Им придется умереть

Окружными обобщенно называли банды – или организованные преступные группировки, – которые поставляли наркотики в различные регионы страны крупными партиями. Их основной метод работы заключался в том, чтобы путем подкупа либо с помощью насилия принудить детей и социально незащищенных взрослых прятать, хранить и распространять наркотики, оружие и наличные деньги.

Наркокурьеров – расходный материал – снабжали телефонами с оплатой по мере использования, которые нельзя было отследить, «средством связи»; если курьера ловили, то выйти на его непосредственного нанимателя не представлялось возможным. Ездили они в основном на поездах, часто отправлялись в разные округа, доставляя партии кокаина и героина местным капо, или лейтенантам. Лейтенанты окружных банд расфасовывали наркотики по индивидуальным упаковкам для уличных дилеров, которые обыкновенно проносили их в полостях своего тела.

Грейс знал, что нынешняя волна уличного насилия во многом вызвана борьбой за место под солнцем между окружными бандами. Сами банды были созданы по образцу мафиозной структуры с безжалостным капо – главарем, называемым на уличном жаргоне «бриллиантом», – и подчиненным ему лейтенантом, который управлял окружной бандой. И подобно мафиозным организациям, они стремились вести дела наиболее эффективно, пытая и убивая любого, кто наступал им на пятки.

Именно бывшая начальница в полиции Суссекса, Элисон Воспер – в то время помощник главного констебля, а ныне заместитель помощника комиссара столичной полиции, – предложила Грейсу должность исполняющего обязанности командира на полгода. Он согласился: ему нравились непростые задания, и он подумал, что может многому здесь научиться, а потом применить новые навыки в Суссексе. А еще слаще это назначение делало то, что теперь он был на равных со своим новым руководителем в Суссексе, помощником главного констебля Кассианом Пью.

Он уже скучал по духу товарищества, царившему в его суссекской команде, хотя перешел на новую должность всего несколько недель назад. Вместе с тем Грейс твердо верил, что его работа в новом подразделении сумеет изменить шокирующую статистику убийств в Лондоне.

Элисон Воспер позвонила в начале недели, чтобы прощупать почву, узнать, можно ли продлить назначение Грейса еще на шесть месяцев, но тогда Грейс не проявил энтузиазма. Работа в Лондоне сильно отрывала его от дома, последний месяц он почти не виделся с семьей. Вдобавок ко всему в Суссексе его ждали судебные разбирательства по двум делам об убийстве с участием подозреваемых, которых он арестовал; первый судебный процесс начнется следующей весной и уже внесен в список дел к слушанию Королевского суда города Льюиса. Грейсу понадобится время, чтобы к ним подготовиться.

Этим вечером он сидел на заднем сиденье ничем не примечательной, безобидной на вид «воксхолл-астры» с крепким, опытным констеблем Дэйвом Хортоном за рулем и инспектором Полом Дэйви на пассажирском кресле. Они разъезжали по темным улицам Камберуэлла на юге Лондона во время очередной вылазки. Они охотились на всех, у кого мог быть при себе нож или наркотики, а также на бандитов на мопедах, наводнивших город. Те отбирали сумки и телефоны.

В салоне стоял обычный для большинства оперативно-служебных машин неприятный запах нездоровой пищи и немытых тел преступников, но Грейс не обращал внимания. Он глядел в окно, наблюдая за поведением каждого, мимо кого они проезжали, в то время как Дэйви следил за системой распознавания автомобильных номеров, установленной на приборной панели, – она фиксировала регистрационные знаки любого транспортного средства, когда-либо использованного при совершении преступлений.

Все трое были одеты в джинсы, футболки и бомберы, под которыми скрывались громоздкие защитные жилеты, а также в новехонькие дорогие кроссовки, предоставленные лондонской полицией. Модные кроссовки были главной статусной вещью среди молодых уличных преступников новой волны, и они легко узнавали копов по старым никудышным ботинкам, которые те обычно носили. Но теперь все изменилось. Это была одна из первых инициатив Грейса после вступления в новую должность – потратить крошечную часть бюджета общей суммой в пятнадцать миллионов фунтов стерлингов, выделенного оперативной группе, на оснащение команды обувью по последней моде.

Они ехали по главной дороге, вдоль которой тянулись убогие магазинчики и рестораны. Грейс наблюдал за сомнительного вида молодежью на противоположной стороне: некоторые были в кроссовках, некоторые носили ничем не примечательные шлепанцы и черные носки.

– Вот он! – вдруг крикнул Дэйв Хортон и резко свернул налево, на боковую дорогу, отстегнул ремень и ударил по тормозам.

Когда машина с визгом остановилась, все трое распахнули дверцы и выпрыгнули наружу. Грейс побежал за Хортоном и Дэйви обратно к главной дороге как раз вовремя, чтобы увидеть, как кто-то в маске из фильма «Крик», пуховике, перчатках и кроссовках изо всех сил крутит педали велосипеда, мчась по тротуару в их сторону.

– Полиция! – заорал Пол Дэйви и широко раскинул руки, чтобы остановить велосипедиста, в то время как Хортон отступил на обочину, чтобы помешать тому проскочить мимо.

Рой Грейс приготовился схватить гонщика, если двое коллег потерпят неудачу. Велосипедист затормозил, когда инспектор показал ему удостоверение. Воинственно настроенный юноша лет восемнадцати-двадцати поднял жуткую маску и уставился на троих полицейских:

– Чего вам надо? Вы же меня остановили только потому, что я черный?

Прежде чем кто-то из сотрудников успел что-либо сказать, Рой Грейс шагнул вперед, показав собственное удостоверение.

– Мы, по-твоему, ясновидящие? – спросил он.

– Чего?

– Считаешь, мы ясновидящие?

– Ничего я не считаю. Вы меня остановили, потому что я черный. Вот что.

– Как тебя звать? – любезно осведомился Грейс.

– Дарий.

– Дарий… а дальше как?

– Ага, Дарий Как. Так меня и зовут. Дарий Как.

– Хорошо, Дарий, – кивнул Грейс. – Не подскажешь, как бы мы узнали, что ты черный, до того, как тебя остановили?

– Но вы же потому меня и остановили, – нахмурился велосипедист.

Грейс покачал головой:

– На тебе маска, куртка, застегнутая до горла, и перчатки. Да под всей этой одеждой ты б хоть марсианином был, мы бы и не узнали. Езда на велосипеде по тротуару является правонарушением, но мы задержали тебя не поэтому. Этническая принадлежность тут ни при чем, но уж коли разгуливаешь в такой жуткой маске, за нее мы обязаны остановить. Вечер еще ранний, не думаешь, что детишки испугаются, если увидят? – Грейс улыбнулся. – А ты выставляешь все так, как будто мы тут в масках. Мы же монстры, а с тобой все в порядке.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, Дарий, что меня волнует только одно: чтобы обычные люди могли ходить по улице – по любой улице, на свой выбор – без страха и без оглядки, не рискуя попасть под колеса чудищу на велосипеде. Я что, расист, раз этого хочу?

Дарий посмотрел на него, будто пытаясь взять в толк, к чему он ведет.

– Так, по-твоему? – настойчиво произнес Грейс. – Я не собираюсь тебя обыскивать или выписывать штраф за езду по тротуару или езду в темное время суток без фар, а ведь мог бы. Я отпущу тебя восвояси при одном условии.

– При условии?

– Да, при одном, – кивнул Грейс.

– И типа при каком?

– Когда приедешь, куда ты там собрался, передашь своим приятелям сообщение. Ты же передашь, Дарий?

– Что за сообщение?

– Что не все копы – скоты. Скажи им, что мы ведь и ваши копы тоже. Мы заботимся обо всех, независимо от цвета кожи, пола или веры. Скажи, пусть они доверяют нам и сотрудничают с полицией, чтобы сделать этот город лучше. Иди своей дорогой и передай им это сообщение. Скажи, что мы тебя не обыскивали и не выписывали штраф за езду по тротуару.