Именем человечества
Шрифт:
Он взял другую книгу, открыл замеченную закладкой страницу:
«Радиоактивный распад является следствием фундаментальных взаимодействий микромира...» Вот это, пожалуй, ближе к истине. Фундаментальные взаимодействия... Да, ядра не просто разрушаются. В них происходят какие-то сложные процессы, подчиняющиеся неизвестным людям законам. А если познать эти законы? Затормозить идущие в ядрах процессы? Прекратить их полностью? Но это и значит сделать так, чтобы атомные бомбы не могли взрываться. Вот о чем мечтает Татьяна Аркадьевна. Какая прекрасная благородная мечта! Если бы она действительно овладела
Он подошел к окну, раскрыл тяжелые створки рам. В комнату ворвался аромат цветущего жасмина. Утро разгоралось. Солнце, только что выкатившееся из-за гор, сверкало в каждой капле росы, в каждой пылинке, поднявшейся с подоконника. Последние космы тумана таяли в низинах. Шустрая стайка птиц взметнулась в небо. Легкий ветерок прошелся по верхушкам старых лип и замер в конце парка. На миг там мелькнуло светлое женское платье, и счастливый детский смех звонко рассыпался в прозрачной тишине.
«И все это может погибнуть лишь оттого, что люди не в состоянии понять, что происходит в крохотном ядре атома? Нет, не может быть! Человеческий разум справится и с этой задачей. Спасет Землю, спасет эту бесценную красоту», – он с улыбкой проводил глазами мелькавшую меж деревьями женскую фигурку и прошел на кухню: пора было готовить завтрак. Но в это время в прихожей резко зазвонил телефон.
«Кто там в такую рань?»
Зорин взял трубку.
– Алло! Товарищ Зорин? – раздался в трубке незнакомый мужской голос.
– Да...
– Скажите, у вас в санатории работала гражданка Тропинина Татьяна Аркадьевна?
– Как это работала? Она и сейчас работает.
– Я понимаю. Но тут такое дело... Это из милиции звонят. Вчера вечером ее сбила тяжелая грузовая машина.
И так как, по имеющимся у нас сведениям, в городе нет никого из ее родственников, то вам, как руководителю предприятия...
У Зорина остановилось дыхание.
– Где она? Каково ее состояние? – перебил он срывающимся голосом.
– Вы дослушайте сначала, Я говорю, что вам, как главному врачу санатория...
– Да где она? Что с ней? Скажите, наконец, ради всего святого!
– Где она? Пока в городской больнице...
– Что значит – пока? Да что вы замолчали?!
– Вы сами не даете мне сказать ни слова. Я говорю, пока она в городской больнице. Но медики говорят, надежды практически нет. И вы, как главный врач...
Трубка запрыгала в руках у Зорина. Не в силах больше слушать сверхпунктуального блюстителя порядка, он бросил ее на рычаг и выскочил из двери...
Генерал Колли не мог подавить в себе дурного настроения. Ему, генералу, в руках которого находились все рычаги гигантской военной машины, только что доложили, что представители Управления Космических Исследований располагают какими-то сенсационными сведениями, способными изменить не только основные стратегические концепции страны, но и подвергнуть пересмотру саму военную доктрину, созданию которой он отдал весь свой опыт, все лучшие годы жизни.
Изменить военную доктрину государства! Что за вздор! И что это за сведения, полученные Управлением Космических Исследований? Почему о них ничего не известно ни армейской разведке, ни ЦРУ, ни ФБР? Не иначе, какой-то блеф! И все-таки...
Дверь приоткрылась.
–
Они прибыли, господин генерал, – доложил дежурный офицер.– Прибыли? Гм... Пусть войдут.
В кабинет вошли двое мужчин в черных костюмах:
– Доброе утро, господин генерал.
– С кем имею честь? – сухо осведомился Колли, не отвечая на приветствие.
– Доктор Браун, – быстро проговорил один из вошедших.
– И доктор... – начал было второй. Но генерал нетерпеливо махнул рукой:
– Слушаю вас, мистер Браун. Только покороче.
– Я понимаю, господин генерал. Так вот, вы знаете, конечно, что траектория движения спутников Земли очень чутко реагирует на гравитационные поля, создаваемые любым материальным объектом...
– Нельзя ли только факты? – недовольно поморщился генерал.
– Факты?.. Ну, что же, факты заключаются в том, что траектории наших спутников, как показали прецезионные расчеты, до недавнего времени испытывали возмущающее действие какого-то массивного тела, двигающегося по круговой орбите примерно в двадцати тысячах километров от поверхности Земли...
– Что значит – массивного тела? Вы имеете в виду русский спутник?
– Нет, это абсолютно исключено, господин генерал. Масса тела, по нашим расчетам, совершенно фантастична, порядка нескольких миллионов тонн.
– Значит, вторая Луна?
– Это тоже исключено. Время от времени тело совершало такие маневры на орбите, какие может производить только искусственный объект. И потом, как бы это вам объяснить... оно абсолютно не отражало солнечных лучей, и потому ни один телескоп...
– А радиолокаторы?
– Вот это самое загадочное, господин генерал. Оно не отражало и радиоволн. Оно поглощало их. Полностью. Целиком!
– Так что же это за объект?
– Трудно сказать что-либо определенное. Но все имеющиеся в нашем распоряжении сведения наводят на мысль, что мы имеем дело с чем-то похожим на внеземной космический корабль...
– Что-о-о?! – загремел генерал.
– Нет, мы еще не выработали окончательного мнения. Но ничего другого...
Колли вытер платком вдруг вспотевшую лысину.
– Та-ак... А русским известно обо всем этом?
– Как вам сказать... Никаких официальных заявлений на этот счет не появлялось. Нет ничего и в их научной периодике. Но мы знаем профессиональный уровень советских баллистов. Едва ли от них ускользнул такой феномен.
– Но почему об этом ничего не знаю я? Почему вы только сейчас удосужились уведомить меня?
– Мы полагали, что еще недостаточно изучили все стороны загадочного явления, не установили истинной природы феномена. А теперь...
– А теперь вам известна эта истинная природа? – перебил Колли.
– А теперь феномен исчез.
– Как исчез?
– Исчез совершенно. Вот данные последних измерений. – Браун поспешно извлек из портфеля объемистую пачку бумаг. Но Колли, не глядя, отодвинул их в сторону:
– К чему мне все это? И вообще – если объект исчез, то о чем разговор?
– Но сам факт, что орбиты всех спутников вдруг одновременно обрели устойчивость, как нельзя лучше подтверждает нашу гипотезу...
– Подтверждает их гипотезу! Да что проку во всех этих гипотезах, если объект исчез?