Именем человечества

– Что же ты молчала? – Это совсем меняет дело. Тогда: летим в институт. Завтра же!

6

– Прошу вас, Сергей Сергеевич, проходите. Вы говорите, хорошие новости?

– Так точно, товарищ генерал, – коротко ответил Левин, кладя на стол объемистую папку с документами.

– Ну что же, выкладывайте, – сказал Звягин, жестом приглашая подполковника сесть.

Тот раскрыл папку:

– Прежде всего, сообщение из Вормалея. Местные товарищи, ведущие наблюдение за Чалым и его сообщниками, установили, что вынюхивают эти шакалы. Колесников, оказывается, привез с собой некий диск, что-то вроде магнитной ленты, с уникальной информацией, позволяющей, в частности, нейтрализовать любое ядерное оружие.

– Что вы говорите!

– Да, именно так, И диск этот до последнего времени хранился у Силкина. Вот почему они так обхаживали старика.

– Так. А где диск сейчас?

– Этого пока установить не удалось. Во всяком случае, Чалый до сих пор до него не добрался, хотя и перерыл сверху донизу весь дом Силкина и чуть не отправил на тот свет самого старика-охотника.

– То есть?

– Силкина нашли в лесу сильно избитого, с серьезной травмой черепа, и в настоящее время он находится в больнице в бессознательном состоянии. Есть подозрение, что это дело рук Чалого.

– Та-ак... Ваше решение?

– Я дал указание: усилить наблюдение за Чалым и в случае, если он все-таки доберется до материалов Колесникова, принять все меры к изъятию их и задержанию его самого. Хуже другое: о местонахождении диска, как видно, ничего неизвестно и Колесникову. Силкин успел все перепрятать. А сам он, как я уже докладывал...

– Да, обидно. Но Колесников, я полагаю, найдет вы< ход. Главное, чтобы материалы не попали в руки врага.

– Это я гарантирую, Денис Павлович.

– Хорошо. А какие вести от Рябинина?

– Рябинин сообщает, что рекомендация на Нестеренко была написана Дмитрием Зориным под давлением некоего «Виктора», назвавшегося братом Нестеренко и грозившего Зорину в случае отказа расправой над его отцом и женщиной, которую тот любит.

– Значит, шантаж?

– Да. И хоть это ни в коем случае не оправдывает Зорина, тем более, что все началось с его интимной связи с Нестеренко, здесь нам больше делать нечего. А вот так называемый Виктор...

– Что известно о нем?

– Пока немного. Но Рябинину удалось напасть на след этого молодчика. Кстати, помог ему в этом отец Зорина, главный врач одного из кисловодских санаториев. Я приказал Рябинину установить самое строгое наблюдение за «Виктором» с тем, чтобы выйти на его шефа. Не исключено, что им окажется сам неуловимый «четвертый».

– А-а, эта лиса Джон Снайдерс? Пора, давно пора бы прибрать его к рукам.

– Да больно уж хитер и ловок.

– А может, мы слишком близоруки?

– Я учту ваше замечание, товарищ генерал.

– Да уж придется. Ну, а Колесников? Почему он в Кисловодске?

– Все очень просто. В Кисловодске, оказывается, живут жена и сын Колесникова. К ним он и приехал. Но самое важное – Колесников и младший Зорин уже сегодня вылетели в Москву, по-видимому, в институт ядерной физики, где работает Зорин. Рябинин проследил за ними вплоть до посадки в самолет и просит встретить их. Вот: рейс – 3215, прибытие в Москву – десять двадцать четыре. Я уже сделал соответствующее распоряжение.

– Хорошо, но почему Колесников и Зорин?

– Да понимаете, жена Колесникова работает в санатории Зорина-старшего, ну и, по-видимому, физик Зорин и Колесников быстро нашли общий язык.

– Ну, что же, теперь как будто... Вдруг в дверь кабинета постучались:

– Разрешите, товарищ генерал? Срочное донесение, – дежурный офицер связи быстро подошел к столу и положил перед генералом запечатанный конверт.

– Да, теперь как будто все становится на свои места, – закончил Звягин, не спеша вскрывая конверт. – Вы можете идти, капитан, – кивнул он офицеру.

– Слушаюсь, товарищ генерал.

Звягин пробежал глазами донесение и вдруг с силой ударил ладонью по столу:

– Шляпы! Ротозеи! Чекисты называется!!

– Кого вы так, товарищ генерал?

– Кого? Да этого вашего Рябинина и всех там, в Кисловодске!

– А что случилось?

– Что случилось! Вот послушайте: «Рейсовый самолет Аэрофлота № 427611, рейс 3215, Минеральные Воды – Москва, со ста двадцатью пассажирами на борту, в результате вооруженного нападения трех террористов на экипаж изменил маршрут следования и, перелетев государственную границу, приземлился в одном из аэропортов Турции. Частям ПВО страны из гуманных соображений был дан приказ – не прерывать полета. Названные террористы попросили политического убежища и были интернированы турецкими властями. Политического убежища попросили и два советских гражданина – Колесников М. В. и Зорин Д. А. Последние были также интернированы турецкими властями, но позднее похищены неизвестными лицами, и потому в настоящее время о месте их пребывания турецким властям ничего не известно». Дальше обычная дипломатическая белиберда, заверения в непричастности Турции к похищению советских граждан, обещание все расследовать самым тщательнейшим образом и так далее и тому подобное. Вот такие пироги, товарищ подполковник. Снайдерс еще раз утер нам нос. И как утер! А этот ваш Рябинин! Он проследил, видите ли, до посадки на самолет. А дальше?

– Всего не учтешь, товарищ генерал. Тем более такой наглости...

– А я требую и буду требовать, чтобы мои работники учитывали все. Абсолютно все! Иначе им нечего делать в Управлении. Так и доведите до сведения Рябинина.

– Слушаюсь, товарищ генерал.

– Теперь так. Срочное распоряжение нашим людям в Турции, да и... в Штатах, конечно: во что бы то ни стало и как можно быстрее установить местонахождение Колесникова и Зорина. Далее. Немедленно подготовить всю необходимую документацию на обоих для представления в Министерство иностранных дел. Не упоминая о космической одиссее Колесникова, разумеется. Ну, а лейтенанту Рябинину...

– Капитану, товарищ генерал, – осторожно напомнил Левин.

– Ну, а лейтенанту Рябинину, – жестко повторил Звягин, – мой приказ: кровь из носу, а чтобы «четвертый» был взят. Без этого пусть и глаз в Управление не кажет,

7

Их вызвали обоих сразу, предварительно не уведомив ни о чем, и потому всю дорогу до Пятигорска они не проронили ни слова, думая каждый о своем и боясь высказать какие-либо предположения.

В Пятигорске их принял сам полковник. Он долго молчал и хмурился, перебирая на столе какие-то бумаги. Затем взглянул сначала на Таню, потом на Зорина и начал густым низким басом:

– Я знаю, что вам нелегко будет выслушать то, что я скажу. Я сам – отец и сам – гм... муж. Но вам следует знать, что самолет, на котором летели ваш сын, Андрей Николаевич, и ваш муж, Татьяна Аркадьевна, угнан за рубеж. Все пассажиры, к счастью, целы и в ближайшие сутки возвратятся на Родину. – Полковник помолчал и еще больше нахмурился, – Все, кроме Максима Колесникова и Дмитрия Зорина, которые якобы попросили политического убежища, а затем были похищены неизвестными лицами.

Таня слабо вскрикнула. Зорин лишь стиснул зубы так, что на щеках вздулись желваки. Несколько минут прошло в молчании. Наконец полковник сказал: