытался сделать «железный захват» шеи. Студенты разных групп и возрастов, переходя из корпуса в корпус, останавливались, глазели.

– Это что такое?! – Сквозь толпу окруживших пробился доцент в очках. – Немедленно прекратить!

Виталий с готовностью поднялся. Встал и брянец, слабо удовлетворенный. С одной стороны настучал по роже, с другой – оказался на лопатках.

– Руслан! – крикнул доцент. – Нога зажила, и ты сразу в драку?

Забаровский узнал соперника, подкатившегося сзади.

– Игорь, я…

– Это во дворе я – Игорь, а здесь – Игорь Сергеевич, доцент физмата. В приличном вузе за драку отчисляют! – наорал, но спустил на тормозах, памятуя о вине. Отведя старого знакомого в сторону, он доверительно предупредил: – В расчете. Еще раз застану за дракой – отведу в деканат, пусть решают, справедливо?

– Согласен.

Игорь Сергеевич, посмеиваясь, добавил для смягчения: